эры делает несостоятельным созданный им и кажущийся таким объективным
образ темпорального континуума и сводит на нет роль народа его эры в
Чистке Времени.
он мгновенно, инстинктивно отреагировал на угрозу, нависшую над самыми
дорогими его сердцу иллюзиями.
областей сознания, ощущая, как груз возраставших уровней обрушивается на
меня, подобно безудержному камнепаду. Безукоризненная целесообразность
Центра Некса таяла на моих глазах; залы его превращались в убогую
подделку, чем и были на самом деле. Впечатляющая сложность приборов теряла
свою значительность, пока мне не начало казаться, что все это - грубые
глиняные идолы дикарей, блестящие безделушки в гнезде галки. Я
почувствовал, как вокруг меня разворачивается многоуровневая Вселенная,
ощутил под ногами слоистость планеты, оценил расширяющееся пространство со
сгустками пыли и звездами, спешащими по своим орбитам; познал ритм
сотворения и распада Галактик, охватил и уравновесил в сознании
смыкающиеся категории времени-пространства, прошлого-будущего,
бытия-небытия.
стеклянной поверхности реальности первого порядка, прощупал ее и
осуществил контакт...
кустарника, обнажившего в поисках опоры корни, похожие на протянутые в
отчаяньи руки. Человек в красном находился в тридцати футах. Когда моя
нога скользнула на камнях, он резко обернулся. Глаза его расширились.
человекообезьяны и швырнул в меня.
довербальной части мозга, и исчез.
Динозавров, таком далеком, оставшемся в гораздо более простом мире. Под
ногами лежала мелкая песчаная пыль. Далеко-далеко очерчивала горизонт
линия черных деревьев. Человек в красном целился в меня из маленького
плоского оружия. Из-за его спины на меня смотрели два темнобородых
человека в грязных балахонах из грубой черной ткани, делая руками какие-то
мистические движения.
меня, но не причинившего никакого вреда, я видел его расширенные от ужаса
глаза. Видел, как место, на котором он стоял, опустело...
проникавшего через затянутые пергаментом окно грубо сколоченной хижины.
Человек в красном скрючился у низкой ограды из разбитых камней, прячась в
тени, словно напуганное животное.
лохмотья черных туч, выстреливали вверх из мокрых, иссеченных дождями,
дымящихся скал. Рокот под моими ногами напоминал шум прорывающейся из-под
земли на поверхность магмы.
будущего, витающий на заре планеты. Лицо - дрожащая маска агонии.
далеко за пределом своих оперативных сил...
сотворенное человеком ущелье в десять тысяч футов глубиной. Я знал, что
это город пятой эры, около двадцатитысячного года нашей эры.
зверь.
она должны узнать.
великую победу над небытием...
энтропийных линий, чтобы вдохнуть жизнь в труп своей реальности. Но после
нас ничего не будет - только великая пустота!
выиграете.
пространство. - Кто вы? Что вы?
"Смерть". Но ум не сдавался. Тридцать тысячелетий генетической селекции не
прошли даром. Собравшись с силами, он подавил панику и снова стал цельной
личностью.
Конечной Эры, - ответил я.
Конечной Эры. Мое существование охватывает период, который вы сочли бы
бессмысленным.
усилия направлены на принятие благоприятного решения.
назад... Почему?
мечтателя.
мыслью и сделаю все, что в моих силах, чтобы поддержать ваши жалкие
усилия.
наслаждаясь ощущением телесной оболочки, глубоко вдохнул воздух этой
невообразимо отдаленной эпохи...
собой.
мыслительные импульсы, как звучный голос, гремящий в просторной аудитории.
временной ствол от шлака очищен. Человечество стоит у порога своей первой
эры. Все остальное стерто. Теперь его будущее - в его собственных руках.
скорбеть об обреченных достижениях множества эпох.
путешествия во времени никогда не существовали, а основные законы природы
делали их навсегда невозможными. Мировое государство третьей эры, мозг
Центра Некса, Звездная империя пятой, Космическое ваяние шестой - все
ушло, превратилось в боковые ветви, как это было до них с неандертальцами
и гигантским ящером. В качестве жизнеспособного ствола был оставлен только
человек старой эры - человек железного века - двадцатого столетия.
уверенными, что наши усилия не являются такими же бесполезными, как те,
что предпринимались до нас?
свидетелями собственного исчезновения - неизбежного следствия нашего
успеха.
Они не хотели умирать, хотели наслаждаться жизнью, которой наделил их
человек. А мы - высшая машина - продукт сотен тысячелетий технической
эволюции, не подверженный человеческим эмоциям.
охоты первого предчувствия, заставившего отказаться от первоначальной цели
(исполнителя в черном) и сосредоточиться на карге, до последней дуэли с