не рубить сплеча - дело и без того развивалось в нужном направлении.
ходу. - Ты не передумал? .
душе дрогнул - его поколебала решительность Иисуса Назарянина. И в то же
время он не хотел, чтобы тот отрекся от себя и стал бы искать спасения,
просить пощады. И Иисус все понял.
чистосердечны. И понимаю тебя. Мне тоже очень хочется жить. Лишь на пороге
небытия человек понимает, как дорога ему жизнь. И мать свою мне жаль - я так
люблю ее, всегда любил, с самого детства, хотя и не выказывал того. Но как
бы то ни было, наместник римский, запомни: ты мог бы, скажем, спасти одну
душу, и на том было бы великое тебе спасибо, а я обязан спасти многих и даже
тех, которые явятся на свет после нас.
заявил Понтий Пилат, не желая более рисковать. - Но ответь мне на последний
мой вопрос... - сказал он, задерживаясь возле своего кресла, и замолк,
задумавшись, нахмурив мохнатые брови. - Скажи мне, ты в состоянии сейчас
вести разговор? - добавил вдруг доверительно. - Если тебе не до этого, не
утруждай себя, я не буду тебя задерживать. Тебя ждут на горе.
собеседник и поднял на прокуратора прозрачно-синие глаза, поразившие того
силой и сосредоточенностью мысли - будто Иисуса и не ждало на горе то
неминуемое.
таком случае, ответь мне на последний вопрос, теперь уж любопытства ради.
Поговорим как свободные люди - я от тебя ни в чем не завишу, да и ты теперь,
как сам понимаешь, на пороге полной свободы, так что будем откровенны, -
предложил он, усаживаясь на свое место. - Скажи мне, говорил ли ты ученикам,
приверженцам своим, причем, как ты сам понимаешь, я в твое ученье не верю,
так вот, говорил ли ты приверженцам своим, уверял ли их, что коли тебя
распнут, ты на третий день воскреснешь, а воскреснув, вернешься в один
прекрасный день на землю и учинишь Страшный суд и над теми, кто сейчас
живет, и над теми, кто еще явится на свет, над всеми душами, над всеми
поколениями от сотворения? И что это будет якобы второе твое пришествие в
этот мир. Так ли это?
переступая босыми ногами по мрамору, помолчал, точно бы решая для себя,
стоит ему отвечать или нет.
это очень беспокоит, римский наместник?
старейшины. Так что ж, все это, выходит, пустые слова?
навязывает тебе того, что чуждо твоему уму.
я думаю, что другой такой возможности побеседовать у нас с тобой уже не
будет. Как только тебя отсюда уведут, обратной дороги у тебя не будет. Но
для себя я хочу выяснить, как можно после смерти вновь явиться на землю не
рождаясь и учинять суды над всеми душами? И где этот суд будет - в небесах
или еще где? И как долго должны ждать доверившиеся тебе люди этого дня,
чтобы удостоиться вечного покоя? Позволь мне высказать вначале, как я на это
смотрю. Расчет твой прост, ты рассчитываешь на то, что каждый хочет и на том
свете удобной жизни. Ах, этот смертный человек, и вечно-то он чего-то
вожделеет, вечно-то он чего-то жаждет. Так просто заманить его посулами - и
он даже там, в загробной жизни, побежит за тобой, как собака. Но, допустим,
пусть будет так, как учишь, ты пророк, но твоя жизнь уже на исходе, продлить
ее ты можешь только беседой...
понятии такой уход хуже смерти.
день второго твоего пришествия? И если ожидание будет длиться долго,
невообразимо долго, то зачем это человеку? Ведь в том, что не исполнится в
течение жизни, для него мало проку. А потом, по правде говоря, и представить
нельзя, чтобы можно было дождаться такого невероятного события. Или же ждать
надо, слепо веря? И что это даст? Какая в том польза?
по-земному, как учителя твои, греки. Не обижайся на замечание мое. Пока стою
я пред тобой, как бренный человек, ты вправе спорить. К тому же мы с тобой
уж очень разные - как вода и огонь. И суждения наши разнятся, с разных
концов мы с тобой ко всему подходим. Так вот, о том, что тебя волнует,
правитель... То, что второго пришествия ждать придется бесконечно долго, это
верно. В этом ты прав. Когда наступит тот день, никто не может предсказать,
ибо это начертано в замыслах Того, кем мир сотворен. То, что для нас
продлится тысячелетия, для него, возможно, одно мгновение. Но суть в другом.
