нежную чиримойю (Annona chirymoya), мне не удалось найти - не сезон.
восточного склона Анд с предгорьями и частью равнины, площадью примерно с
половину Подмосковья. Он занимает первое место среди заповедников мира по
богатству флоры и фауны, но добраться туда очень сложно. Туристические
фирмы берут 500-2000 $ за десятидневный тур, причем минимум половина
времени уходит на дорогу. А другого транспорта нет.
действительно нетронутого тропического леса. Экспедиция туда требовала
больших затрат времени и денег, но я не был уверен, что все это имеет
смысл. Что ждет меня там? Может быть, опять пастбища и заросшие вырубки,
покрытые цекропией и заплетенные монстерой? Оба растения очень красивы, но
тащиться ради них в такую даль...
биолог!" - радостно закричали сотрудники и устроили мне сорокаминутный
экзамен, чтобы проверить. Видимо, уровень моей эрудиции их устроил - меня
обещали забросить в лес при первой возможности. Но только через два дня
мне сообщили, что, если я сумею добраться до деревни Shintuya на реке Alto
Madre del Dios за полтора дня, то могу попасть на лодку, идущую на Рио
Ману. При этом всю еду на месяц необходимо брать с собой.
так что лишь с большим трудом мог оторвать рюкзак от земли. На базаре мне
очень удачно подвернулся чилийский фонарик на четырех батарейках. Он
оказался чудом техники:
садились.
миску.
большому ее удивлению).
день, но мне удалось найти "фиат" с самодельным кузовом до поселка
Pilcopata выше по течению.
исполнением русских песен, на которые он оказался большой любитель. Час за
часом мы карабкались в горы, и вскоре стало так холодно, что закоченели
даже индейцы, сидевшие рядом в кузове. Они перестали тянуть монотонные
песни на смеси испанского и кечуа и угрюмо смотрели по сторонам.
крошечных домиков - инкские храмы звезд. Здесь свистел пронзительный ветер
и ничего не росло, кроме совсем утонувших в земле микроскопических
кактусов. Во времена инков люди почему-то любили селиться как можно выше -
остатки храмов и даже жилых домов той поры можно найти на ледяных вершинах
гор, у кратеров вулканов и в прочих неожиданных местах. Потом мы
спустились в долинку, где у канав разгуливали стайки пунских ибисов
(Plegadis ridgewayi), и снова полезли вверх.
освещенных заходящим солнцем. Едва мы нырнули в облака, как стало совсем
темно, а к холоду и ветру присоединился ледяной дождь. Облачный лес стоял
угрюмой черной стеной, лишь изредка в лучах фар звездами вспыхивали
большие белые орхидеи. Виток за витком мы спускались во мрак. Я закоченел
до полного отупения и уже не верил, что где-то может быть тепло, а сил
хватало только на то, чтобы не выпасть из кузова на ухабе.
ней спустились в Лес. Лес нам понравился больше, и мы остались жить на
земле.
траве - светлячки. Большие белые орхидеи Cattleya сменились маленькими
алыми Oncidium.
(Lutreolina), колючие древесные крысы (Isothrix), жабы-рогатки
(Ceratophrys).
впереди вдруг замелькали огни, и в час ночи мы прибыли в Пилькопату -
единственную большую деревню в охранной зоне заповедника.
прилавках, а по ним бегали землеройковые опоссумы (Caenolestes). Эти
маленькие зверьки считаются самыми древними из настоящих млекопитающих -
никогда бы не подумал, что "живые ископаемые" бывают такими наглыми.
Выбрав самый темный из свободных прилавков (спать под фонарями не
рекомендуется - они привлекают слишком много причудливых насекомых), я
дождался рассвета и на первом попутном грузовике спустился в Шинтуйю на
реке Верхней Богоматери (Alto Madre del Dios).
Ниже она сливается с Рио Ману и дальше называется просто Матерь Божья
(Madre del Dios).
зона туризма, а весь остальной бассейн Ману с притоками - зона абсолютной
заповедности. Там нет никого, кроме двухсот индейцев. Единственный
транспорт на реках - долбленые пироги с подвесными моторами, причем в
сухой сезон они едва проходят в верховья из-за мелей, а в дожди частенько
опрокидываются на бурунах.
двух кордонах по Рио Ману. Роскошный тропический лес тянется по берегам, а
на пляжах собирается целая коллекция птиц. Фантастически яркие попугаи ара
парами пролетали над рекой или глядели на нас из дупел в старых деревьях.
Мы заночевали в Boca Manu (Усть-Ману) - деревушке у слияния рек, а наутро
поднялись до нижнего кордона Romero.
затонувших пирог. В сотне метров виднелся домик кордона. Во всех странах
мира на кордонах заповедников собирается самая лучшая публика, так что я
зашел внутрь, словно к себе домой. Двое небритых егерей сидели за бутылкой
водки. Увидев меня, они молча налили стопку и спросили: "Queres sin
comida, macho?" (Мужик, без закуся будешь?)
окрестностях. От кордона расходятся старые полузаросшие тропинки, но по
лесу можно ходить и просто так. Местные жители иногда пользуются для этого
мачете, но от него много шума и мало толку. Лишь там, где разрослась
карликовая пальма Geonoma, подлесок почти непроходим.
а рассветы и закаты казались особенно романтичными. Раз в два-три дня
проходил легкий дождик, река поднималась на час-другой, но потом
продолжала спадать. Днем по нескольку часов стояла жара, и это время я
старался проводить в воде.
потому что здесь много мелких рыбешек, которые больно щиплют за соски и
прочие выступающие части.
голым, если не собираешься надолго останавливаться. На пляжах вьются
кусачие песчаные мухи - крошечные твари вроде мокреца. Но только в жаркие
часы они разлетаются дальше чем на пару метров от уреза воды. Ночью их
сменяют речные комары. Кроме комаров, в зарослях вас радостно встречают