Чтение 31–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

Но это абстрактные размышления, в которые любит с головой нырять интеллигенция, уподобляясь страусу, тем самым оставляя незащищенной задницу.

Абстрактные хороши тем, что вроде бы радеешь целиком за страну, а то и вовсе за весь мир, но сам-то сделать для человечества ничего не можешь, потому засыпаешь со спокойной совестью: мол, мог бы – сделал бы.

Я это понимаю, потому сразу ставлю задачи, разрешимые хотя бы теоретически. Однако сейчас с каждым конским шагом моя идея выглядит все абсурднее. Я называю их пиратами, потому что их так называл барон Эльрих, а здесь этих морских разбойников так назвали хозяин таверны и Гугол, но вообще-то правильнее называть их не пиратами, каперами, корсарами, даже не приватирами, а буканьерами, то есть действительно разбойниками, грабящими всех и вся. Пираты все-таки придерживались этнического принципа, то есть своих не грабили. Пиратов нередко тайно поддерживали правители своих стран, как, к примеру, королева Англии Елизавета на личные деньги тайно снаряжала пиратов вроде Дрейка вредить морскому могуществу Испании.

Печелинги, отважные пираты Голландии, грабили и топили только испанские корабли, исходя из интересов своей страны, старавшейся расширить подконтрольные территории в Новой Америке. А вот буканьеры – это уже самый низший сорт, это просто грабители, которым все равно, кого грабить и кого топить, лишь бы прибыльно.

Увы, в маркизате не пираты.

Буканьеры!

Глава 8

Конь, не терзаясь страхами и ожиданием неприятностей, несся по зеленой долине легко и радостно. Под копытами зеленая сочная трава, над головой синее южное небо без единого облачка, впереди простор…

Природа не помнит войн: ровная, как стол, первобытная долина с изумрудно-зеленой сочной травой и множеством крупных ярких цветов. Слева бежит, медленно отставая, стена буйной зелени леса, стволов деревьев не видно из-за веток, опустившихся до земли, чистый воздух и тысячи весело распевающих птиц, что не только носятся над головой, но и выпархивают из-под конских копыт.

Рядом застучали копыта. Я не успел даже вздрогнуть, кто подобрался так незаметно, а всадник поравнялся с нами и, красиво сорвав шляпу с головы, отвесил учтиво-ироничный поклон.

– Сэр Сатана, – сказал я, удержавшись от вежливого «…и вам того же», все-таки Сатану вроде бы не приветствуют, но, с другой стороны, с противником на войне держатся подчеркнуто вежливо. – И вам того же, сэр Сатана. В смысле, элегантный поклон и все такое, что не могу исполнить не из-за природной или подхваченной в подворотнях грубости, а ввиду полного неумения по причине отсутствия соответствующих упражнений…

– Ого, – сказал он весело, – как сложно и вычурно! Из вас выйдет дипломат.

– Только?

– Или правитель, – добавил он серьезно. – Правителю тоже нужно уметь говорить много и ни о чем. А за это время успеет продумать, что же сказать на самом деле.

– Это надо быть бицефалом, – сказал я. – А во мне больше от Буцефала. Я смотрю, сэр Сатана, Юг не совсем такой, каким я себе представлял. И, главное, не такой, каким вы мне его рисовали.

Он спросил серьезно:

– Я не мог нарисовать полную картину, Юг велик. А что именно вас удивило?

– Нет поголовной грамотности, – сказал я язвительно. – Насколько я понял, грамотны только жрецы? В смысле, каста магов? Для всех остальных это великая тайна?..

Он помрачнел, я впервые видел, как вздулись и заиграли под смуглой кожей рифленые желваки. Некоторое время молчал, я видел, как хочет обойти неприятный вопрос, но я молча смотрел и ждал, просто всем видом показывал, что жду ответа, как соловей лета.

– Не все, – буркнул он наконец раздраженно. – Да, не все. А вы что хотели?

– Ну, что я хотел… это неважно сейчас. А вот то, что хотели вы, не получилось?

