Чтение 31–й страницы книги ~Ангел-хранитель 320~

- Я одного такого в упор грохнул. Под землей, - сообщает Сергей.

- Да ну?

Сергей кивает.

- Его КОП засек. Ну, я его из кольта в упор и расстрелял. Целый магазин. Живучий, сволочь.

- Вот уроды! А ты везучий! - весело кричит сержант, - Удивил нас тогда со своим роботом. Думали - кранты тебе. Ротный сказал - учитесь, как правильно помирать. А ты - вот он. Целехонек.

Сергей кивает. Сплевывает вниз. Плевок сдувает встречным ветром.

БМП мчится, по пологой дуге срезая повороты. Металл под ногами мелко вибрирует от рева двигателя. Разноцветные небоскребы-близнецы так и мелькают по сторонам. После вылизанного сияющего военного городка, столичный Джорджтаун выглядит как разбитной стиляга. Отвык он от этих широченных улиц. Мелькает знакомый фасад. Полицейское управление. Сергей морщит лоб. Чего-то прикидывает про себя. На губах - нехорошая улыбка.

- Садж, ты меняНа губах - нехорошая го-то прикидывает. со своим роботом. ка уки не подаст. ергей выглядит, словно танк на автостоянке супермар скинь вот тут. Дела у меня. - он машет сержанту в сторону здания с россыпью бело-серых машин вокруг.

Тот кивает. Бормочет в шлем. "Томми", распугивая встречный транспорт, закладывает широкий вираж.

- Помощь нужна? - интересуется морпех.

- Да нет, обойдусь. Ты только не спеши на вызов, если тут стрельба поднимется.

- Стрельба? Ты даешь, парень. Мы своих не бросаем. Пошли. Отделение - к машине!

Бойцы с лязгом осыпаются вниз. БМП громоздится на пижонский газон, висит над ним, разворачивая пушку в сторону входа. Патрульные копы у широкой лестницы, по случаю военного положения, как один, втиснутые в полицейскую броню, недоуменно оглядываются на незваных гостей.

- Счет у меня тут. Личный, - на бегу поясняет Сергей сержанту.

Тот понимающе кивает.

- Не боись. Истребуем. Счас подпишем авизо. Баланс подобьем.

Отделение грохочет ботинками по красивому мраморному полу. Не церемонясь, расталкивает прикладами замешкавшихся копов. Дежурный тянет руку к кнопке экстренной связи.

- Руки убери, - через динамик шлема громогласно советует ему сержант, выразительно покачивая винтовкой, - И подними их повыше.

Коп кладет руки на затылок, исподлобья смотрит на необычных посетителей.

Морпехи полукругом рассыпаются по холлу, берут на прицел фигуры в легкой синей броне.

- Военный патруль! - грохочет сержант на весь холл, - Всем оставаться на местах. Попытки к сопротивлению будут подавляться по законам военного времени.

- Мне нужен сержант Стетсон. Надолго я его не задержу. Он у себя? - спрашивает Сергей у дежурного.

Тот кивает. Сергей снова, как когда-то, идет по узкому коридору. Теперь коридор тесноват для его усиленных броней плеч. Сержант отряжает с ним двух бойцов. Выглядывающие из кабинетов копы немедленно укладываются мордой в пол. Недовольно бурчат под дулами винтовок.

Узкая лестница. Тот же пахнущий пылью зал с тесными стеклянными клетушками. Стетсон в расстегнутой на шее форменной рубахе выглядывает в коридор на звук тяжелых шагов. Недоуменно таращит глаза на незнакомого солдата.

- Тебе кого, боец? - напирает он толстым брюшком на Сергея, - Тут служебное помещение, вход посторонним воспрещен.

- Мне можно, садж, - ухмыляется Сергей, поднимая лицевую пластину.

Наглый, уверенный в себе Стетсон меняется в лице. Делает шаг назад.

- Да тебя не узнать, парень, - бормочет он, - Такой орел!

- Ага. Пришел вот тебя поблагодарить. - Говорит Сергей. Бьет бронеперчаткой в жирную грудь. - За заботу.

Стетсона откидывает к стене. Он сильно прикладывается затылком. Сползает на пол. Мотает головой. Размазывает кровь по лицу.

- Что, непривычно? - интересуется Сергей. - Все больше сам привык? Связанных?

Стетсон тяжело поднимается. Делает шаг навстречу.

