Гранит исполнил часть ритуала, который был для гнома священен, и теперь Тьюрин
вынужден закончить обряд, даже если он и не согласен с происходящим.
королей.
факела. Они ушли... но Гранит еще встретится с ними.
их название. Иногда приходило знание будущего - всегда спонтанно, и зачастую не
то знание, которое было нужно - Гранит иногда представлял себе огромный сундук,
где хранятся свитки с описанием того, что еще не свершилось. Вот открывается
тяжелая крышка, и лапа, увенчанная когтями, подхватывает один из них, не глядя
и не выбирая. Что окажется в нем - никому не ведомо, но вряд ли в запретном для
смертных тексте будут добрые вести. Так было всегда, так будет и впредь.
тайну грядущего. Но людям никогда не удавалось понять главный, сокровенный
смысл предвидения, так хорошо известный драконам: никто не должен знать о том,
что открылось "видящему". Ибо, как только знание становилось достоянием многих,
само время утрачивало нерушимость, становясь изменчивым, непредсказуемым и тем
самым опасным. Скажи герою, что в решающей битве он одержит победу, и воин
расслабится, на долю мгновения опоздав выхватить меч в критический момент.
Скажи человеку, не слишком твердому духом, где и как он погибнет, и человек,
возможно, постарается уклониться от встречи со смертью. И ход событий пойдет по
новому пути. Но закон суров - все изменения течения времени к худшему.
рождению "знания" - может, какие-то события внешнего мира, а может, и приход
этой четверки, - дракон не ведал. Но недавнее видение, заставшее его, как
всегда, врасплох, было мрачным.
Картина, представшая перед его мысленным взором, была ясной и четкой, это не
взгляд сквозь чьи-то зрачки. Но в тот момент он не придумал ничего лучше этой
маленькой лжи, чтобы направить путников к цели... даже не направить, нет -
просто подтолкнуть в нужном направлении, совсем чуть-чуть. Смертные должны все
сделать сами. А его время придет позже, тогда, когда им действительно
понадобится помощь, либо в случае, если они потерпят поражение. Тогда и только
тогда он вмешается.
когда настанет час его последней битвы, но ждать оставалось недолго. Знал, что
отныне судьба его тесно переплетена с судьбами троих людей и одного гнома. Он
не мог и не хотел рассказывать им об этом - узнай они, что послужат поводом к
гибели последнего дракона времени, возможно, поступят в решающий миг иначе, не
так, как начертано в Книге Судеб. И тогда... даже Торн не ведает, что может
произойти. Важно одно: что бы ни произошло, оно будет во сто крат хуже, чем
его, Гранита, смерть. Он пожил достаточно, и прошедшие тысячелетия порядком
утомили его. Он не боялся смерти, которая приходит к дракону лишь в бою - не от
старости или болезни, а в схватке ради чего-то достойного... А что может быть
достойней, чем защищать этот мир от страшной, смертельной угрозы. Вьюга и Буря
покончили с собой - это их право, но его долг будет выполнен до конца.
смыслом. Ничто не происходит напрасно, и ловушка, подстроенная подлым
предателем, была, видимо, предусмотрена самой Книгой Судеб. Каменные стены,
лишившие его свободы, радости полета, сделавшие его жизнь временами
невыносимой, - они хранили его все эти годы, хранили для той миссии, которую не
он себе избрал и которую не собирался теперь изменять.
проник сюда. Он не раз за прошедшие века пытался расчистить завал, но каменная
глыба успешно противостояла его клыкам и когтям, и он уже утратил надежду на
то, что когда-либо удастся пробиться сквозь скалу. Что ж, придется все же
справиться с ней.
сказываться последствия пророческого видения. Прошло уже немало лет с тех пор,
как он оставил попытки разбить этот монолит, но теперь стало ясно, что это
возможно. Более того, необходимо, а значит, и будет исполнено. Брось он эту
затею - и останется жив, жив еще на многие и многие тысячелетия... Но стоит ли
того жизнь - каждый день, каждый час из этих вяло текущих тысячелетий он будет
помнить о том, что струсил... и о том, что произойдет при изменении Книги
Судеб. Хотя полно! Если Сила древнего артефакта вырвется на волю, не уцелеет и
сам мир... Так стоит ли покорно ждать развязки? Этот мальчик, безусловно, прав:
лучше уж смерть в бою.
