севернее Илтхмара, чтобы позавтракать самому и накормить кобылицу.
Внушительные куски мяса, нанизанные на толстую зеленую ветку и зажаренные,
вернее, хорошо высушенные на небольшом костерке, были восхитительны,
однако жующая кобыла угрюмо и не особенно одобрительно разглядывала своего
нового хозяина, как будто хотела сказать: "Я, конечно, поем этого зерна,
хотя кормежка эта мягкая, водянистая и ненажористая по сравнению с жестким
мингольским зерном, на котором меня вскормили и сделали выносливой и
отважной, какой всегда становишься, если хорошенько хрустеть зубами".
возмущенных пастухов и фермеров, которые с криками уже бежали к ним по
зеленой ниве. Камень, брошенный фермером, в послужном списке у которого
явно была не одна дюжина волков с размозженными головами, просвистел прямо
над головой Фафхрда. Не ввязываясь в схватку. Северянин галопом ускакал от
них, после чего пустил кобылу иноходью, чтобы поразмыслить, как ему лучше
пробраться через Илтхмар: впереди уже виднелись его приземистые башни,
казавшиеся золотыми в лучах только что взошедшего солнца, а объездной
дороги вокруг города не было.
Земель, которые тянулись на запад, в сторону Ланкмара, был скверным,
коварным и златолюбивым городом. Он располагался на самом перепутье и был
примерно одинаково удален от пустынных Восточных Земель, лесистой Земли
Восьми Городов и степей, где кочевали безжалостные минголы вместе со своим
шатровым стойбищем. Благодаря столь выгодному местоположению, он всегда
стремился обманом или силой взимать пошлину со всех проезжих. Его
сухопутных пиратов и морских разбойников, делившихся добычей с двуличными
баронами-правителями, боялись повсеместно, однако могущественные державы
не могли позволить какой-либо одной из них завладеть столь важным
стратегическим пунктом, поэтому Илтхмар сохранял независимость посредника,
хотя и весьма жуликоватого и ненадежного.
путешественников, а значит, и собирались сплетни со всего Невона, Нингобль
Семиокий и выбрал своей резиденцией запутанную волшебную пещеру,
располагавшуюся у подножия небольшой горной гряды к югу от Илтхмара.
понравилось. Пробраться через встревоженный Илтхмар было бы гораздо проще,
чем через Илтхмар, делающий вид, что лениво греется на солнышке, но на
самом деле высматривающий, с кого бы чего урвать. Северянин пожалел, что
не взял с собой Крешкру, как собирался прежде. Ее жуткого вида костяк мог
бы послужить пропуском более надежным, чем даже охранная грамота от Царя
Востока со знаменитой Бегемотовой печатью, оттиснутой на востоке с
крупинками золота. В новую женщину никогда нельзя влюбляться до
умопомрачения, но и сбегать от нее тоже нельзя - иначе останешься в
дураках! Кроме того, Фафхрд жалел, что оставил ей лук - теперь ему
хотелось бы иметь даже два.
замусоренный город с его полными клопов постоялыми дворами и приветливыми
с виду тавернами, где всяким простакам подают отдающее смолой вино,
зачастую приправленное опиумом. Внимание Фафхрда явно отвлек большой и
яркий караван, отправляющийся домой, в Восточные Земли. Единственным
украшением окружавших Северянина жалких домов были бесчисленные
изображения илтхмарского крысоподобного божества.
исшрамленных, рябых головорезов в черных сапогах, узких черных штанах и
куртках, черных плащах с отброшенными назад капюшонами и в черных же
облегающих шапочках. Еще миг назад улица казалась пустынной, а тут Фафхрд
обнаружил, что все семеро обступили его, угрожая мерзкими зазубренными
мечами и прочим оружием и требуя, чтобы он спешился.
Это была явная ошибка. Лошадь мгновенно встала на дыбы и с точностью
заправского дуэлянта угодила ему подкованным копытом прямо по черепу.
Фафхрд, выхватив Серый Прутик, косым ударом полоснул по глотке ближайшего
к нему черного разбойника. Опустившись на передние копыта, кобыла
взбрыкнула задними и превратила в кашу внутренности какого-то не слишком
благородного типа, который уже нацелил свой дротик Фафхрду в спину. После
этого всадник с лошадью припустили таким аллюром, что южную границу города
они пролетели мимо стражи илтхмарского барона прежде, чем эти чуть более
приличного вида разбойники в железных кирасах успели их остановить.
это ничего не значило. Северянин прекрасно знал илтхмарских головорезов.