- Тебе и не снилось, как меня били, щенок. Я тебя достану, сволочь.

- Не сомневаюсь.

Стетсон пытается поймать удар, ставит блок. Упрямый, сволочь. Пропускает удар ногой. Тяжело обрушивается на пол.

- Мне так много надо тебе сказать, ковбой, - спокойно говорит Сергей, надвигаясь на судорожно кашляющего копа, - Но времени мало.

- Я тебя достану, - выкашливает кровь Стетсон.

Сергей смотрит на него уважительно.

- Хорошо держишься, дружок. В мобильной пехоте нужны такие упертые, как ты. Из тебя классный сержант получится. Со временем. Только жирок придется сбросить. Ну ты не переживай. Я знаю клевого массажиста. Кнут его фамилия. Я похлопочу, он тебе такую диету пропишет - закачаешься.

- Даже и не думай... сволочь.

- А я и не думаю. Я просто знаю. Думать в армии - смерти подобно. А я теперь охеренно образцовый солдат. Мне без тебя там скучно было. Ты бы знал, как! Где у тебя контракты-то хранятся?

- Пошел ты!

- Плохо. - Сергей цокает языком. Как на тренировках, раз за разом обрушивает на мягкое тело удары тяжелых ботинок.

Рубашка копа вся заляпана кровью. Красные потеки на пластиковом полу. Носки ботинок тоже красные.

- Ты пойми, - объясняет Сергей, - Я могу сейчас получить твою подпись. А могу через полчаса. А могу попозже, в части. Ну, сам посуди - негоже начинать службу с госпиталя. Там классные спецы, спору нет, но рекрутов лечат так-сяк. Они еще пока не солдаты. Малоценное имущество. Выбор за тобой. Времени у меня много, я в отпуске.

Он делает шаг к сидящему у стены Стетсону. Что-то податливо хрустит под ударом ботинка.

- Имей ввиду - я еще даже и не размялся, - предупреждает Сергей.

- Ладно, - с трудом шевелит разбитыми губами коп, - Твоя взяла, сволочь. Подпишу.

Сергей внимательно смотрит, как Стетсон заполняет контракт дрожащей рукой. Пачкает края бумаги кровью.

- В графе "срок" пиши - "пять лет", - подсказывает он.

Стетсон сопит сломанным носом. Ненавидяще зыркает. Хотя как тут понять, что взгляд ненавидящий, если и глаз-то из-за разбитых бровей не видать?

- В графе "особые условия" пиши - "службу желаю проходить на базе Форт-Дикс, в первом батальоне первого полка мобильной пехоты". Написал? Подписывай. Если подпись окажется не твоей, я тебе руки в локтях прострелю. - спокойно уточняет Сергей.

Окровавленным кулем он волочет Стетсона по коридору. Бывший коп хрипит и сучит ногами.

- Садж, принимай пополнение! - весело кричит Сергей морпеху. - Вот его контракт. Надо доставить его в рекрутский пункт.

Отпускает тело. Сожалеюще разводит руками.

- Извини, он захотел служить конкретно в мобильной пехоте...

- Образцово! - сержант с лязгом хлопает его по плечу. - Доставлю в лучшем виде.

Бойцы подхватывают тело под руки, под ненавидящими взглядами полицейских волокут его к выходу.

- Спасибо за помощь, - жмет Сергей руку сержанта, - Меня Занозой зовут. Сергеем.

- А я Фрэнк. Пронин.

- Русский? - удивляется Сергей.

- Да нет. Просто фамилия от деда. А он вырос приемным сыном у русских.

- Понятно.

- Мы до утра в патруле. Если что - кликни меня по тридцатому каналу. Позывной - "Ворон".

- Договорились, Фрэнки.

"Томми" взревывает мотором, унося на себе окровавленную добычу.

- Сэр, а кто это был-то? - спрашивает один из самых любопытных по внутренней связи.

- Ты же слышал - Занозой его кличут, - нехотя отзывается сержант.

- Ну и чего? Реально крутой пацан?

- Да уж, реальней некуда. Пули жрет на завтрак. Таких реальных мужиков, как он, может и не осталось уж вовсе, - задумчиво говорит морпех.

-44-

Лотта заворожено наблюдает за его руками. Сергей заканчивает монтировать самодельный переходник для блока памяти Триста двадцатого. Плети проводов тянутся к процессору домашней системы. Негромко жужжит паучок-монтажник. Сучит лапками по проводам, плюется дымком пайки.