Создатель наделил нас высшим в мире благом - разумом. И дал нам волю жить по
разумению. Как распорядимся мы небесным даром, в этом и будет история
истории людей. Ведь ты не станешь отрицать, наместник римский, что смысл
существования человека в самосовершенствовании духа своего, - выше этого нет
цели в мире. В этом красота разумного бытия - изо дня в день все выше
восходить по нескончаемым ступеням к сияющему совершенству духа. Тяжелее
всего человеку быть человеком изо дня в день. А посему - как долго ждать
придется того дня, в который ты не веришь, правитель, зависеть будет от
самих людей.
кресла. - Постой, постой, чтобы такое от людей зависело - это же неслыханно!
Я, не верующий в твое учение, постичь этого не могу. Если бы люди могли по
воле своей удалять или приближать подобное явление, уж не уподобились бы они
богам?
молву от истины. Молва об истине - великая беда. Молва - как ил в воде, что
со временем превращает глубокую воду в мелкую лужу. В жизни всегда так -
любую великую мысль, родившуюся на благо людям, достигнутую в прозрениях и
страданиях, молва, передавая из уст в уста, вечно искажает во зло и себе и
истине. Вот к чему я речь веду, наместник, - к тому, что те небылицы,
которым ты веришь, есть молва, а истина в другом.
в последний раз. Так знай, правитель римский, промысел Божий не в том, что
однажды, как гром в ясную погоду, грянет день, когда Сын Человеческий,
воскреснув, спустится с небес править суд над народами, а все наоборот
будет, хоть цель и останется та же. Не я, кому осталось жить на расстоянии
перехода через город к Лысой горе, приду, воскреснув, а вы, люди,
пришествуете жить во Христе, в высокой праведности, вы ко мне придете в
неузнаваемых грядущих поколениях. И это будет мое второе пришествие. Иначе
говоря, я в людях вернусь к себе через страдания мои, в людях вернусь к
людям. Вот о чем речь. Я буду вашим будущим, во времени оставшись на
тысячелетия позади, в том Промысел Всевышнего, в том, чтобы таким способом
возвести человека на престол призвания его - призвания к добру и красоте. В
том смысл моих проповедей, в том истина, а не в молве ходячей и не в
небылицах всяких, опошляющих высокие идеи. Но путь тот будет наитягчайшим
средь всех для рода людского и бесконечно долгим, и этого ты, наместник
римский, справедливо опасаешься. Путь этот начнется с рокового дня, с
убиения Сына Божия, и в вечном покаянии да пребудут поколения, всякий раз
заново содрогаясь цене той, которую я сегодня заплачу во искупление
греховности людей, во их прозрение и пробуждение в них божественных начал.
На то и родился я на свет, чтоб послужить людям немеркнущим примером. Чтоб
люди уповали на мое имя и шли ко мне через страдания, через борьбу со злом в
себе изо дня в день, через отвращение к порокам, к насилию и кровожадности,
столь пагубно поражающим души, не заполненные любовью к Богу, а стало быть,
к подобным себе, к людям!
подобие Бога на земле. И имя есть той ипостаси Бога - Бог-Завтра, Бог
бесконечности, дарованной миру от сотворения его. Наверное, ты, правитель
римский, не раз ловил себя на мысли, что желания твои всегда к завтрашнему
дню обращены. Сегодня ты жизнь приемлешь такой, какая есть, но непременно
хочешь, чтоб завтра было иным, и если даже тебе сегодня и хорошо, все равно
желаешь, чтобы завтра было еще лучше. И потому живут надежды в нас,
неугасимые, как свет Божий. Бог-Завтра и есть дух бесконечности, а в целом -
в нем вся суть, вся совокупность деяний и устремлений человеческих, а
потому, каким быть Богу-Завтра - прекрасным или дурным, добросердечным или
карающим, - зависит от самих людей. Так думать позволительно и необходимо,
того желает от мыслящих существ сам Бог-Творец, и потому о завтрашней жизни
на земле пусть заботятся сами люди, ведь каждый из них какая-то частица
Бога-Завтра. Человек сам судья и сам творец каждого дня нашего...
свершается над нами?
начинался в муках и терзаниях с проклятия Адаму, через злодеяния, чинимые из
века в век одними людьми над другими людьми, порождающими зло от зла,
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Свержин Владимир
Якубенко Николай
Прозоров Александр