Чтение 31–й страницы книги ~Жаганда~

- Тогда, скажу вам с глубоким сожалением, криптограмму прочесть невозможно!

- Невозможно?! - воскликнул Маноэль. - Нет, сударь, мы непременно найдем ключ к этому документу, ведь от него зависит жизнь человека!

И он вскочил в порыве негодования. Полученный ответ был так безнадежен, что Маноэль отказывался считать его окончательным.

Однако по знаку судьи он снова сел и сказал спокойнее:

- А почему, собственно, вы так уверены, что документ основан на шифре или, как вы говорите, на числе?

- Выслушайте меня, молодой человек, - ответил судья, - и вам придется согласиться с очевидностью.

Судья Жаррикес взял документ и положил его перед Маноэлем вместе со своими вычислениями.

- Я начал расшифровывать этот документ, как и следовало: основываясь только на логике и не полагаясь на случай. Итак, расставив по порядку буквы нашего языка от наиболее к наименее употребительным, я составил азбуку и подставил новые буквы в документ, по принципу нашего бессмертного аналитика Эдгара По, а затем попробовал его прочесть... И представьте, у меня ничего не вышло!

- Не вышло! - горестно повторил Маноэль.

- Да, молодой человек! И я должен был с самого начала сообразить, что решить эту задачу таким способом невозможно! Человек поопытнее меня избежал бы такой ошибки.

- Боже мой! - вскричал Маноэль. - Мне так хотелось бы вас понять, а я не могу!

- Возьмите в руки документ и прочтите его еще раз, хорошенько всматриваясь в расположение букв.

Маноэль послушался.

- Вы не видите ничего странного в сочетании некоторых букв? - спросил судья.

- Нет, не вижу, - ответил Маноэль, наверно в сотый раз проглядев все строчки документа.

- Ну вот, всмотритесь повнимательнее хотя бы в последний абзац. Там, как вы понимаете, сосредоточен весь смысл документа. По-вашему, в нем нет ничего необычного?

- Нет.

- И, однако, тут есть одна особенность, которая самым бесспорным образом доказывает, что документ построен на числе.

- Какая же?

- Взгляните, на этой строчке стоят подряд три буквы Е.

Судья Жаррикес был прав, и наблюдение его заслуживало внимания. Двести первый, двести второй и двести третий знак в этом абзаце были буквой Е. Но вначале судья не заметил этой особенности.

- Что же это доказывает? - спросил Маноэль, не догадываясь, какой надо сделать из этого вывод.

- Это доказывает, молодой человек, что документ построен на числе. Это подтверждает, что каждая буква изменяется в зависимости от цифр этого числа и места, которое они занимают.

- Но почему же?

- Потому что ни в одном языке нет таких слов, где одна буква стояла бы три раза подряд.

Маноэль был поражен этим доводом и не нашелся ничего возразить.

- Если бы я заметил это раньше, - продолжал судья, - я избежал бы лишней траты сил и жестокой мигрени, от которой у меня раскалывается голова!

- Но скажите, сударь, - проговорил Маноэль, чувствуя, что теряет последнюю надежду, но все еще цепляясь за нее, - что вы подразумеваете под шифром?

- Назовем его числом.

- Назовем его как вам угодно.

- Я приведу вам пример, и это будет лучше любого объяснения.

Судья Жаррикес сел за стол, взял лист бумаги, карандаш и сказал:

- Давайте возьмем фразу, все равно какую, ну хотя бы вот эту: "У судьи Жаррикеса проницательный ум". Теперь я напишу ее, оставляя пробелы между словами, вот так:

У СУДЬИ ЖАРРИКЕСА ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ УМ

Написав, судья, считавший, по-видимому, это изречение непреложным, посмотрел Маноэлю в глаза и сказал:

- А теперь я возьму наудачу какое-нибудь число, чтобы сделать из этой фразы криптограмму. Предположим, что число состоит из трех цифр, например 4, 2 и 3. Я подписываю это число 423 под строчкой так, чтобы под каждой буквой стояла цифра, и повторяю число, пока не дойду до конца фразы. Вот что получится:

У СУДЬИ ЖАРРИКЕСА ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ УМ

4 23423 423423423 42342342342342 34

Затем, молодой человек, возьмем азбуку и будем заменять каждую букву нашей фразы той буквой, которая стоит после нее в алфавитном порядке на месте, указанном цифрой. Например, если под буквой А стоит цифра 3, вы отсчитываете три буквы и заменяете ее буквой Г. Итак, вот что мы получим:

У - 4 Ч

С - 2 У

У - 3 Ц

Д - 4 И

Ь - 2 Ю

И - 3 Л

Если буква находится в конце алфавита и к ней нельзя прибавить нужного числа букв, тогда отсчитывают недостающие буквы с начала азбуки. Например, буква Я в алфавите последняя. Если под ней стоит цифра 3, то счет начинают с буквы А, и тогда Я заменяется буквой В.

