Синил, тщетно пытаясь заглянуть в комнату через плечо Риса.-- Мне нужно
говорить с ним, Рис, Где он?
королевских глаз. Синилу так и не удалось ничего рассмотреть.
принять еще одного посетителя. Довольно и визита Йорама, Викарий очень
устал. Я готовил его ко сну.
склоненную седую макушку над высокой спинкой кресла. Рис отстал, не сумев
остановить короля и не поспевая за ним.
живые глаза с любопытством следили за королем и Целителем.
утру все образуется, если ему хорошенько выспаться, главное сейчас--
отдых.-- Когда Синил наклонился к неподвижной фигуре, Рис не смел и дохнуть.
действительно был в обмороке. Рис поспешно опустился на колени и схватил
запястье Камбера, не решаясь смотреть на Синила.
ни разу со дня нашего возвращения он не был так слаб.
сказал Йорам, возникший рядом.-- Не желая беспокоить вас, он никогда не
рассказал бы этого сам, но его победа над Ариэллой многого стоила. Я был
там. И знаю.
казалось, что он просто истощен и скоро поправится.
ней. Это было не чистой победой.
передать энергию по этой связи.
слышать это.-- Боритесь! О, Боже! Дай ему сил!
перекрестился отяжелевшей рукой, потом взял в ладони другую руку Камбера и
склонил голову, словно между ним и Рисом тоже существовала связь.
пошатнулся и ухватился за кресло, Дуалта бросился к нему и подхватил под
руку. Король не разбирался в подробностях происходящего, но чувствовал
эмоциональный ток огромной силы. Ни он, ни Дуалта не замечали неприметного
испуганного монаха в дверях молельни.
целительные силы. Поток воспоминаний Алистера пришлось прервать, и за
сохранение его лица теперь можно было не волноваться. К прерванному действу
придется вернуться позже. Будет ли управляема передача памяти? Кто знает. А
в голове вновь усилилось давление.
понимая, что должен ослабить давление, иначе потеряет все.
в аббатстве святого Неота. Ему было пятнадцать, и он был наиболее
многообещающим из своей группы. Когда он поднялся, чтобы отвечать урок, он
почувствовал восторженный взгляд отца Эльрика. Он знал, что овладел всем,
чему добрым гавриллитам было дозволено обучить его. Он провел в послушании
около двух лет, именно столько было позволено тому, кто не собирается
вступать в Орден святого Гавриила. Летом он отправится в Челттхэм для
дальнейшего обучения под наставничеством михайлинцев. Если на то будет воля
Божья, через несколько лет его произведут в рыцари и посвятят...
и, возможно, смертельными, но знал и то, что не умрет, не выполнив своего
предназначения. В этой битве Зло не устоит против него, потому что он будет
сражаться на стороне Света.
костюма, но продолжал бороться. Одна его часть была готова отступить,
избежать рокового столкновения любой ценой, но победа над сторонниками
Ариэллы придавала силы его израненному телу, взбадривая и заставляя забыть о
боли. Один из людей Ариэллы погиб от его меча, потом другой.
борьбы, витало в воздухе, открытое для восприятия тех, кто умел разбираться
в этом.
ему энергию, так необходимую в этой борьбе.
молитвы против дьявольских сил. Голова его склонялась, он черпал энергию в
самой глубине своего существа.
понять недоступное уму и прежде невиданное. Не отрывая глаз от дрожащего
Алистера Каллена, он упал на колени.
происходящем. Он, менее всех заметный, стоял в дверях молельни, сложив руки
в молитве и беззвучно шептал слова литании.
медленнее-- часть сознания следила за сохранением облика Алистера, тем не
менее образы памяти вновь протекали через его сознание. Воспоминания
короткие, мимолетные, не требующие осмысления, они проскальзывали в его
память и становились частицами его личности.
посвященные михайлинские рыцари, с одобрением слушает рассказ одного из
самых толковых-- молодого светловолосого священника Йорама, объясняющего
стратегию возможного нападения на...
материнской линии, возлагавшего руки на его голову во время посвящения,
когда его родители с гордостью наблюдали за церемонией...
аббатства святого Лайэма. Торопливо семенит худыми ногами под синим
форменным стихарем, который обязательно носил каждый мальчик, собирался он
стать служителем церкви или нет...
явившимся в церемонном приветствии перед высоким золотоволосым
лордом-дерини, похожим на повзрослевшего и возмужавшего того, дорогого его
сердцу молодого священника.
потайной часовни. Женщина, Целитель и все тот же благородный лорд-дерини
приближаются, сопровождая человека с затуманенным взором, уже не священника
и еще не короля. Он чувствовал холод меча в своей затянутой в перчатку руке,
пропуская их в дверь, и с уважением склонил голову. Он знал и не знал
одновременно, что еще случилось в ту ночь, потому что сейчас раздвоился,
смотрел на эту дверь и воспринимал ее двумя тесно переплетенными сознаниями.
могучий боевой конь метался из стороны в сторону, калеча и убивая людей
Ариэллы кованными сталью копытами. Лошадь под ним заржала и упала замертво,
а сам он ранен в бедро, ему удалось успеть выбраться и вспороть живот еще
одному из рыцарей Ариэллы. Вокруг умирали михайлинцы и люди Ариэллы. И вот
он остался один, лицом к лицу с безобидным на вид врагом. Он в отдалении,
между ними пространство, залитое кровью,-- поляна.
что самое худшее-- впереди. Шатаясь, стоял на пути Ариэллы к свободе и
сжимал меч. Словно во сне, он увидел: она направила к нему своего жеребца.
Разящие подковы над его головой, удар в лошадиное брюхо, тепло
внутренностей, пустое седло. Он вылезает из-под сраженного коня и видит
Ариэллу творящей заклинание смерти.
сочащейся из дюжины ран на теле, уходят силы. Собрав их остатки, он подносит
меч к дрожащим губам, поцелуем передавая свою решимость и последнюю волю.
падает, его тело и душа погружаются в непроглядную темноту...
но не собиралась сдаваться. Он не мог заставить свое тело подчиняться, весь
в тумане чужой памяти, и понимал, что он-- Камбер и должен сохранять свою
маску.
легкие в движение, как чужие черты могли сползти с его лица.
важно удержать маску, что вынуждает к этому? Камбер никак не мог вспомнить.
Еще немного, и он потеряет контроль над собой, необходимо что-то
предпринять... Восприятие памяти так и не закончено. Только полегче стало
голове после оживления образов последнего боя Алистера, давление не так
сильно.
уже было принято. Он понял, что его тело тащат на пол, на мягкий ковер,
почувствовал решительное прикосновение рук, массирующих затылок, хлопоты