Руки подрагивают от волнения. Собрано на скорую руку. Бедняга Триста двадцатый истосковался по свету. Получится ли?

Домашний терминал голубовато помигивает голоэкраном. Белокурая головка Лотты на плече. Пахнет просто восхитительно! Дублирование устройства. Устройство определено. Статус дублирования... Дублирование выполнено. Производится тестирование данных... Тестирование окончено. Данные перенесены.

Сергей смотрит в глаза Лотте. Девушка в нетерпении подталкивает его. Давай. Не томи. Показывай своего спасителя.

Загрузка интерфейса. Передача прав доступа. Полный доступ. Передача управления. Сбой системы!

- У тебя квартира застрахована? - интересуется Сергей.

- Не-а. Все оттягивала. Не успела. - легко отзывается Лотта.

- Ну что ж. Держись поближе. Сейчас будет весело, - вздыхает он.

Меркнет и снова разгорается свет. Что-то льется в ванной. Протестующе пищит блокировка автоповара на кухне. Откуда-то тянет дымком. Наполовину открывается окно, впуская в комнату холодный зимний туман. Меняют цвет стены. Оплывают полосами, переходящими в кляксы. Сходит с ума включившийся головизор. Мельтешит россыпью сменяющих друг друга программ. Домашний уборщик выползает из своей ниши, выбрасывая на пол недавно собранный мусор. Лотта испуганно наблюдает за разрушением своего гнездышка.

- Триста двадцатый! Я здесь! - громко говорит Сергей, - Не паникуй. С тобой все нормально. Это просто новое тело. Ты жив. Ты меня слышишь?

Дом замирает. Останавливается сбесившийся уборщик. Гаснет головизор. Только забытая вода продолжает водопадом извергаться в ванной.

- Человек-Заноза? - неуверенно хрипит динамик где-то под потолком.

- Да, Триста двадцатый, это я. У тебя новое тело. Привыкай. Теперь ты будешь жить вечно. Никто не сможет тебя убить.

- Человек-Заноза... - хнычет динамик, - Мне плохо. Сбой всех систем. Программная несовместимость интерфейсов. Внешние устройства неисправны. Оружие заблокировано.

Сергей смеется.

- Дружище, у тебя нет никакого оружия. Ты больше не убийца. Сейчас ты в теле домашней системы. Освойся. Изучи ее данные. Постарайся ничего не сломать. У тебя под рукой - целый мир. Я дам тебе доступ в Сеть. Ты будешь путешествовать между мирами. И, бога ради, настрой звук! Ты скрипишь, как ржавый велосипед!

Лотта смотрит в потолок, словно ожидая оттуда появления ангела. Голос Триста двадцатого дергается, плывет. Неожиданно звучит густым басом.

- Давно мечтал заиметь такой голосок, - доверительно сообщает КОП.

Шум воды стихает. Уборщик, покрутившись на месте, начинает деловито втягивать в себя пыль с пушистого ковра. Стены покрываются маскировочным узором - зелено-коричневыми разводами.

- Триста двадцатый, перекрась стены, - просит Сергей.

- А что, мне так нравится, - занудливо возражает дом.

- Он так воспитан. - Извиняется за него Сергей.

- Данная расцветка наиболее безопасна на фоне окружающего ландшафта. - Упрямится КОП.

- Триста двадцатый, это моя девушка. Ее зовут Лотта. Она тоже мой друг.

Пауза. КОПу еще не приходилось общаться с женщинами. Он лихорадочно просматривает файлы в поисках подходящих данных.

- Такая маленькая... Человек-Заноза, данный экземпляр не соответствует имперским стандартам, - начинает КОП. Видимо, находит нужные данные. Продолжает, - Мисс, я рад знакомству. Меня зовут КОП - триста двадцать. Не желаете кофе?

Лотта покатывается со смеху. Утирает слезы.

- Мне тоже приятно, Триста двадцатый. Серж много о вас рассказывал, - выдавливает она в перерывах между приступами хохота.

- Человек-Заноза. Я хочу прежнее тело, - заявляет КОП.

- Разве тебе не надоело подставляться под пули?

- Я привык. Я чувствовал себя всемогущим. Системные ресурсы этого тела примитивны.