Эти люди так просто от задуманного не отступались. Воспламененные жаждой
мести и добычи, четверо разбойников в черном очень скоро пустятся по его
следу. И на сей раз у них будут с собой луки или по крайней мере дротики в
достаточном количестве, и прибегнут они к ним, оставаясь на почтительном
расстоянии. Фафхрд принялся обшаривать взглядом поднимавшийся перед ним
склон в поисках извилистой, почти неразличимой тропки, которая вела к
подземному жилищу Нингобля.
иголках. В этот Совет входили все члены Внутреннего и Военного Советов
плюс еще несколько знатных персон, включая и Хисвина, который пока молчал,
настороженно зыркая по сторонам своими черными глазками. Но остальные, для
пущего красноречия взмахивая крыльями тог, только и делали, что говорили,
говорили, говорили - и все о крысах, крысах, крысах!
непропорционально длинные ноги, уже давно прятал руки под столом, чтобы
никто не видел, как сплетаются и расплетаются его пальцы, словно нервные
белые змеи, однако, по-видимому, из-за этого лицо его начало подергиваться
в тике, и венок из нарциссов каждый тринадцатый вздох слетал ему на глаза
- Глипкерио специально сосчитал и нашел эту цифру явно зловещей.
самого завтрака у него на глазах не отстегали кнутом и даже не отхлестали
по щекам ни одного пажа или служанку, и поэтому нервы сюзерена, гораздо
более тонкие, чем у обычных людей, благодаря его высокому происхождению и
длине конечностей, находились просто в плачевном состоянии. Он вспомнил,
что еще вчера послал одну жеманную служаночку к Саманде, чтобы та ее
наказала, однако его властная экономка до сих пор не сообщила о времени
экзекуции. Глипкерио прекрасно знал о пытке отсрочкой наказания, но в
данном случае она превратилась в пытку отсрочкой наслаждения - для него.
"Этой мерзкой толстухе явно не хватает воображения! Почему, ну почему, -
думал Глипкерио, - он способен успокоиться, только когда наблюдает за
бичеванием? Как несправедлива к нему судьба!"
чтобы нанять всех жрецов илтхмарского крысоподобного божества, дабы те
прибыли в Ланкмар и прочитали умилостивительные молитвы. Беспокойство и
нетерпение Глипкерио дошли до такой степени, что его уже начали раздражать
цветистые комплименты в его адрес, которыми каждый оратор предварял свое
выступление, а когда говоривший умолкал дольше, чем на миг, чтобы
перевести дух либо для пущей убедительности, сюзерен быстро произносил
наугад "да" или "нет" в надежде, что это ускорит дело, однако получалось
как раз наоборот. Среди тех, кто еще не выступал, находился и Олегний
Мингологубец, по праву считавшийся самым утомительным, многословным и
самовлюбленным из всех членов Совета.
протягивая грязный кусочек пергамента, сложенный вдвое и запечатанный
свечным салом. Мельком глянув на большой, с толстыми завитушками отпечаток
большого пальца на сале, который принадлежал явно Саманде, Глипкерио
схватил пергамент, распечатал его и пробежал взглядом черные каракули.
вздумай опоздать, сюзеренчик, ждать тебя я не стану".
на экзекуцию, ведь два часа пробило уже давно.
рука, - Глипкерио выпалил одним духом, с вызовом оглядывая Совет:
уединиться с пославшим эту записку!
нарциссов слетел ему на нос, ланкмарский сюзерен бросился вон из залы
Совета через арку из пурпурного дерева с серебряным орнаментом.
соскользнув с кресла, поспешил вслед за Глипкерио, да так быстро, что
создавалось впечатление, будто под черной тогой у него не ноги, а колеса.
Догнав сюзерена в коридоре, Хисвин крепко схватил его за локоть,
находившийся где-то на уровне его собственной головы, накрытой черной
шапочкой, убедился, что их никто не подслушивает, и тихо, но значительно
проговорил:
наконец-таки заняла нужное место, встретилась с остальным звездным флотом,
и сегодня же вечером я произнесу заклинание, которое избавит твой город от
крыс!
освободиться от крепкой хватки Хисвина и одновременно поправляя желтый
венок, дабы тот занял достойную позицию на его узком черепе в белокурых
кудряшках. - Но сейчас я должен спешить к...
Хисвин. - Я говорю, что сегодня вечером, ровно в двенадцать, я произнесу
заклинание, которое избавит Ланкмар от крыс и спасет твой трон, а ты
обязательно потеряешь его еще до рассвета, если этой ночью мы не
расправимся с мерзкими грызунами.