науке и полезным ремеслам. Так, невзирая на ужасы сражений, мы дарим им
милость Спасителя, а они отплачивают нам за это отравленными стрелами!
остальные члены бандейры весело зашумели, а Жозе доверительно, с хитрецой,
как давним знакомым, признался Тристану и Изабель:
слишком стары, чтобы согреть мужчине постель, мы, конечно, с ними не
возимся.
запрещено строгим королевским указом и многократно осуждено папскими
буллами. Управлять ими - вот наши намерения. Тех же, кого ты видишь
вокруг, всех этих тупи, гуарани и кадивеу, мы просто убедили
присоединиться к нам, и они стали нашими проводниками и любезными
товарищами. Многие из нас рождены индейскими матерями, и мы, в свою
очередь, продолжаем род тем же путем. Другие, правда, были бы рады убежать
со службы, да не могут. Господь еще не благословил наш поход богатым
урожаем обращенных душ, а многих из вновь обращенных Господь, увы, призвал
в царство небесное, наградив оспой или лихорадкой. У нашего священника
кончились запасы драгоценного вина, и он уже не может причащать их перед
смертью.
умирая! Они столь неблагодарны, что останавливают биение своих сердец! Вот
почему, госпожа, твой негр - настоящее сокровище для нас; даже в Сан-Паулу
не многие могут позволить себе чистокровных черных рабов. Эту расу Господь
создал для того, чтобы обогащать их благодетелей: сыны Хама должны служить
сынам Сима и Иафета. Они живучи. Да, они тоскуют по своей отвратительной
родине, вырезают себе идолов и бьют в барабаны, а если их набирается
изрядное количество, то, сбившись в стаю, они поднимают мятеж и бегут в
леса, где строят поселения, в которых царят разврат и анархия - все это
так; но они не мрут, как индейцы.
приподнялись.
духом, приготовившись к граду насмешек, ибо говорить об упрямо молчащем
существе, которое держат в ошейнике и на цепи, подобно собаке или
обезьяне, как о своем муже, было полным абсурдом, однако слова ее утонули
в удивленной тишине. - Я люблю его, - произнесла она в этой тишине тонким
срывающимся голосом: сколько километров она несла свою любовь через
просторы Бразилии, как тонкую фарфоровую вазу.
уставились на нее.
мы спасались бегством от гнева моего отца, недовольного нашим союзом, и
искали место, где можно поселиться и заняться полезным трудом. Недели две
назад, а может больше, на нас напали раскрашенные дикари; они убили верную
индианку тупи и похитили двух наших детей, ускакав прочь на огромных
лошадях.
потекли слезы, а в горле застряли рыдания.
Жозе. - Они владеют арабскими конями, как чародеи, не пользуясь ни
седлами, ни стременами. Вскакивают на лошадь одним прыжком. Их женщины,
чтобы не мешать передвижению племени, убивают детей в своих утробах и,
нанося себе ужасные раны, навсегда становятся бесплодными; чтобы
восполнить нехватку детей, они похищают их где только можно и воспитывают
по своим сатанинским обычаям. Они столь извращены, что заставляют
некоторых мужчин одеваться в женские платья, и эти мужчины должны
мочиться, сидя на корточках, и раз в месяц истекать кровью. Их
святотатству нет границ!
вы и ваши храбрецы спасти моих детей?
втрое больше до того, как мы вступили с ними в битву.
вставил Жозе, вспотев от возмущения. - У них каноэ вместо лошадей, и они
перелетают в них через реки, как птицы! Плавают они, как рыбы, с
абордажными саблями в зубах!
своих янтарных глаз, - которого ты именуешь своим мужем, не пытался
защитить ваших общих детей?
Изабель заговорила, и перед ее взорами вновь пронеслись картины того
ужасного вечера - дети в коконах из москитной сетки, раскрашенный индеец
гуайкуру с тонкими белыми бивнями под нижней губой.
много, и они успели сбежать с детьми.
сначала мы приняли его за голландскую игрушку или итальянскую табакерку,
но потом более тщательный осмотр показал, что это пистоль, правда,
укороченная, но очень ловко сделанная - на нем нет кремневого запала.
станком детали и размашисто, как и подобает старому мушкетеру, вскинув
револьвер, прицелился во что-то прямо над их головами и выстрелил. Все
присутствовавшие оцепенели, услышав резкий хлопок и свист пули и почуяв
кисловатый запах пороха; в соломенной крыше не осталось заметных следов, и
вождь отряда изумленно выстрелил еще раз, а уже потом револьвер дал
осечку. Эти две пули Тристан хранил для себя и для Изабель. Теперь им
придется жить дальше.
на воробья.
приговор:
иметь жену. Не отчаивайся. Я человек холостой и, как ты скоро сможешь сама
убедиться, совсем еще не такой старый, каким кажусь на первый взгляд.
которое превратились удары ее собственного изумленного стойкого сердца.
третьей женой, поскольку его уже обслуживали две аборигенки, Такваме и
Ианопамоко. Они восприняли пополнение без особого ропота, руки Изабель
облегчали их труд, а в первый год ее жизни в бандейре индианки были почти
полностью избавлены и от ублажения своего господина в постели. Изабель
забеременела и на второй год замужества произвела на свет сына с янтарными
глазами, которого назвала Саломаном, надеясь, что он вырастет мудрым и
станет с честью носить имя ее отца; может, так ей удастся сменить гнев
отца на милость. Когда она сообщила о своем решении Тристану через
Ианопамоко - самую молодую наложницу Антониу, красавицу из племени
тупика-вахиб, с цилиндрическим, лишенным талии туловищем и стройными,
грациозными ногами, - Тристан оскалился и проклял свою жену.
Ианопамоко, рассказывая об этом Изабель, попыталась изобразить оскал
негра, черты ее комично исказились. Лицо индианки было довольно плоским,
его покрывал узор из точек и крючочков ярко-синего цвета, значение которых
было известно только той стоявшей на пороге великого забвения сморщенной
карге, что обновляла их, когда краски бледнели.
странно тих и малоподвижен, в отличие от Азора, который пинался и толкался
маленькими толстенькими ручками и ножками с первых же дней своей жизни.
работать в поле, на выжженные солнцем плантации маниоки и маиса, сладкого
картофеля и земляных орехов, табака, тыкв и бобов. Затем, когда хозяева
заметили в нем навыки механика, приобретенные на заводе и на золотом
прииске, его поставили вырубать из дерева каноэ для дальнейшего
продвижения бандейры вниз по реке. Каноэ эти нужно было строить широкими и
прочными, чтобы воины пайагуа не могли подплыть под водой и перевернуть
их, поэтому для них вырубались самые большие стволы каштанов, красного
дерева и араукарий, которые затем приходилось выдалбливать единственным
ржавым теслом. Братья Пейшоту надеялись спуститься по воде к Мадейре, где,
по сообщениям предыдущих экспедиций, индейские поселения облепили реку,
словно виноградины лозу перед сбором урожая. Оттуда они смогут спуститься
к Амазонке и далее по морю вернуться домой в Сан-Паулу и по-райски
провести старость в окружении благодарных одомашненных язычников.
мельчайшими подробностями распятием, где каждый ноготь на руке или ноге,
каждый гвоздик и струйка крови казались реальнее настоящих, и слушала
рассказ о долгом походе бандейры. Они отправились из дома, исполненные