Он отрезал:

– Получилось! Но не в полной мере. Мы уже говорили с вами недавно насчет свободы воли человека!.. Если он свободен вообще, то и на Юге свободен, не так ли? Это вам попутно отвечаю еще раз насчет ферзей и пешек… Человек нигде не фигура в игре Небес и Ада!.. Здесь у меня намного больше воли и власти, чем на Севере, человек не оглядывается на небо и не ссылается на волю Творца… но и здесь выбирает свой собственный путь. Вы уже знаете, я предпочел бы поголовную грамотность. Здесь, на Юге, грамотных гораздо больше, чем на вашем Севере…

Я прервал:

– На Севере грамотность растет. А здесь, как понимаю, это замкнутая каста, так?

– Нет, – возразил он. – В эту касту может войти каждый! Даже ваш приятель Гугол. Он может даже не скрывать, что он тролль. Магов это не смутит. Им все равно, кто он, лишь бы владел ремеслом.

– Э, нет, – возразил я, – хоть и каждый может стать грамотным, но для этого должен стать жрецом! А это замкнутая каста. Грамотные простолюдины – дикость, правда? Даже придворные короля неграмотны, надо же…

Он сказал раздраженно:

– На это есть объективные причины.

– Может быть, – ответил я. – Но главное, что поголовье грамотных не растет. Так?

– Так, – ответил он нехотя.

– Уже сотни лет.

Он поморщился, кивнул:

– И это верно.

– А сотни лет тому на Севере вообще не было грамотных, – сказал я и по лицу Сатаны понял, что угадал. По телу прошла легкая дрожь в предчувствии то ли победы, то ли близости разгадки большой тайны. – А здесь все остановилось…

Он кивнул.

– Все верно, сэр Ричард. Маги таким образом спасают цивилизацию от ужасов новой войны. Люди получили то, к чему всегда стремились – благополучие. Маги обслуживают всех, от королей до простолюдинов, у них власть, но в то же время это единственно работающая часть населения. Каторжно работающая!.. Однако, вы правы, мне совсем не нравится, что прогресс остановился. Пусть и на гораздо более высокой ступеньке, чем на Севере.

– И ничего сделать нельзя?

– Есть идеи, – ответил он уклончиво, – но сфера моего внимания… все люди. И все континенты. Север для меня так же дорог, как и Юг. На Севере, кстати, я бываю чаще…

– Я заметил следы вашей работы, – обронил я едко.

– Спасибо, – сказал он с победной улыбкой. – Кое-какие подвижки в самом деле заметны. Кстати, видя камень преткновения в замкнутости касты магов, я и настаивал, чтобы вы там, на Севере, взялись за обучение грамоте всех-всех, без различия сословий, богатства, происхождения.

Я прикинул, что на Севере мало грамотных из-за низкого уровня, так сказать, эпохи, на Юге грамотность – удел избранных, но я знаю страну, где грамотны как раз все… Это что же, лучше всего у Сатаны удались планы там? Даже несмотря на то, что первой печатной книгой была Библия?

Я заставил себя улыбнуться, расслабиться, даже посмотрел по сторонам, любуясь прекрасным видом зеленых холмов и белого песка пляжа.

– Не ожидал, что даже на Юге у вас не все гладко. Я вообще-то Юг представлял совсем другим…

– Каким?

Я развел руками, отчего конь, ощутив ослабевший повод, начал забирать ближе к воде.

– Ну… более таинственным, более загадочным и страшным… и помогущественнее, конечно.

Он отмахнулся.

– Есть и такие королевства. Однако мне вовсе не кажется, что начинать надо с них.

– Мне тоже, – ответил я.

Он криво улыбнулся.

– Вот видите, как наши взгляды совпадают!

– Не во всем.

– Но все больше и больше. Вы, как я понимаю, направляетесь в самое гнездо пиратов?

– Угадали?

– Да что угадывать, я уже знаю вашу натуру. Что-то задумали?

Я усмехнулся.

– Нет, погулять вышел.

Его губы чуть изогнулись, он покачал головой.

– Я бы не назвал вас сорвиголовой. По моим понятиям, вы человек осторожный и, простите, если задену, даже в чем-то трусоватый. Ну, с точки зрения окружающих. Я имею в виду, если бы они видели ваш характер, как вижу я… А так для всех вы отважный и безрассудный воин, даже безрассудно отважный, любитель драк и скандалов.

– Ну спасибо, – буркнул я, неприятно задетый, что во мне увидели трусоватость. Мало ли что, если и сам знаю, но другим так глубоко заглядывать нечего.

