лекарствами, вынул шприц с морфием и спрятал его в ладони, потом подошел
взглянуть на рану. Складным ножом он разрезал брюки.
рану. - Как будто в меня стреляли из пушки.
Однозарядный, заряжается с дула, канал примерно полдюйма. Так, теперь
ложитесь и дайте мне посмотреть. Крови много, но не так ужасно, как
кажется. Пуля вырвала у вас кусок мяса из ноги, зато прошла навылет.
модель, с двойным действием. Не только снимет боль, но и усыпит пациента
на несколько часов. Трой всадил шприц в ногу и надавил на поршень.
закопал снова. Когда Трой вернулся с набором инструментов. Шоу лежал на
спине и спал, похрапывая. Трой приступил к делу.
ему приходилось выполнять обязанности медика. Тем не менее все, что он
делал, было наверняка лучше того, что мог предложить этот примитивный век.
Прежде всего он хорошо присыпал рану порошком антибиотика, потом ослабил
жгут. Рана лишь слегка кровоточила. Он снова завязал жгут, добавил порошка
и наложил давящую повязку. Это должно помочь. Больше никто ничего не смог
бы сделать. В полевых условиях он использовал медицину другой эпохи. Когда
появилась антисептика? В тысяча восемьсот шестьдесят пятом году, хирург
Листер, - так учили в школе. На даты у него всегда была хорошая память.
снаряжение спрятал. Недалеко на лугу жевали коровы, припекало полуденное
солнце, лошади, звеня удилами, щипали сочную траву. Два трупа лежали там,
где их настигла смерть. С ними что-то надо делать. Трой схватил за ноги
ближайшего и отволок его в рощу под прикрытие деревьев. Потревоженные
вороны снялись с громким гвалтом и улетели черным облаком.
Трой стал около него на колени и протянул оловянную чашку с водой. Шоу
выпил и поблагодарил. Трой наполнил чашку снова и протянул таблетку
пенициллина:
не развяжемся. Чем меньше нам зададут вопросов и чем меньше мы привлечем
внимания, тем для нас лучше. Конечно, если бы были свидетели, тогда другое
дело. Но, по-моему, никто ничего не видел, и я все убрал с глаз долой. Эти
двое вон там в роще, и там же их седла, уздечки и оружие. А лошадей я свел
к ручью.
будет и подозрений. И еще спорить могу, что эту пару в полиции хорошо
знают. Не думаю, что по ним будут скучать. Так что поехали. Нога вам не
помешает сесть на лошадь?
тихое место и заляжем на ночь. А завтра попробуем купить для вас
какой-нибудь фургон. Если вы сможете продолжать путь. Мы еще можем все
переиграть, если вы передумаете.
Господь. Вы загадочный человек, мистер Хармон, и я намереваюсь побольше
узнать о вас и ваших тайнах. Чем больше я узнаю от вас, тем больше
чувствую, что вы рассказываете мне не больше тысячной доли. Я не оставлю
этого дела, пока не докопаюсь до истины.
держал кольт за поясом. Про себя он решил, что больше его без револьвера
не застигнут. Они не разводили огонь, чтобы не привлекать внимания,
прикончили всухомятку припасы, что дал им с собой Дойл. Дым костра мог бы
отогнать комаров, которые совсем обнаглели, но оставалось только, несмотря
на жару, завернуться в одеяла. К счастью, скоро посвежело, и им удалось
уснуть.
Вудбриджа. У центральной площади высилось несколько кирпичных зданий, но
вообще весь город был деревянным. Шоу показал на какой-то сарай с
вывеской:
снять мою задницу со спины этого мула.
легенде Шоу подвернул ногу при падении. Бинты были прикрыты запасными
брюками, а реальная хромота придавала всей истории правдоподобный вид.
сарая подозвал его запрячь лошадь Шоу в купленную повозку. Трой понятия не
имел о том, как запрягать и куда девать все эти шлеи и хомуты, и в награду
за все усилия он получил от владельца конюшни в ухо и нецензурный приказ
убраться подальше. Стоя в стороне и прикрыв рукой горящее ухо, он глядел в
спину хозяина и смаковал про себя самые изощренные способы убийства.
сразу стало намного приятнее. Спешить они не могли, поскольку нога
беспокоила Шоу на каждом ухабе и дорога его сильно утомляла. Трой старался
не показать беспокойства, когда у раненого поднялась температура, но на
следующее утро она прошла. Шоу исправно глотал пенициллин, и вокруг раны
не было даже следов инфекции. Все шло хорошо.
город они въехали уже под вечер, когда от деревьев протянулись длинные
косые тени.
посещают коммивояжеры, которые умеют считать деньги и заботиться о
собственных удобствах. Но мы поедем кружным путем. Не правда ли, приятная
улица?
наступаю, но в остальном, доктор, операция прошла успешно. Что это за
пилюли, которыми вы меня пользуете?
рецепту, передаваемому внутри семьи. Похоже, что оно помогло.
Мак-Каллоху. Насколько я понимаю, нам надлежит определить, тот ли это
человек, которого вы ищете.
посмотрел на дом так пристально, будто пытался проникнуть взглядом за
стены.
столь необыкновенным, что я затруднился составить о нем определенное
суждение.
спутника или в его надежности. Наша маленькая стычка с рыцарями большой
дороги вполне выказала его способности к деятельности подобного рода. Нет,
лишь мелкие черты поведения его, как и облик в целом, находил я
беспокоящими мое воображение. Решимость его была неуклонна, как водный
поток, и неколебима как скала. Она читалась в чертах лица его и в каждом
изгибе его тела, когда он глядел на дом Мак-Каллоха; казалось, он
уничтожил бы самый дом, если бы имел возможность. Не стану скрывать, что и
я ощутил некоторый холод при виде лица его, исполненного этой решимости.
Мне бы ни в каком случае не хотелось иметь этого человека своим врагом.
дабы привести в движение нашего одра.
Всевышнего, могло значить слово "о'кей"? Память подсказывала, что это
слово мне приходилось слышать, но когда - не припомню. Выражения, подобные
этому, Трой употреблял в своей речи ненароком, особенно в минуты душевного
отдыха или по рассеянности. Я вскоре оставил расспрашивать его, ибо на мои
расспросы получал я лишь весьма туманные разъяснения, и мой собеседник
выказывал при том очевидную охоту к перемене темы. Однако где же мог он
приобрести манеру речи, ему присущую? В городе Нью-Йорке мне приходилось
бывать часто, и опыт мой подтверждал, что говорил он так, как жителям
этого города свойственно. Однако странность его лексикона не объяснялась
этим совершенно. Временами казалось мне, что мой приятель принадлежит к
могучему секретному сообществу, мистическому ордену некоего рода,
отделенному от прочего человечества и замкнутому на спрятанном в океане
острове, как бы некое создание безумной фантазии поэта Эдгара Аллана По.
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Флинт Эрик