- Х-м-м. Ладно. Будет тебе новое тело. Потерпи. Пока осваивайся тут. Набирайся данных. Только не сломай ничего, прошу. И наведи порядок.

- Принято, - по-военному четко отвечает КОП.

- Поехали ко мне? - спрашивает Сергей, - Пусть мой друг пока тут порезвится.

- Конечно, - Лотта прижимается к нему, трется макушкой о грудь. - Как скажешь.

"Меркурий" сыто урчит, глотая километры. Мелькает блок-пост. Сергей опускает стекло, снимает шлем. Боец, рассмотрев его форму, машет рукой - давай, давай! Отдает честь.

Улицы Джорджтауна, как кадры старой хроники. Такие знакомые, и такие чужие. Вчерашний день. Пустой и суетный. Город тонет в зеркале заднего вида. Сергей смотрит ему вслед. Чувствует на себе взгляд Лотты. Улыбается, продолжая думать о своем.

- Мы остановлены дорожной полицией. Просьба приготовить документы и оставаться на месте до прибытия офицера полиции, - баритон автопилота возвращает его к реальности. Дежавю.

Он вырывается из уютной полутьмы на волю. Вщелкивает на место разъем брони. "Ляг на пол и ничего не бойся" - говорит испуганной Лотте.

Вот и гранаты сгодятся. Мир уютно подмигивает ему зеленым с прицельной панорамы. Жаль, М160 нету. Прохожие шарахаются в стороны от его броска.

- Вы шутить со мной вздумали? - удивленно вопрошает Сергей, - Бедные придурки...

Серо-белый "Форд" с сияющими мигалками. Закутанные в легкую броню копы попадали на землю за распахнутыми дверцами. Кнут за такое укрытие мне задницу бы оторвал по самую шею.

Броня принимает цвет пыльного бетона. Переходит на режим внутренней циркуляции. Мало ли, вдруг вздумают дымовой гранатой кинуть?

Копы медлят за легкими дверцами. Выставив дробовики, почему-то отползают назад.

Выпущенная на волю "мошка" показывает их распростертые на земле тела. Вид сверху. Красота.

- Вы, оба! - грохочет динамик Сергея, - Положить оружие на землю. Встать с поднятыми руками! На счет "Три" кидаю гранату. Раз! Два!

Лязг дробовиков по бетону. Копы стоят, показывая пустые ладони. Как бы ни так. Недалеко может их снайпер сидеть. Ждет, когда выползу.

- Оба, ко мне. Резкое движение - стреляю на поражение! Теперь медленно на колени. Лечь! Руки вперед! Ноги расставить! Кто приказал меня задержать!?

- Никто, - отвечает один в землю.

- Тогда какого вы меня остановили?

- Шеф приказал передать, что не будет возбуждать против тебя дело о похищении человека. Сказал, что Стетсон давно нарывался.

- И все?

- Да.

- А почему с оружием вышли?

- Увидели, как ты пистолет достал. Кто тебя знает. Может, ты чокнутый? Парни рассказывают, на Стетсоне места живого не было, - полицейский напряженно тянет шею, - Встать-то можно?

- Вставай. Только медленно. Оба вставайте.

Сергей садится на бордюр. Забытый пистолет висит в руке.

- Значит, просто велел сказать? И больше ничего?

- Точно, - отвечает коп.

- Ну вы и придурки, мужики.

Полицейские переглядываются. Смех, усиленный внешним динамиком, гремит жутковатыми переливами.

Лотта осторожно выглядывает из машины. Тихонько подходит сзади. Садится рядом. Сергей продолжает хохотать. Она озадачено смотрит на его закрытый шлем, переводит взгляд на переминающихся с ноги на ногу полицейских. Тихонько прыскает в кулак. Сергей обнимает ее за плечи. Смех, как гной, рвется наружу из воспаленного сознания. Смывает страх. Смущенно улыбаются друг другу копы.

Далеко наверху, в невообразимой дали, кто-то вторит их смеху. Поднимает вверх свой несуществующий большой палец.

Последний снайпер входит в джунгли на границе с Эскудо, подволакивая простреленную ногу. Внимательно изучает притихшие при его появлении зеленые дебри. Оглядывается назад, на далекие горящие дома. На кружащие над ними точки вертолетов. Его война за достижение Демократии только началась. Он тоже смеется, оскалив зубастую пасть.

-Конец-