Чтение 31–й страницы книги ~Путешествие в Город мертвых~

обычаях, они все равно хорошие ребята и наши друзья. Тилл остается тем,
кем он всегда был, - умным и заботливым другом.

- С его точки зрения, да, Этьен, ты был прав, а я - нет.

Он отвернулся, тронутый ее признанием, как и каждый раз, когда
одерживал победу в их маленькой семейной войне.

Лира двинулась к двери, бормоча:

- Кроме того, можно выдвинуть аргумент, что церемониальная некрофилия
не большее варварство, чем полдюжины других погребальных ритуалов,
наблюдавшихся среди древних погребальных культур. Среди канули, например.
- Она замолчала и пошла выполнять свой научный долг.

Этьену было жаль жену, и в то же время он был рад, что не позволил ей
нарушить дисциплину. Он решил что-нибудь сказать Тиллу, что если они с
Лирой случайно погибнут, то хоронить их следует по земным, а не по иным
обычаям.

Однако только через несколько дней Лира смогла заставить себя
разговаривать с Тиллом и другими тсла. Они чувствовали ее отношение и
держались от нее подальше, что было не так просто на ограниченном
пространстве корабля. Тсла осваивали искусство рыбной ловли. То, чем они
не могли заниматься на несудоходном Оранге.

Теперь экспедиция находилась в пяти тысячах километров от станции. На
такое большое расстояние в неизвестность исследователи еще не удалялись.
Неизвестность, потому что спутник, готовивший фотограмметрическую карту
Тсламайны, плохо описал этот район, сосредоточившись на густонаселенных
районах около экватора и океана Гроаламасан.

Температура упала до такой отметки, что Хомат был вынужден надеть
длинные одежды, чтобы нормально чувствовать себя. Большую озабоченность
вызывало быстрое сужение Баршаягада. Высоченные отвесные скалы сближались
над водой. Это сближение, а также быстрое течение заставили Этьена сбавить
скорость. Казалось, что здесь довольно мелко, однако он не заметил белой
воды, кроме того, сканер отмечал, что речное дно находится глубоко под
килем.

Сейчас Этьену было трудно сосредоточиваться на таких вещах, его
гипнотизировали стены каньона. Семь тысяч метров высотой! Все, что
осталось от неба, была узенькая полоска высоко над головой, закрытая
постоянными облаками серая лента.

Река все время изгибалась, и скалы, казалось, отрезали последнюю
возможность к отступлению. Их судно казалось крохотным. Оно отчаянно
сражалось со все убыстрявшимся течением. Редоулы теперь не могли
довериться автопилоту и все время сами вели корабль. Они понимали, что
если снизят скорость, пока будут спать, река может взять над ними верх и
разбить корпус их корабля о гранитную скалу так же легко, как яичную
скорлупу.

Через два дня их скорость опасно снизилась. Лира вошла в кабину,
протирая глаза, посмотрела внимательно на мужа и сказала:

- Этьен, мы больше не выдержим. Мы оба измучены и даже не знаем,
сколько нам еще придется плыть.

Он покашлял в кулак:

- Я думал, что этот ужасный поток вот-вот начнет расширяться. Все
непонятно, бессмысленно. Когда такое течение, то совершенно ясно, что
впереди большой каньон, то есть огромное, широкое водное пространство. Но
этого нет.

- Ну и какое у тебя там течение? - Лира полуулыбалась, полузевала,
направляясь к приборам и желая выпить чашку настоящею эфиопского кофе. К
сожалению, ближайшая чашка реального горячего стимулятора находилась за
много световых лет от них.

- Сама посмотри. - Этьен нажал кнопку, не отводя глаз от реки.

Лира, моргнув, посмотрела на экран.

- Это невозможно, - сказала она тихо.

- Да, невозможно. Но тем не менее нам приходится преодолевать именно
такое течение.

- А что, если включить реактивную тягу?

- Не искушай меня. Очень мило с твоей стороны предложить подобное, но
это так рискованно. Реактивные двигатели предназначены для преодоления
водопадов и для применения в других экстренных ситуациях, а на для
обычного плавания. Мы посадим батареи, а кто знает, что ждет нас дальше
вверх по реке. У нас нет никаких шансов, - пробормотал он. - Но мы не
можем закончить все здесь. Мы зашли слишком далеко.

Лира оперлась на консоль:

- Я знаю, как много эта экспедиция значит для тебя, Этьен. Но она все
равно не стоит наших жизней.

