read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



смотрел вчера из окна омнибуса: а именно - посидеть под навесом кафе на
Итальянском бульваре, любуясь на суету и сутолоку парижской улицы. Так я и
сделал. Усевшись за столиком поближе к теплу жаровни, я закинул ногу за
ногу, закурил и, попивая ликер, стал смотреть то перед собой на шумливое,
пестрое шествие жизни, то вниз на свою ногу в красивом, с иголочки,
башмаке, которой я небрежно помахивал в воздухе. Так я сидел с добрый час
и, вероятно, просидел бы и дольше, если бы под моим столиком и вокруг него
не столпилось слишком много "ползунов", подбирающих отбросы. Я потихоньку
сунул франк оборванному старику и десять су какому-то мальчишке в
лохмотьях, которые подняли с полу мои окурки. Они были вне себя от
радости, но это привлекло к моему столику такое количество их собратьев,
что я, поскольку одному человеку все равно невозможно насытить всех
алчущих, вынужден был обратиться в бегство. Тем не менее я должен
признаться, что возможность оказать людям посильное вспомоществование, о
котором я думал еще накануне вечером, сыграла известную роль в моей тяге к
подобному времяпрепровождению.
Вообще же, покуда я там сидел, меня главным образом одолевали
финансовые заботы, не выходившие у меня из головы и позднее, уже за
другими занятиями. Как быть со Станко? Передо мной был нелегкий выбор, ибо
мне предстояло либо признаться ему, что я оказался слишком неловким и
ребячливым, чтобы получить за свой товар цену, хотя бы приблизительно
равную той, которую он так уверенно назначил, и, расписавшись в этой
постыдной неудаче, вручить ему тысячу пятьсот франков, либо, выгоднейшим
для него образом отстаивая свою честь, наврать, что я выторговал сумму,
близкую к той, на которую он рассчитывал, и отдать ему вдвое больше денег,
но в таком случае у меня на руках осталось бы нечто весьма жалкое и
смахивающее на то, что Жан-Пьер имел наглость по началу предложить мне. На
что решиться? В глубине души я уже чувствовал, что моя гордость, или,
вернее, тщеславие, возьмет верх над корыстью.
Что касается моего времяпрепровождения после кафе, то за весьма
умеренную входную плату я получил возможность полюбоваться великолепнейшей
панорамой, где на фоне кругового ландшафта виднелись объятые пламенем
деревни и поле битвы под Аустерлицем, кишевшее русскими, австрийскими и
французскими войсками; панорама была выполнена так хорошо, что невозможно
было провести границу между нарисованным в дальней перспективе и подлинным
на переднем плане, где валялось брошенное оружие, ранцы и куклы,
изображавшие павших воинов. Император Наполеон, окруженный свитой, стоя на
холме, наблюдал в подзорную трубу за ходом сражения. Взволнованный этим
зрелищем, я решил посетить еще одно - паноптикум, где на каждом шагу,
объятый радостным испугом, ты сталкиваешься с монархами, отважными
контрабандистами, великими мастерами искусств и знаменитыми женоубийцами,
да так, что, кажется, вот-вот они с тобой заговорят. Аббат Лист с длинными
седыми волосами и натуральнейшей бородавкой на щеке сидел там за роялем,
одной ногой нажимая педаль, воздев взоры к небу и восковыми руками касаясь
клавиш; а рядом с ним генерал Базен подносил к виску револьвер, но курка
так и не спускал. Захватывающие впечатления для юного ума, но моя
способность восприятия, несмотря на Листа и Лессепса, еще не истощилась.
Настал вечер, суля новые и новые впечатления. Париж, как вчера, осветился
пестрыми, то угасающими, то вновь вспыхивающими огнями реклам, и я, еще
пошатавшись по улицам, зашел часа на полтора в варьете, где морские львы
жонглировали зажженными керосиновыми лампами; фокусник толок в ступке
чьи-то золотые часы, а потом в целости и сохранности вытаскивал их из
заднего кармана ни в чем не повинного зрителя в одном из последних рядов
партера; бледная как полотно певица в черных перчатках до локтя
замогильным голосом бросала в лицо зрителям мрачные непристойности, и
какой-то господин мастерски занимался чревовещанием. Я, впрочем, не
дождался конца этой роскошной программы, так как хотел еще выпить
где-нибудь чашку шоколада, а домой мне надо было поспеть прежде, чем наш
дортуар наполнится народом.
По авеню Оперы и улице Пирамид я вернулся на ставшую мне уже родной
Сент-Оноре и, не доходя до отеля, снял перчатки, так как подумал, что
вместе с обновленным туалетом они придадут мне слишком уж вызывающий вид.
Впрочем, пока я поднимался до четвертого этажа в лифте, все время
переполненном, никто не обратил на меня внимания. Зато Станко вытаращил
глаза, когда я, пройдя еще один пролет пешком, предстал перед ним в
тусклом свете дортуарной лампочки.
- Norn d'un chien! [Черт возьми! (франц.)] - воскликнул он. - Вот это
так вырядился! Видно, здорово обстряпал дельце!
- Недурно, - отвечал я, раздеваясь и подходя к его койке. - Очень
недурно, Станко, хотя и не совсем так, как мы надеялись. Этот тип все же
оказался не из худших; он довольно обходителен, если, конечно, сумеешь к
нему подойти и держать ухо востро. До девяти тысяч я доторговался. А
теперь разрешите мне выполнить свое обязательство. - И, став на край
нижней койки обутыми в щегольские ботинки ногами, я вынул из своего
новенького, битком набитого бумажника три тысячи франков, пересчитал их и
положил ему на байковое одеяло.
- Мошенник! - воскликнул он. - Ты с него получил двенадцать тысяч.
- Клянусь вам, Станко...
Он расхохотался.
- Не горячись, голубок! Я знаю, что ты не заработал ни двенадцати, ни
даже девяти тысяч франков, а от силы пять. Я хоть и лежу еще в постели, но
жар у меня прошел, а в такие минуты человек от слабости становится добрым.
Поэтому я тебе сознаюсь, что я и сам не выжал бы у него больше четырех, в
лучшем случае пяти тысяч. На вот, получай тысячу обратно. Мы оба люди
добропорядочные, так ведь? Я в восторге от нас с тобой. Embrassons-nous!
Et bonne nuit! [Поцелуемся! Спокойной ночи! (франц.)]



