кожушка, винтовку положил на колени. В этой суете, беготне и перестрелке
он не заметил, сколько прошло времени, и думал, что скоро, пожалуй, начнет
смеркаться. Но пока было светло, все сыпал снег, и в каком-нибудь
километре от груши серели голые кроны деревьев и крыши хат в Княжеводцах.
Надо было еще подождать. Он не чувствовал холода, и если бы не ветер, то в
кожушке ему было, в общем, терпимо среди этого метельного поля под грушей.
конца?
него со страдальческим выражением на искаженном лице.
тянуть до ночи.
Немцев от Сталинграда погнали. А там у них лучшие силы.
Видно, этот Салей был такой партизан, как и его винтовка с ржавым, забитым
грязью затвором, приклад был расколот продольной трещиной, ремень вместо
тренчика привязан к ложе бечевкой. Надо будет все это привести в божеский
вид, иначе какой же он партизан с никудышным оружием? Теперь, когда, к
беде или к счастью, у него сорвалось с этим Скиделем, Антон даже кал-то
оживился, несмотря на пережитое, все-таки он возвращался к трудной, но уже
ставшей привычной жизни в лесу, среди своих, знакомых людей. Вот только
как они примут его после столь длительной самовольной отлучки - этот
вопрос, как заноза, торчал во встревоженном его сознании. Он еще не
додумал ничего до конца, но уже и без того чувствовал, что все будет
зависеть от Зоськи. Зоська может его спасти, а может и погубить, когда он
вернется к своим. Значит, прежде всего надо поладить с Зоськой.
просьбой в голосе. - Я же хотел как лучше. Для тебя и для себя.
поправишься... Мы еще поладим с тобой, правда ведь?
напрочь? Или очень болит рана? Рана, конечно, скверная, как бы Зоська,
если даже и выживет, не осталась навсегда дурочкой. Голова все-таки, не
мягкое место сзади. Голову прежде всего беречь надо, потому солдатам на
фронте выдают каски. Умные люди придумали. Если поврежден череп, то можно
и умереть, это неважно, что пока стоишь на ногах и при памяти. Помер же
вон от такой раны партизан из первого взвода Сажнев, хотя перед тем трое
суток был на ногах и чувствовал себя неплохо.
предлагала написать командиру. Ну обо мне, в общем...
на "железке". Ведь если бы не я, они бы всех, как Салея. Ведь так же?
хоронишь?
мне топать в отряд.
Антон.
привел бог связаться с этой упрямицей, ни в чем невозможно с ней сладить.
Прямо-таки странно, откуда это у нее берется? Судя по миловидной
внешности, никогда не предположишь в ней этой твердости, с виду такая
покладистая, улыбчивая, без грубого слова, всегда с готовностью понять и
поддержать шутку. А тут... Язва стала, а не девка. Такие ему еще не
попадались. Всегда он умел договориться с любой, если не сразу, то погодя,
добиться своего с помощью ласкового слова и веселой шутки. С женщинами ему
в общем везло, и он нередко полагался на них в трудный момент своей жизни.
А эта...
смеркаться. В поле вокруг потемнело, померкло заволоченное тучами небо. У
Антона озябли в сырых сапогах ноги, и он, встав с камня, начал,
притопывая, разминаться под грушей. Деревья и крыши в Княжеводцах все еще
тускло серели за полем, но он знал, что через час-полтора станет темно. Он
отведет Зоську в деревню, разыщет ее подругу, авось там будет спокойно и
Зоська отлежится у знакомых. Ему же надо пробираться в отряд. Снег пока
неглубокий, за ночь он сможет отмахать километров тридцать, местность по
ту сторону Немана ему хорошо знакома. Но прежде чем расстаться с Зоськой,
надо добиться от нее свидетельства, что он помогал ей в разведке, а не
околачивался неизвестно где трое суток. Конечно, он понимал, что даже и с
таким свидетельством будет нелегко избежать скандала, но с помощью Зоськи
все, может быть, обойдется. Без нее же ему капут, самому ему не
оправдаться.
Покамест они подойдут к деревне, стемнеет и еще больше, но Антон тянул
время: ему хотелось напоследок окончательно договориться с Зоськой.
ногах. Антон подхватил ее под руку, но нетерпеливым движением локтя она
отстранила его.
спешила сама, повернув набок голову, сперва неловко вгляделась в едва
различимые в сумерках очертания Княжеводцев.
за Неман.
озадачивало Антона, но он еще не догадывался, что тому было причиной.
молча опустилась обратно на камень.
Княжеводцы.
повыше.
"железке", не бросил в лесу, увел от преследования полицаев. Он, можно
сказать, спас ее, рискуя собой, а она ему не доверяет. Она не хочет
показать, куда пойдет в Княжеводцах, чтобы он не выдал подругу, что ли? Но
он уже не собирался идти к немцам, он возвращался в отряд - чего же ей еще
надо?
переставала удивлять его своими необъяснимыми выходками, он вдруг
почувствовал степень ее враждебности к нему, и ему сделалось страшно. Ведь
с таким чувством к нему она запросто выложит в отряде все, что с ними
случилось, и ему наверняка несдобровать. Если там узнают о его
неосуществленном плане относительно Скиделя, услышат о его намерении
обратиться к Копыцкому, его просто сведут в овраг, где он и останется. Но
это было бы ужасно! Именно теперь, когда дела на фронте вроде вдохнули
надежду, когда он решился до конца оставаться партизаном, когда он
навсегда размежевался с немцами и с Копыцким, он может погибнуть от рук
своих бывших товарищей. И всего лишь потому, что где-то усомнился, по
молодости захотел выжить и в трудный момент не совладал с нервами...
жизнь и из-за которой, может, едва не совершил свою самую большую
глупость.
мало ли что может наговорить человек, когда жареный петух его в зад
клюнет!
раздумья. - Хорошо... Я пойду за Неман. Но ты обещай мне помочь.
она опиралась о камни.
плечами. Тяжелая ее голова упрямо тянула всю ее книзу.
дошла до Скиделя, потому что заночевала на хуторе? Что провалила это
Корнев Павел
Панов Вадим
Корнев Павел
Свержин Владимир
Елманов Валерий
Круз Андрей