Доведем до конца начатую криптограмму, построенную на числе 423 взятом произвольно, не забудьте! - и фраза, которую вы знаете, заменится следующей:

ЧУЦИЮЛКВУФКНЙУЧУТСЕКЩЦФИПЮРЯЛЦР

Теперь, молодой человек, хорошенько рассмотрите эту фразу. Разве она не выглядит точь-в-точь как те, что вы видели в документе? Что же из этого следует? Что значение каждой буквы определяется случайно поставленной под нею цифрой, и буква в криптограмме никогда не обозначает одной и той же буквы текста. Взгляните: в нашей фразе первое У обозначено буквой Ч, а второе буквой Ц; первое И обозначено буквой Л, а второе - К; первое А обозначено буквой В, второе - Ч, а третье - Ц. В моем имени одно Р заменено буквой У, а другое - Ф. Теперь вам ясно, что если бы вы не знали числа 423, вам никогда не удалось бы прочесть этой строчки, и, следовательно, если мы не знаем числа, на котором основан документ, мы никогда не сможем его расшифровать!

Сначала Маноэль был глубоко подавлен этим строго логичным рассуждением судьи, но затем приободрился и сказал:

- Нет, господин судья! Я все же не откажусь от надежды найти это число.

- Быть может, это еще было бы возможно, - ответил судья Жаррикес, если бы строчки документа были разделены на слова!

- Почему?

- Вот как я рассуждаю, молодой человек. Я полагаю, есть все основания утверждать, что в последнем абзаце документа подводится итог тому, что было сказано в предыдущих. Поэтому я уверен, что в нем упоминается Жоам Дакоста. Если бы строчки были разделены на слова, то мы могли бы выделить слова, состоящие из семи букв, как и фамилия Дакоста, и, пробуя их одно за другим, может быть, и отыскали бы число, являющееся ключом криптограммы.

- Пожалуйста, объясните мне, как надо действовать, - попросил Маноэль, который увидел в этом предположении последний луч надежды.

- Ничего нет проще, - ответил судья Жаррикес. - Возьмем, например, одно из слов в написанной мною фразе, хотя бы мою фамилию. В криптограмме это бессмысленный ряд букв - КВУФКНЙУ. Напишем эти буквы вертикальным столбцом, а против них поставим буквы моей фамилии. Затем отсчитаем количество букв между ними в алфавитном порядке и найдем нужное число:

Между К и Ж находятся 4 буквы

..".. В - А ....".... 2 "

..".. У - Р ....".... 3 "

..".. Ф - Р ....".... 4 "

..".. К - И ....".... 2 "

..".. И - К ....".... 3 "

..".. И - Е ....".... 4 "

..".. У - С ....".... 2 "

Из чего состоит столбик цифр, полученных этим простым сопоставлением? Вы видите сами: из цифр 42342342... то есть из несколько раз повторенного числа 423.

- Да, это так! - подтвердил Маноэль.

- Вы понимаете, что этим способом, идя в алфавитном порядке от условной буквы к настоящей, вместо того чтобы идти от настоящей к условной, как мы делали вначале, я легко нашел число 423, которое сделал ключом своей криптограммы.

- Ну что ж! - воскликнул Маноэль. - Если имя Дакосты упоминается в последнем абзаце, а это несомненно так, тогда, принимая одну за другой каждую букву этих строк за первую из тех семи, что составляют его имя, мы в конце концов найдем...

- Это было бы возможно, - ответил судья Жаррикес, - но только при одном условии!

- Каком?

- Надо, чтобы первая цифра числа совпала с первой буквой слова "Дакоста", а согласитесь, что это почти невероятно.

- Да, конечно, - проговорил Маноэль, чувствуя, что от него ускользает последняя возможность успеха.

- Стало быть, приходится рассчитывать на чистую случайность, продолжал судья Жаррикес, качая головой, - а в такого рода задачах никак нельзя полагаться на случайность!

- А вдруг она все-таки поможет нам найти это число!

- Число, число! - проворчал судья. - Но сколько входит в него цифр? Две, три или, может, девять, десять? Состоит оно из разных цифр или из постоянно повторяющихся? Знаете ли вы, молодой человек, что из десяти цифр десятичного счисления, употребив их все без повторений, можно составить три миллиона двести шестьдесят восемь тысяч восемьсот разных чисел, а если допустить повторение тех же цифр, то добавятся еще миллионы комбинаций? Знаете ли вы, что если на проверку каждого числа вы будете тратить всего по одной минуте из пятисот двадцати пяти тысяч шестисот минут, составляющих год, вам понадобится больше шести лет? А если на каждую проверку вы будете тратить час, тогда вам потребуется больше трех веков! Нет, молодой человек, вы хотите невозможного!