Он посмотрел на нее:

- Ты полагаешь, у нас есть жизнь?

Новый голос перебил их:

- Я слышал. Есть еще один путь. Я долго думал об этом и не считал это
возможным, пока не увидел, на что способна ваша лодка духов.

Этьен, не оборачиваясь, спросил:

- Какой путь, Тилл?

- Ты выдел трещину, прорезавшую восточную стену, мимо которой мы
проследовали вчера?

- Нет, я был слишком занят, управляя лодкой, чтобы обращать внимание
на окружающие нас красоты.

- А я любовался Баршаягадом, длинным, но все равно стоящим того,
чтобы им любоваться. Так вот, там есть проход через восточную стену.
Однажды я был там. Я подумал, что нет смысла говорить об этом проходе и
отвлекать тебя от работы. Вы путешествовали на судне, а не пешком. Но
сейчас я вижу, что должен сказать о другой возможности, или все кончится.

- Проход? Я не... Нет, подожди минутку, - пробормотала Лира. - Я
видела, я думала, что это старое русло реки, стекавшей сверху.

- Это проход, Ученая Лира. Торговый путь.

- Куда же он ведет?

- Наверх. На верхнее плато. Не на Гунтали, ниже, хотя и выше, чем
Турпут. Достаточно высоко, на пределе жизненной приспособленности тсла.
Выше, чем Топапасирут. Дорога пешая и более опасная, чем та, по которой
поднимаются в наш Турпут.

- Насколько она опасней?

- Достаточно, чтобы помешать путешествию. Но она поднимается за
Топапасирут.

Этьен махнул рукой в сторону узкого, невероятно глубокого каньона:

- А я думал, это и есть Топапасирут.

Тилл сделал удивленно-отрицательный жест.

- Нет. Если ты хочешь увидеть это, то оно дальше. Нам придется
вернуться, чтобы этого достичь. Если, конечно, ты считаешь, что твоя лодка
духов не способна идти дальше.

- Надо возвращаться, Этьен, - сказала Лира. - С каждым часом мы
расходуем все больше сил для того, чтобы покрыть все меньшее расстояние.
Можешь ли ты подсчитать, сколько нам еще проплыть, чтобы убедиться, что у
нас нет больше сил?

- Скоро. Так ты говоришь, что есть путь вокруг Топапасирута, Тилл?

- Сверху, да. За ним - не знаю. Я не был там. Но я смотрел на
Топапасирут. Если ты хочешь посмотреть на него, тебе нужно оставить судно.

- Оставить? Где?

- Вернись к трещине. Не думаю, что там есть бухта, но твоя лодка
может подняться, как птица, из воды.

Этьен посмотрел на Лиру.

- Тебе принимать решение, Этьен. Ты же геолог.

- Однако не гидролог.

- Но продолжая плыть дальше и дальше, мы придем к гибели. Такая уж
река.

Этьен взглянул на Тилла:

- Восточная стена, ты сказал?

Тсла кивнул. Этьен повернулся к приборам. Не желая рисковать и
разворачивать судно при таком течении, он поднял его над водой и повернул,
плавно опустив на воду. Быстрое течение подхватило корабль. Он тратил
энергию только на повороты.

- Это - наш лучший шанс, Этьен. Мы должны посмотреть, что наверху.

- Я знаю, каньон должен расшириться где-то дальше. Мне не нравится
этот путь к арктическим широтам. Слишком много эрозии. Где-то там над нами
геологическая аномалия.

- И у нее есть название. Не может ли это быть другой большой водопад,
вроде Купаррагой над Турпутом?

- Нет, и в этом я уверен. Вода здесь не ведет себя так. Нет никаких
признаков быстрого подъема. Фотограмметрические исследования были
достаточно надежны. Вот что я не могу понять, так это усиливающееся
течение. Но если Топапасирут - самая узкая часть каньона, надо посмотреть,
как река выглядит дальше. Быть может, мы сможем пройти это место на
реактивной тяге.

В середине дня они вернулись к тому месту, которое указал Тилл. Этьен
с помощью воздушных крыльев снова поднял судно над водой и посадил его на
берег подальше от воды.

Трещина, о которой говорил Тилл, оказалась проломом в Баршаягадской
стене, по которому дорога уходила далеко вверх.

- Теперь мы будем подниматься, - сказал Тилл.

- И долго?

- Несколько дней, по крайней мере.

- Хомату это не понравится, - пробормотал Этьен, посмотрев вверх.