рассыпаются по каменному полу пещеры драгоценные камни.
разные стороны брызнули мелкие осколки - слишком, слишком мелкие. Но дракон
знал, что в этот раз он победит...
способность видеть сквозь скалы позволила им теперь не петлять, тратя время и
отнюдь не бесконечные силы. Выход, разумеется, был не так уж и близко - но
память гнома хранила каждый поворот долгого пути. Тяжелый мешок за спиной
бородача мешал ходьбе - он не надел корону, предпочтя глухой шлем с тяжелым
забралом, надежный, как любое изделие подземного народа. Не стал, в отличие от
людей, менять кольчугу или, того хуже, брать ограничивающие свободу доспехи,
остался верен и своей секире. Но изрядная толика золота, а также немало крупных
драгоценных камней редкой чистоты сделали мешок Тьюрина тяжелым даже для него,
что уж говорить о человеке - разве что сэр Сейшел с его богатырским
телосложением способен был бы нести такой груз.
примеру, изнемогал под тяжестью кирасы и массивного шлема - спасибо, Рон
уговорил его отказаться от полного доспеха, в нем юноша прошел бы всего лигу
или две, после чего рухнул бы в полном изнеможении. Айрин подобрала себе
прекрасную посеребренную кольчугу, сделанную гномами, но явно не для сородичей
- такая вещь подошла бы, скорее, эльфу. Тьюрин оценил не только красоту
изделия, но и то, как были пригнаны мельчайшие кольца - эта вещь, пожалуй,
удержит и арбалетную стрелу, против которой бессильны любые поделки "мастеров"
- людей, в том числе и тяжелые кованые панцири. Из оружия она взяла лишь кинжал
- любой меч или топор был для девушки слишком тяжел, да и к тому же она
привыкла к своей легкой шпаге. И конечно, как всякая женщина, не устояла перед
сверканием изящных драгоценностей.
закрепленный на спине, порядком мешал ему, когда потолок тоннеля слишком уж
опускался, и тогда воину приходилось нести оружие в руках. Он не глядя сыпанул
в рюкзак несколько горстей камешков из первого попавшегося сундука - в пути им,
безусловно, понадобятся средства. И все же чувствовал себя неловко: все время
возникало ощущение, будто бы он, благородный рыцарь, запустил руку в чужой
карман. Что ни говори, а сокровищница была и оставалась собственностью гномов,
а Рон давно уже жил лишь тем, что удавалось заработать с помощью меча. Если бы
разрешение прикоснуться к сокровищам исходило только от дракона, он, пожалуй,
воздержался бы, но Тьюрин, теперь формально владеющий этим богатством как
новоиспеченный король, потребовал, чтобы каждый имел при себе достаточно
ценностей - кто знает, не разделит ли судьба путников в самом ближайшем
будущем? И Рон подчинился.
был прав: еда, созданная с помощью магии, не прибавляла истинных сил.
Перекусили на ходу - и голод исчез, хотя каждый знал: скоро он вернется. И с
каждым разом будет все сильнее и сильнее.
спокоен - никакой магии, обычная скрытая дверь гномов, открываемая в строгом
соответствии с Песней. Он попросил спутников отвернуться - как бы там ни было,
но закон остается законом, и людям не стоит видеть того, за что в давние, да и,
пожалуй, в нынешние времена ревностные хранители традиций убили бы их на месте.
отверстие светили звезды.
таким ужасным воздухом?
прекрасен свежий воздух. Свежий, прохладный, а не спертый, как у вас там, в
подземелье...
обвел рукой вокруг и уточнил: - Ветер, дождь, снег... гадость. У нас сухо и
чисто, тепло, что может быть лучше?
распускающиеся цветы... колосящаяся рожь...
хлеба тоже. - Гном облизнулся, вспомнив о том, что последний раз они
по-настоящему ели, почитай, сутки тому назад. Утром как-то недосуг было, а
потом только эти драконьи... уж не знаешь, как и назвать их, чтоб не ругаться.
Толку от харчей этих никакого - вроде полное брюхо набьешь, а через час опять
сосет так, что мочи нет.
поесть, и того, что впихивал в себя за один присест низенький крепыш, обычному
человеку хватило бы дня на три. Так что сейчас он страдал и даже предложил было
идти ночью, но люди, порядком выбившиеся из сил, воспротивились и потребовали
привала и ночлега.