Разговор будет кратким. Думаю, обойдемся без переводчика? Ведь вы
прекрасно понимаете все, о чем я говорю. Сужу по выражению ваших глаз. Да
положите же вы на стол это пресс-папье! В нем нет никакой нужды, уверяю
вас. - Он обернулся к своим спутникам: - Побудьте в библиотеке. И,
пожалуйста, не беспокойтесь за меня. Мы, несомненно, поладим.
собой.
добродушно улыбаясь, повернулся к Колесникову:
сообщить об этом вашему командованию!
6. ЛОЖНЫЙ ВЫПАД
приглядываясь к коротышке в черном мундире, он не сдвинулся с места.
передам ее в ваше распоряжение, но попозже. За все полагается платить, мой
друг, - прибавил он наставительно. - Итак, услуга за услугу! Вы должны
связаться с командованием ваших войск, чтобы передать ему условия моей
капитуляции. Я, естественно, хочу оговорить некоторые пункты, поскольку
капитулирую добровольно.
Но сядьте, прошу вас! Мне неловко: я сижу, а вы стоите. Наш разговор все
же займет минут десять-пятнадцать... Мне нужно, чтобы вы постарались меня
понять!
Теперь врагов разделяли письменный стол и часть комнаты. Бельчке,
откинувшись на спинку стула, непринужденно поигрывал пистолетом.
называемый дамский, - все время притягивал внимание Колесникова. А
собеседник его, будто подразнивая, поворачивал пистолет и так и этак.
Отвечаю. Первая причина - формальная. Сказал бы, даже
формально-юридическая. Фюрер умер. Я присягал фюреру, а не гросс-адмиралу
Деницу. Следовательно... Но главное не это. - Бельчке оглянулся на дверь в
библиотеку, после чего понизил голос до шепота: - Надеюсь, она прикрыта
плотно. Не исключено, что Банг подслушивает. О! Вы еще не знаете этого
Банга... Итак, вторая причина. Говоря доверительно, я ни в коей мере не
политик. И никогда им не был. Вы могли в этом убедиться, если внимательно
прочли записи в тетради. А! С удивлением взглянули на мою форму офицера
СС! Но это лишь оболочка, смею вас заверить. Она не определяет моей
сущности. Я штандартенфюрер СС только потому, что такое же звание было
присвоено Ноллингу, в прошлом моему коллеге, ныне санитарному инспектору
концентрационных лагерей рейха. Согласитесь, я уронил бы свое достоинство,
если бы имел менее высокое звание, чем этот Ноллинг. В действительности же
мои служебные интересы сосредоточены вокруг науки, а не политики. Я
типичный ученый-одиночка, так сказать, кабинетный ум. Однако и это еще не
самое главное во мне...
в воздухе левой рукой (правая по-прежнему лежала на пистолете), а
Колесников, уже не глядя на пистолет, неотрывно, жадно всматривался в лицо
Бельчке.
подряд истязавший его своим лютеолом!
- большие, оттопыренные. Голова - какая-то раздувшаяся, словно пузырь,
непомерно крупная. Иссиня-черные, видимо крашеные, волосы зачесаны
обдуманно с виска наверх и туго приглажены, прикрывая лысину.
беззаботный кутила, добрый малый, знаток марочных вин, а также надменных
блондинок спортивного типа (обязательно выше себя ростом).
ресторане, за столом, накрытым ослепительно белой, туго накрахмаленной
скатертью. Веселая компания доверяет именно ему переговоры с
обер-кельнером. Он внимательно и не спеша читает меню. Затем, оттопырив
губы, произносит капризно: "Трю-юфли..."
одутловатом лице.
галстуке бабочкой и с цветком (резедой!) в петлице, он ни за что бы не
подумал, что это эсэсовец в высоких чинах. Просто немецкий бюргер, делец и
даже не очень преуспевающий, но неизменно жизнерадостный. Скажем, владелец
магазина готового платья или аптеки: пожалуй, скорее аптеки. Да, заурядный
провинциальный фармацевт!
стеклами. Глаз за ними не видно. Это придает лицу непонятное и неприятное
выражение, какое-то беспрестанно меняющееся, ускользающее. Губы улыбаются,
а глаза за стеклами очков остаются, надо думать, настороженно-серьезными и
встревоженными.
вероятно, увидел мельком эти очки. Потом он забыл о них. Но в его
воображении они ассоциировались со стеклянными шарами на шестах.
Значит, не могу быть злым, не так ли? Да, я жизнелюб, господин моряк. И
это третья, самая важная причина, по которой я капитулирую. Признаюсь
откровенно, люблю пожить и умею пожить. Наш Лютер сказал: "Кто не любит
вина, женщин и песен, тот всю жизнь свою дурак!" И можете мне поверить, я
не был дураком. Но чтобы жить по Лютеру, согласитесь, нужны деньги, и
немалые! Мои научные занятия (вы не одобряете их, знаю!) давали немалые
деньги. И мне было все равно, кто платит. Судьба моя сложилась так, что я
родился в Германии и мне платил Гитлер. Родись я в Америке, платил бы
Трумэн, только и всего.
собеседника все время подрагивает колено. О! Значит, он очень волнуется!
американцы, бесспорно, с охотой бы его купили и заплатили бы хорошие
деньги. Почему же я не обращаюсь к американцам? Почему вместо этого
пригласил к себе вас в качестве посредника между мною и командованием
русских войск? Русские, но не американцы! Я сделал свой выбор. Скажу вам
откровенно, вынужден сделать его. И для того чтобы вы смогли меня понять и
поверить мне, нужно только взглянуть на карту Австрии.
начал говорить громче, чем раньше?
подозрительным, сразу прояснится, едва лишь взглянете на карту. Вы увидите
на ней населенный пункт Терезиендорф вблизи Амштеттена, немного в стороне
от магистрального шоссе. Мы с вами - в Терезиендорфе! Каждый день Банг
пунктуально наносит на карту обстановку. В двадцать часов седьмого мая
американские войска отстояли от Терезиендорфа на двести с чем-то
километров. А ваши войска отстояли от нас на расстоянии всего ста
километров, даже, по-моему, чуть ближе. Как видите, арифметика предельно
проста. Двести и сто! Вдобавок американцы не спешат. Ваши двигаются
намного быстрее. И они опередят американцев, будут в Терезиендорфе намного
раньше. Поэтому, господин русский моряк, я и прошу вас принять мою
капитуляцию!
коротенькие волосатые ручки.
едва лишь бросите беглый взгляд на карту... Банг! Грюнер! Кто там!
двери.
собственными глазами увидел, на каком расстоянии от Терезиендорфа
находятся русские и американцы.
Колесникову. Будто на мгновение открыли и закрыли окно в ярко освещенную
комнату - от оконных стекол упали отсветы, и какие-то зловещие блики
пробежали по лицам Банга и Бельчке. Определенно они перемигнулись, причем
с какой-то торжествующей многозначительностью!
Колесникову:
Афанасьев Роман
Маркелов Олег
Юрьев Сергей
Перумов Ник
Березин Федор
Флинт Эрик