– Пожалуйста, – ответил он невозмутимо. – Однако же вы вот и сейчас лезете в настолько опасное место, что любой вас назовет безрассудно отважным! Но я знаю, что это не так. Так что вас ведет?

Я победно улыбнулся.

– А вот не скажу!

Он поморщился.

– Зря.

– Почему?

– Не предполагаете, что я мог бы что-то посоветовать?

Я засмеялся.

– Совет от господина Дьявола?

Он покачал головой.

– А от Творца примете?

Я запнулся на миг, пожал плечами.

– Не хочу ничего о Творце… как и о вас, сэр Сатана, но и от Творца, честно говоря, не приму. Как не принял и тогда, когда он разрешил жрать все, но не трогать плодов с запретного дерева.

Сатана победно улыбнулся.

– Но от меня приняли!

– Да, – сказал я нехотя, – но лишь потому, что это отвечало моим желаниям. А так бы и без вас сорвал то яблоко.

Он насмешливо прищурился.

– Точно?

– Точно, – сказал я уверенно. – Днем раньше, днем позже… Если Господь дал мне свободу воли, то пусть терпит, когда я ею пользуюсь!

Он начал придерживать коня, я поневоле натянул повод. Впереди город Золотой Пеарл, больше похожий на шумный походный лагерь, везде горят костры, как будто в домах мало печей и каминов, народ тусуется на улицах и перекрестках.

– Пусть вам удастся ваша задумка, – сказал он серьезно. – Не знаю, что у вас за план… видимо, что-то уж совсем дерзкое, но, уверен, вы достаточно хорошо просчитали все за и против. Вы не сорвиголова, сэр Ричард! И если у вас получится, то у меня будет для вас очень хорошее предложение…

– Отказываюсь, – прервал я.

Он покачал головой.

– Есть предложения, от которых невозможно отказаться.

Его рука в красивом жесте взметнулась к шляпе, я увидел задорную улыбку, конь его поднялся на дыбы, и все исчезло. Ни запаха серы, ни аромата адского огня, на этот раз Сатана не пародировал дурацкие рассказы о рогатом чудивище из ада, что пахнет смолой и серой.

И хотя загадочные слова Сатаны встревожили, но я почти подпрыгивал в седле от победной радости. Не только замыслы Творца неведомы Сатане, но даже замыслы человека! В каждом частичка Творца, душа, потому и человек для Сатаны – непостижим.

Для Творца – да, но это не задевает, потому что Творец не вмешивается, однажды запустив сложную машину мироздания. А Сатана активен, так что не хотелось бы, чтобы он знал мои задумки.

Город приближался, ветер донес характерные запахи жилья: запах горящего дерева, ароматы похлебки, кажется бараньей, нигде не пахнет рыбой, видать, пиратам осточертела за время странствий по морям.

Веселые пляски встретили меня еще на окраине. Трое стучат в бубны, еще двое старательно и неумело сопят в блестящие трубы с красными флажками, а с десяток пиратов в живописных одеждах танцуют с бутылками вина в руках, выкрикивают что-то веселое и похабное, судя по мордам тех, кто ритмично хлопает в ладоши.

Внезапно острая тревога впилась в грудь, сердце сжалось в ощущении большой беды. Куда я лезу, куда лезу… Почему не скакать все так же на Зайчике, не бросать молот налево и направо, удивляя всех силой и могуществом? Ну чего мне совать голову в петлю больших чисел и образований…

Я стиснул челюсти и помотал головой. До каких пор ходить в коротких штанишках одинокого героя? Так легче и понятнее, это ясно, но когда-то надо взрослеть?

Ну что так трушу, ведь всей своей жизнью вроде бы подготовлен к таким вот ситуациям, когда должен схватывать на лету и быстро принимать правильные решения! За плечами не только школа, но и университет, а также армия, будь она неладна, но и та чему-то научила, хоть и не тому, что предполагалось.

Однако в моем старом мире и на пенсию выходят, так и не покинув возраст мальчиков, за которых решают… да, все решают. И все мы не мыслим другого рая, как лежать на диване с пультом от ящика, топтать кнопки и ни за что не отвечать. Хотя нас учили и отвечать, и принимать решения.

Так чего же меня трясет от одной только мысли, что буду в ответе?

