его глазах не было и тени сомнения. Он улыбался и охранял вход в Большой
Дом, ожидая возвращения своего господина.
Повелитель Острова Мудрости проснулся от холода ранним ясным утром в
маленькой лодке, сел, потянулся, расправив онемевшее тело, и зевнул.
Спустя мгновение он крикнул своему зевающему партнеру, указывая на север:
Тропы.
море на горизонте сквозь пелену сна и не видя ничего.
пребывал в хорошем расположении духа, отбросив раздумья и дурные
предчувствия. - Неужели ты их не видишь?
внимательно изучил голубовато-серую линию горизонта прямо по курсу лодки.
кружащиеся блестки, которые привлекли внимание Аррена, казалось,
засверкали, словно золотая пыль над водой или скопище солнечных зайчиков.
И тут юноша понял, что это - драконы.
парят и кружатся в восходящих потоках воздуха, и сердце его забилось от
восторга, разделяя с ними наслаждение жизнью, но радость эта была сродни
боли.
великолепия лежали невероятная мощь, абсолютная непредсказуемость и
острота ума. Ибо это были мыслящие существа, наделенные речью и древней
мудростью: в рисунке их полета чувствовалась жесткая осмысленная
согласованность.
равно, что случится потом, после того, как я видел парящих на утреннем
ветру драконов".
дракон выпускал из ноздрей длинную струю пламени, которая повисала на миг
в воздухе, напоминая своими изгибами поджарое тело дракона. Глядя на это,
маг сказал:
другим покидая круговорот танца, выстроились в линию и, махая крыльями,
устремились к лодке.
сильная встречная волна. Мальчик уверенно держался за рукоять, хотя и не
отрывал глаз от биения крыльев. По всей видимости удовлетворенный, Сокол
отвернулся и встал у мачты, приказав магическому ветру наполнить парус. Он
поднял свой посох и заговорил.
развернулись на полпути и, сломав строй, полетели обратно. Другие
колебались и парили поблизости, выпустив кривые ятаганы когтей, но
нападать не пытались. Один из них, стелясь над водой, медленно направился
к лодке. Взмахнув пару раз крыльями, он был уже над "Ясноглазкой". Его
чешуйчатое брюхо едва не задело мачту. Аррен увидел кусок морщинистой, не
защищенной броней кожи между плечевым суставом и грудью - на его взгляд,
единственное уязвимое место на теле дракона, если только пущенный туда
дротик не будет отведен с помощью магии. Клубы пара, вырывавшиеся из
огромной зубастой пасти, душили мальчика, а от сопровождающего их ужасного
зловония к горлу подступала тошнота.
прежде. На этот раз Аррена сперва обдал поток раскаленного воздуха, а
потом уже - клубы пара. Он услышал громкий властный голос Сокола. Дракон
проскочил мимо. Затем и все остальные устремились обратно к островам,
словно горстка золы, поднятая в воздух порывом ветра.
Взглянув на своего спутника, он увидел, что волосы того побелели: дыхание
дракона опалило кончики волос. А тяжелое полотно паруса потемнело с одной
стороны.
существами. Они, должно быть, сошли с ума, или сильно сбиты с толку. Ни
один из них не произнес ни слова. Я прежде никогда не встречал дракона,
который перед тем, как напасть, не сказал бы хоть что-нибудь, чтобы
помучить свою добычу... Теперь мы должны плыть вперед. Не смотри им в
глаза, Аррен. Отворачивайся, если можешь. Мы поплывем с обычным ветром, он
дует как раз с юга, а мне мое искусство понадобится для других целей.
Удерживай лодку на курсе.
еще один остров, а справа виднелась та пара островов, которую они
приметили вначале. Эти острова являли собой скопище невысоких утесов,
усыпанных драконами и черноголовыми крачками, которые бесстрашно
гнездились среди огромных рептилий.
один из них не пытался вновь спикировать к лодке. Временами они
переговаривались друг с другом через воздушные бездны неприятными высокими
голосами, но Аррен не мог разобрать ни единого слова в этих криках.
принял сперва за развалины крепости. Это был дракон. Одно черное крыло он
поджал под себя, а другое - распростер по берегу и окунул в воду, так что
набегавшие волны покачивали его в нелепой пародии на полет. Длинное
змееподобное тело растянулось на песке и камнях. Одна из передних лап
отсутствовала, а на ребрах и животе рептилии зияли страшные раны, поэтому
весь песок на многие ярды вокруг почернел от ядовитой драконьей крови. И
все же в нем еще теплилась жизнь. Жизненная сила драконов была так велика,
что быстро прикончить их могло лишь столь же мощное колдовство.
Золотисто-зеленые глаза были широко раскрыты и, когда лодка подплыла
поближе, гигантская голова слегка пошевелилась, а из ноздрей с громким
шипением вырвался пар вперемешку с кровью.
следах от лап и тяжелых тел ему подобных, и внутренности его были втоптаны
в песок.
далеко от этого острова и не вошли в неспокойный пролив Драконьей Тропы,
полный рифов и острых скал, направляясь к северным островам ее двойной
цепочки. Лишь тогда Сокол произнес тихим и холодным голосом:
кто умел говорить задолго до появления людей; те, кто древнее любого
живого создания, Дети Сегоя... превратились в бессловесных тварей. Эх,
Калессин! Куда несут тебя твои крылья? Неужели ты прожил столь долгую
жизнь только затем, чтобы увидеть позор своей расы?
взглядом небо. Но все драконы остались позади, низко кружа над гористыми
островами и залитым кровью пляжем, а над лодкой в безоблачном голубом небе
сияло лишь полуденное солнце.
похвастаться тем, что плавал среди островов Драконьей Тропы или видел хотя
бы один из них. Двадцать с лишним лет назад Сокол проплыл эту цепочку
островов с востока на запад и обратно. Подобное предприятие могло плохо
кончиться для любого моряка. Поверхность моря здесь являла собой лабиринт
голубых проток и зеленых отмелей, среди которых маг вместе с Арреном с
величайшей осторожностью прокладывали себе путь, огибая скалы и рифы,
некоторые из которых лежали на небольшой глубине и были сплошь покрыты
анемонами, морскими уточками и длинными лентами морского папоротника,
смахивая на причудливых морских чудовищ. Другие высоко вздымались над
поверхностью моря, представляя собой череду крутых обрывов, арок и
полуарок, резных башенок, неведомых животных, спин грозных вепрей и голов
змей - все огромные, причудливо искривленные, слегка расплывчатые, словно
камень жил какой-то своей жизнью. Морские волны разбивались о них со
звуком, похожим на дыхание, и скалы блестели от ярких соленых брызг. Глядя
на южную сторону одного из таких утесов, можно было отчетливо увидеть
согбенные плечи и массивную благородную голову человека, который внезапно
остановился, задумавшись, посреди моря. Но когда лодка миновала камень, он
потерял все сходство с человеком, ибо северная сторона утеса являла собой
скопище могучих скал, образовавших пещеру, в которой плескалось море,
издавая глухой хлюпающий звук. В нем, казалось, можно было расслышать
какое-то слово или слог. Когда они отплыли подальше, звук стал более
отчетливым, и Аррен спросил: