Чтение 31–й страницы книги ~Офицеры и джентельмены~

позвонить тебе? Алло, алло! Это Краучбек, да?

- Что тебе нужно?

- Ничего особенного. Просто я подумал, что для разнообразия можно
выехать из Саутсанда. Так вот, я взял да приехал в город на денек. Я взял
твой адрес из журнала увольнений. Ты чем-нибудь занят сегодня вечером?

- Да.

- То есть у тебя свидание?

- Да.

- А я не могу присоединиться к тебе где-нибудь?

- Нет.

- Хорошо, Краучбек. Извини за беспокойство. - И обиженным тоном: - Я
сам чувствую, когда нежелателен.

- Это очень редкое качество.

- Я не совсем понял тебя, старина.

- Неважно. До завтра.

- В городе, я бы сказал, скучновато.

- Я на твоем месте пошел бы и выпил.

- По-видимому, я так и сделаю. Извини, я вешаю трубку.

- Кто это? - спросила Вирджиния. - Почему ты так грубо разговаривал с
ним?

- Сослуживец из нашего полка. Я не хочу, чтобы он помешал нам.

- Какой-нибудь ужасный член клуба "Беллами"?

- Ничего похожего.

- А может быть, он развеселил бы нас?

- Нет.

Вирджиния пересела в кресло.

- О чем мы говорили? - спросила она.

- Я пытался предложить тебе свою любовь.

- Да. Для разнообразия давай подумаем о чем-нибудь другом.

- Любовь - _уже_ разнообразие. Для меня, по крайней мере.

- Дорогой, я еще не успела передохнуть после Томми. Два мужа в один
день - это, пожалуй, многовато.

Гай сел и пристально посмотрел ей в глаза.

- Вирджиния, скажи, ты хоть когда-нибудь и хоть сколько-нибудь любила
меня?

- О, конечно, дорогой. А ты разве не помнишь? Не будь таким мрачным. Мы
с тобой проводили время отлично, правда ведь? Никогда никаких кроссвордов.
_Совсем_ не так, как с мистером Троем.

Они оба вспоминали старые времена. Сначала вспомнили Кению. Несколько
бунгало, которые составляли их дом. Построенные из бревен, с круглыми
каменными печами и открытыми английскими домашними очагами, обставленные
свадебными подарками и добротной старинной мебелью, взятой из чуланов в
Бруме. Имение. Такое огромное по европейским и такое скромное по
восточноафриканским стандартам. Красноватые земляные дороги, фордовский
фургон и лошади. Одетые в белое слуги и их нагие ребятишки, кувыркающиеся
в пыли и солнечных лучах рядом с кухонными постройками. Местные семьи,
вечно шагающие в туземные резервации или из них и останавливающиеся, чтобы
выпросить какие-нибудь медикаменты. Старый лев, которого Гай застрелил на
маисовом поле. Вечерние купания в озере, званые обеды с соседями в
пижамах. Неделя скачек в Найроби, возмутительные, забытые скандалы в клубе
"Мутанга", драки, адюльтер, поджоги, банкротства, ссоры из-за карт,
умопомешательства, самоубийства и даже дуэли - вся эпоха реставрации в
исполнении фермеров в каких-нибудь восьми тысячах футов от береговой
черты.

- Боже мой, как все это было забавно! - воскликнула Вирджиния. - Я не
знала ничего более веселого с тех пор. Бывает же так вот с людьми.

В феврале 1940 года на каминных решетках в шестигинейных номерах отелей
все еще горели угольки. Вирджиния и Гай сидели, согреваемые теплом от
камина, и вспоминали более спокойные и приятные времена и события: как они
встретились впервые, как Гай ухаживал за ней, первый приезд Вирджинии в
Брум, их венчание в часовне, их медовый месяц в Санта-Дульчине. Вирджиния
сидела на полу, прислонясь головой к дивану и касаясь ноги Гая. Он
соскользнул с дивана и сел рядом с Вирджинией. Ее глаза были широко
раскрыты и выражали любовь.

- Это, конечно, было глупостью с моей стороны - сказать, что ты
напился, - заметила она.

Все шло, как и планировал Гай, но, словно услышав его не высказанное
вслух хвастовство, она добавила:

- Планировать никогда ничего не нужно. Все происходит чисто случайно.

В следующий момент чисто случайно зазвонил телефон.

- Пусть звонит, - сказала она.

Телефон прозвонил шесть раз. Гай не выдержал:

- Проклятие! Надо пойти ответить.

И на этот раз в трубке раздался голос Эпторпа:

- Я делаю то, что ты посоветовал, старина. Уже выпил. Выпил, и даже не
одну, так уж произошло.

- Отлично. _Продолжай в том же духе_. Но ради бога, не беспокой больше
меня.

- Я тут встретился с очень интересными ребятами. Думал, что ты, может
быть, пожелаешь присоединиться к нам.

- Нет.

- Все еще занят?

- Да, очень занят.

- Жаль. Я уверен, что ребята понравились бы тебе. Это зенитчики.

- Желаю тебе хорошо провести время с ними. Меня увольте.

- Позвонить мне попозднее, чтобы узнать, сумеешь ли ты улизнуть?

- Нет, не надо.

- Мы могли бы объединить наши силы.

- Нет.

- Но ты упускаешь очень интересную возможность поболтать.

- До свидания.

- До свидания, старина.

- Прости, что так получилось, - сказал Гай, поворачиваясь от телефона к
Вирджинии.

- Раз уж ты у телефона, то можешь заказать еще несколько коктейлей, -
предложила она и поднялась с пола, чтобы занять приличную позу к приходу
официанта. - Да и свет тоже лучше включить.

Они сели один напротив другого у камина, возбужденные. Прошло много
времени, а коктейли все еще не приносили. Вирджиния спросила:

- А как насчет обеда?

- Сейчас?

- Уже половина девятого.

- Здесь?

- Если хочешь, здесь.

Гай попросил принести меню, и они заказали обед. В течение
последовавших тридцати минут в номер то и дело входили официанты, они
вкатили столик, принесли ведерко со льдом, небольшую электрическую плитку
и, наконец, обед. Гостиная в номере сразу стала выглядеть оживленнее, чем
ресторан на первом этаже. От интимности, которую они ощущали, сидя у
камина, и следа не осталось.

- Что мы будем делать после обеда? - спросила Вирджиния.

- Я что-нибудь придумаю.

- Ты в самом деле можешь?

Ее глаза сделались проницательными и насмешливыми, сверкавшие в них час
назад искорки ожидания и согласия совсем угасли. Наконец официанты убрали
все со стола. Стулья, на которых они сидели за обедом, были снова
поставлены спинками к стене. Гостиная опять стала точно такой, какой Гай
увидел ее, когда перед ним впервые распахнули двери номера: дорогой и
незаселенной. Даже огонь в камине, куда подложили угольки, горел так, что
казалось, будто его только что развели. Вирджиния оперлась о каминную
доску, от горящей сигареты в ее руке вверх поднималась спираль синеватого
дыма. Гай подошел к ней поближе, она чуть-чуть отодвинулась от него.

- Неужели бедной девушке нельзя спокойно переварить пищу? - спросила
она.

Вино оказывало на Вирджинию сильное воздействие. За обедом она выпила
довольно много, и Гай заметил в ее поведении верный признак опьянения,
которое, как ему было известно по прошлому, могло в любую минуту вылиться
в грубость и язвительность. Через минуту произошло именно это.

- Переваривай сколько тебе угодно, - сказал Гай.

- Я так и знала. Ты позволяешь себе слишком много.

- Отвратительные слова, - сказал Гай. - Так говорят только уличные
девки.

- А может быть, ты и считаешь меня уличной девкой?

- А может быть, ты и в самом деле уличная девка?

Они оба были ошеломлены тем, что наговорили, и молча уставились друг на
друга. После небольшой паузы Гай сказал:

- Вирджиния, ты прекрасно знаешь, что я не хотел сказать это. Извини
меня. Я, должно быть, сошел с ума. Пожалуйста, прости. Забудь это,
пожалуйста.

- Иди-ка сюда, сядь, - сказала Вирджиния. - Ну-ка, поведай мне, что же,
собственно, ты тогда хотел сказать?

- Ничего. Просто вырвались необдуманные слова.

- У тебя был свободный вечер, и ты думал, что я легкодоступная шлюха.
Ты это хотел сказать, да?

- Нет. Если хочешь знать, я думал о тебе еще с тех пор, как мы
встретились после рождества. Именно поэтому я и приехал сюда. Пожалуйста,
поверь мне, Вирджиния.

- Между прочим, откуда же и что именно тебе известно об уличных девках?
Если я правильно припоминаю наш медовый месяц, ты не был тогда столь
"опытным. Тебя, насколько мне помнится, нельзя было отнести к особо