Я проехал мимо танцующих, улыбаясь и делая беспечное лицо. На меня почти не обратили внимания, только одна веселая женщина попыталась ухватить за сапог, но я вздохнул и развел руками. Мол, с удовольствием бы, но – на службе…

В порту кипит бурная торговля амулетами. Как я понял, к Гуголу тащат только совсем уж непонятное, в чем не могут разобраться сами. Известное запускают сразу или, не запуская, выставляют на продажу.

Я останавливался, приценивался, интересовался свойствами. Моему невежеству не удивлялись, мир велик, я мог приплыть с неких дальних островов, которых нет и на карте. Или даже с кочующих островов…

Большим спросом, как вижу, пользуются амулеты Спасения. Почему-то их находят всегда готовыми излечить любые, даже смертельные раны. Еще ни разу никто не отыскал пустой амулет, какими становятся после использования. Но те, которые использовали, теперь не выбрасывают, а несут к Гуголу. Он каким-то образом их заряжает снова, забыл спросить…

Впрочем, они и без Гугола за год-два вбирают в себя магии достаточно для излечения любого, если в нем теплится хотя бы капля жизни.

Я впитывал в себя любые крохи информации, а уже в мозгу достраивал недостающие детали. Может быть, получается даже нечто похожее на реальность.

Конечно же, спросом пользуются разные привороты и отвороты, любовные снадобья, как же без них, усилители «мужской силы», что, понятно, никакого отношения к мускулам не имеют, а также различные обнаружители, выяснители и защитители. Многие амулеты спасают от таких диковинных зверей и явлений, которые, на мой взгляд, ну просто быть не могут на свете, однако, как заметил, некие странно одетые пираты покупают их.

Я бродил вроде бы бесцельно, все гуляют и веселятся, рассмотрел, что морские разбойники беспробудно пьянствуют в многочисленных кабаках в портах, но два-три, самых дорогих, облюбовали для себя капитаны кораблей.

На базаре мне сообщили, что грандкапитан Бархфельд велел устроить кабак для себя лично, где пьянствует он и его капитаны. Это в большом трехэтажном доме, где весь третий этаж занимает он сам, второй этаж – его телохранители, а на первом – таверна для избранных.

Когда-то это была чья-то богатая вилла, там даже бассейн сохранился прямо возле дома, можно прыгать в него прямо из окна, но пираты купаться не любят.

Через полчаса я подъехал к дому грандкапитана. Подчеркнутая массивность, угловатость и нарочитая незавершенность отделки. Сама архитектура диктует, что если здесь все весомо, грубо, зримо, то и люди тоже должны быть весомыми и грубыми.

Люди во дворе такими и показались мне, плюс одежда и доспехи подчеркивают звериность того, на ком надеты. Из одежды эти орлы чаще всего в шкурах, металлические доспехи со следами грубой ковки, а морды в таких жутких шрамах и так много этих шрамов, что уж не под анастезией ли наносят себе в таком количестве, раз здесь это признак мужской красоты и доблести…

Глава 9

Набросив конский повод на крюк коновязи, я медленно пошел через двор. Пираты лениво поглядывали, но я один, а значит, опасности не представляю. Но присматриваются, новичка узнали сразу уже хотя бы потому, что здесь все свои и друг друга знают.

Сердце стучит часто. Я твердил себе, ну и что, если не пираты, а буканьеры, это даже лучше, если смотреть трезво и здраво. У пиратов за спиной кто-то стоит, а у этих – никто. Если я не последний дурак, то сыграть должен именно на этом.

Могучие, широкие, мускулистые, они двигаются по двору неторопливо и уверенно, переговариваются грубыми хриплыми голосами. В каждом жесте, каждом движении я ощущал грубую силу, мощь и нерассуждающий напор.

Мне показалось, что нечто подобное видел, когда вот так демонстративно выпячивают только силу, хохочут громко и дерзко, в каждом движении вызов: попробуй меня останови!

Те же тролли, мелькнуло в голове, хоть и люди. Такие же интеллектуалы, что те зеленомордые, что фанаты футбола. В самом деле, почему пираты должны быть лучше троллей? Уж не расист ли я? Если пираты – люди, то и тролли люди.

Я бы удивился, если бы меня никто не задел и не остановил: это в городе и на рынке я не слишком отличаюсь от прочих, но здесь – как белая ворона.

Дорогу загородил огромный и рыхлый мужик со свисающим через ремень пузом, в кожаном доспехе, весь обвешанный оружием. Он смотрел на меня насмешливо, массивный, широкий, в железных доспехах поверх шкур, лапы и хвост высовываются из-под стального пояса. Изуродованная шрамами морда кривилась в угрожающей гримасе.

– А что это за такой сладенький, – проревел он издевательски. – А что это за чистенький?.. У-тю-тю-тю!

Я замедлил шаг, посмотрел на него холодно.

– Ты, мелкий шакал, – сказал я громко, подпустив в голос как можно больше презрения, – брысь с дороги! Пока не погнал пинками.

Он захохотал, закидывая голову. Шея, как ствол толстого дерева, а плечи разнесены в стороны, да еще укрыты толстыми наплечными пластинами. Мне казалось, что сейчас как горилла застучит с ревом кулаками в грудь, но он, отсмеявшись, вперил в меня грозный взгляд.

– Это ты мне говоришь? Мне, Каменному Лютеру?

– Да хоть и железному, – сообщил я. – Прочь, крыса.

– Ты, чистенький, – сказал он громовым голосом, – с этой палкой за спиной! Хоть держал когда-то свой меч в руке? Что-то не вижу на тебе ни одного шрама!

– Я их оставляю на других, – ответил я четко, – а не получаю.

Пираты одобрительно зашумели, острый ответ нравится всем, а Лютер проревел трубным голосом:

– Ты?.. Боец? А почему такой чистенький?

– Потому что могу себе это позволить, – ответил я. – Я мужчина, а не сопляк, который старается выглядеть большим и страшным. Потому что никого не стараюсь испугать, как некоторые трусы, что крутой драки боятся и напускают на себя свирепый вид, мол, бойтесь меня, я страшен в гневе!

Пираты снова зашумели, но как-то неуверенно, то же самое можно применить и к ним, а Лютер выхватил меч и зарычал, оскалив зубы:

– Я убью тебя!

– Кто способен убить, – ответил я, – тот не сотрясает воздух воплями. Кого ты пугаешь, сопляк?

Пираты снова захохотали, «сопляк» в применении к Лютеру да еще от меня звучит очень уж круто. Лютер, как я понял сразу, предпочел бы только посотрясать воздух угрозами и криками, но для этого надо, чтобы я отступил, а сейчас на кону его мужская честь, и он, дико завопив в последней попытке меня напугать, вынужденно ринулся вперед, занеся меч для удара.

Я уже все просчитал, как массу тела этого рыхлого здоровяка, так и его умение владеть этой железной оглоблей, потому не стал ввязываться в обмен ударами, когда есть шанс завершить все быстро, в нужный момент стремительно сдвинулся. Меч Лютера просвистел мимо, а сам он провалился вслед за своим оружием. Когда выровнялся и начал свирепо поворачиваться ко мне, я ударил со всей силы, быстро и, как получилось, точно.

Лезвие вошло точно между пластинами возле шеи. Пираты ахнули в один голос, тело Лютера еще на ногах, а голова с правым плечом и рукой, срезанные наискось, соскользнули, как по красному льду, и тяжело рухнули на землю, разбрызгивая красные струйки.

Я брезгливо отряхнул меч и, хотя сердце трепыхается от страха и омерзения, сказал громко и властно:

– С дураками разговор короткий. С умным бы постарался договориться.

Никто не обнажал оружие, я медленно сунул меч в ножны. Один из пиратов, одетый богаче и с оружием, украшенным драгоценными камнями, проговорил в некотором замешательстве:

– Да, это было… убедительно. Хорошо, я провожу вас к грандкапитану. Но сейчас он занят, придется подождать.

– Ничего, – ответил я легко, – могу пока рассказать все вам, как его верным сподвижникам.

Он протестующее вскинул руки.

– Нет-нет!

– Почему? – удивился я.

Его глаза сощурились.

– Стоит ли беспокоить грандкапитана пустяками, которые можно рассказывать всем на улице?

– Да, – признал я, – логика есть. Вас как зовут, сэр?

– Франц Эрнст, – назвался он. – Капитан корабля «Порочная Дева». А вы, сэр?