9
Право же, ничего нет легче, как быть лифтером. Тут и учиться-то почти
ничему не надо, а так как я очень нравился себе в новой ливрее, и не
только себе, а, судя по некоторым взглядам, и моей великосветской
клиентуре, и к тому же ощущал прилив бодрости от существования под новым
именем, то поначалу я искренне радовался своей работе. Впрочем, сама по
себе пустячная, эта служба, если выполнять ее с краткими перерывами от
семи утра почти до полуночи, становится изрядно утомительной, и после
такого дня человек влезает на верхнюю койку сломленный морально и
физически. Шестнадцать часов подряд, за вычетом тех скудно отмеренных
минут, когда персонал гостиницы завтракает, обедает и ужинает, кстати
сказать, из рук вон плохо, в тесном помещении между залом ресторана и
кухней; кстати сказать, малыш Боб, к сожалению, был совершенно прав, пища,
которую нам давали, настраивала на ворчливый лад и состояла из
всевозможных неаппетитно приготовленных остатков. Мне лично эти
сомнительные рагу и фрикассе, к которым подавалось немного кислого petit
vin du pays [местного вина (франц.)], всегда казались жизнеопасными;
должен прямо заметить, что более безрадостно мне приходилось питаться
только в тюрьме. Итак, проводя шестнадцать часов на ногах, в пропитанной
духами тесной кабине, вертя ручку, то и дело взглядывая на доску с
выскакивающими на ней по звонку номерами этажей, впуская и выпуская
пассажиров, ежеминутно останавливая машину при подъеме и при спуске, я
только удивлялся дурацкому нетерпению постояльцев, которые непрерывно
трезвонили из вестибюля, не понимая, что я не могу в мгновенье ока слететь
к ним с четвертого этажа, если на каждой площадке мне приходится выходить,
чтобы с учтивым поклоном и любезнейшей улыбкой впустить торопящихся вниз
пассажиров.
Я непрерывно улыбался, говорил: "M'sieur et dame" [господин и мадам
(франц.)] и "Watch your step" [осторожнее (англ.)], что было уж вовсе
бессмысленно, так как к концу первого же дня я научился останавливать лифт
точно вровень с площадкой или по крайней мере мгновенно его выравнивать.
Пожилых дам я учтиво поддерживал под локоть, словно выход из лифта был
невесть каким трудным делом, и нередко получал в награду слегка
сконфуженный, а иногда и меланхолически-кокетливый взгляд, которым
отцветшая жизнь поощряет учтивую молодость. Другие, напротив, подавляли в
себе чувство невольного восхищения или даже не подавляли, так как их
сердца давно очерствели и, кроме классового высокомерия, в них ни для чего
не оставалось места. Иногда я оказывал те же услуги молодым женщинам; они
слегка краснели и бормотали благодарность за внимание, что несколько
разнообразило мою унылую работу. Но думал я лишь об одной, и беглое
заигрывание с другими было только репетицией желанной встречи с нею. Я
ждал ту, которая зримо жила в моих мыслях и в своих носила мой незримый
образ; я говорю о владелице шкатулки, дарительнице башмаков, зонта-трости
и выходного костюма, ту, с которой меня связывала сладостная тайна. И я
знал, что недолго буду ждать ее, если только она внезапно не уехала из
гостиницы.
И правда, на следующий день под вечер, часов в пять, когда Есташ со
своей подъемной машиной тоже находился внизу, она появилась в вестибюле, с
вуалью поверх шляпы, такой, какою я уже однажды ее видел. Мы оба, мой
невзрачный коллега и я, стояли перед раскрытыми дверьми своих лифтов;
напротив нас она замедлила шаг и, увидев меня, широко раскрыла глаза, даже
чуть покачнулась, не зная, какой лифт ей выбрать. Ее, несомненно, потянуло
к моему, но так как Есташ уже отступил от двери и сделал пригласительный
жест, то она, вероятно подумав, что теперь его очередь везти пассажиров,
вошла в кабину, еще раз широко раскрыв глаза, глянула на меня через плечо
и унеслась ввысь. Больше ничего в тот раз не произошло, если не считать,
что при новой встрече внизу с Есташем я узнал от него ее имя - мадам
Гупфле из Страсбурга. "Impudemment riche, tu sais" [безбожно богата
(франц.)], - добавил Есташ. Но я осадил его холодным: "Tant mieux pour
elle" [тем лучше для нее (франц.)].



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 [ 31 ] 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.