Однако Громов на этом не успокоился. Развернувшись в иммельмане, он снова
пошел на сближение, теперь уже - лоб в лоб. Экипаж "Геркулеса" предпринял
отчаянную попытку избежать новой опасности, уводя свой самолет по
нисходящей спирали. Но скорости были несопоставимы, и майор успел во второй
раз за последние полминуты напугать и экипаж, и Лукашевича. "МиГ" Громова,
казалось, чудом не врезался в "Геркулес", в самый последний момент майор
рванул ручку управления на себя, рули высоты отклонились до предельного
положения, и истребитель свечой ушел в небо.
- Борт номер 183, - услышал Лукашевич в наушниках спокойный голос друга, -
будем продолжать?
- Твоя взяла, командир, - раздался в эфире ответ на русском, произнесенный
с характерным акцентом.- Мы идем за тобой...
(Карелия, сентябрь 1998 года)
Ожидание затягивалось, а настроение портилось. Стуколин ежеминутно
поглядывал на часы и завидовал черной завистью Жене, который по солдатской
привычке ("солдат спит - служба идет") прикорнул в кресле водителя, положив
руки на руль и низко надвинув кепку. Двигатель грузовика работал вхолостую,
по лобовому стеклу шуровали дворники, размазывая капли дождя, который не
прекращался с прошлого вечера. Стуколин вздыхал и тосковал. Умение ждать
входило в число его достоинств.
Где-то в ряду стоявших вдоль взлетно-посадочной полосы машин хлопнула
дверца. Сквозь пелену дождя Стуколин увидел фигуру, бредущую к грузовику;
фигура приблизилась, и Алексей дернул за ручку, выбираясь из кабины ей
навстречу. Подошедший - им оказался Стриженый, напяливший поверх куртки
черный полиэтиленовый дождевик - громко чихнул и выразительно посмотрел на
Стуколина.
- Заболеешь тут с вами, - сказал он. - Задерживаются твои друзья,
лейтенант. Стуколин пожал плечами.
- Пойдем, лейтенант, поправимся, - предложил Стриженый. - Коньяк хороший
есть.
Стуколин оглянулся на кабину, в которой продолжал посапывать Женя Яровенко.
- Пойдем, пойдем, - отмел сомнения Стриженый. - Не украдут твоего бойца.
Оскальзываясь в жидкой грязи, они направились к командному джипу. Влезли на
задний диван - мокрые и озябшие. Впереди сидел один из парней Стриженого,
водитель.
- Это Олег, - представил водителя Стриженый. - Олег, поставь нам
какую-нибудь музычку, - добавил он, обращаясь уже к парню и сделав в слове
"музычка" ударение на предпоследнем слоге. - И передай коньяк.
Водитель расторопно выполнил распоряжение шефа Открыл бар, достал пузатую
бутылку коньяка, серебряные стаканчики, все это передал Стриженому. Потом
порылся в бардачке, выбирая кассету. Заиграла довольно бодрая музыка, и
Юрий Шевчук своим знаменитым голосом с хрипотцой запел про осень и про небо
под ногами.
Стриженый откинул с головы капюшон дождевика и собственноручно наполнил
стаканчики темно-коричневой жидкостью:
- Ну давай выпьем.
- За что будем пить? - уточнил Стуколин.
- Давай за авиацию. За русскую авиацию! Стриженый сказал это со значением в
голосе, но снова чихнул, расплескав коньяк, чем испортил торжественность
момента.
- Давай за авиацию, - согласился Стуколин. Чокнувшись, они осушили стопки.
Стриженый поморщился и занюхал рукавом, словно не элитный коньяк пил, а
дешевую подделку на коньячном спирте. Потом похлопал себя по карманам и
достал початую пачку "Marlboro", протянул ее Алексею:
- Куришь?
Алексей покачал головой:
- Нет.
- А вы вообще курите? В смысле, пилоты курят? - поинтересовался Стриженый,
извлекая из кармана вслед за сигаретами зажигалку.
- Курят, - отвечал Стуколин. - Дымят, как паровозы, Но я нет. Здоровье
дороже.
(Что касается курения в авиации, то это действительный факт: несмотря на
многочисленные запреты, пилоты курят, ничем в этом не отличаясь от обычных
людей. Особенно налегают на табак пилоты пассажирской и транспортной
авиации - эти могут позволить себе дымить прямо в кабине самолета во время
исполнения своих непосредственных обязанностей. Тяжелее приходится военным
летчикам - курить в кислородной маске или гермошлеме, мягко говоря,
затруднительно. Но и они не упускают своего уже на земле. А уж сколько
всяких анекдотических историй с этой отравой связано!
Взять хотя бы случай, произошедший не так давно в Великобритании на
показательных выступлениях по поводу юбилея Королевских ВВС. Два "МиГа-29"
под управлением пилотов Тресвятского и Бесчастнова столкнулись в воздухе.
Оба пилота успели катапультироваться. Бесчастнов при катапультировании
получил ранения, а потому был сразу увезен с поля. Зато Тресвятский сделал
роскошный жест: едва отстегнув парашют, он на глазах многочисленной
журналисткой братии вытащил из кармана комбинезона пачку сигарет "Winston"
и с непередаваемым изяществом закурил.
К сожалению, времена были еще те, контракта между фирмой, производящей
сигареты "Winston", и военным летчиком Тресвятским заключено не было, а
потому последний миллионером не стал, хотя жест его произвел впечатление на
всю Европу.)
- А я закурю, - сказал Стриженый. Он чиркнул зажигалкой и затянулся.
- Задерживаются твои друзья, лейтенант, - повторил свое замечание
Стриженый.- Задерживаются...
- Значит, есть причина, - отозвался Стуколин. На самом деле он, конечно,
волновался за друзей, но беспокойства своего старался при посторонних не
выказывать.
- Есть, - пробормотал Стриженый. - Ну давай еще по одной, что ли?
Алексей не возражал. Стриженый снова наполнил стаканчики и произнес новый
тост:
- За успех нашего безнадежного дела, - и перед тем, как выпить, добавил: -
Банально, зато всегда актуально.
Выпив, они помолчали. Стриженый курил, стряхивая пепел в маленькую
металлическую пепельницу, встроенную в дверцу с внутренней стороны.
- Скажи, лейтенант, ты в курсе того, что происходит? - спросил вдруг
Стриженый, нарушив молчание.
Стуколин недоуменно воззрился на него.
- Не понял, - сказал он, помедлив. - В курсе чего?..
Стриженый глубоко затянулся, потом затушил окурок и посмотрел на Стуколина
исподлобья.
- Недавно показывали по ящику фильм, - сообщил он доверительным тоном. - Я
вообще ящик смотрю редко. Только если кубок Европы... Или чемпионат мира,
например. Игры "Зенита" опять же. Или бокс...
Старший лейтенант Стуколин подумал, что его собеседник, скорее всего,
сознательно оттягивает момент, когда придется говорить начистоту. Это
Алексею не понравилось. Вдруг зачесались кулаки.
- Бокс - это хорошо! - изрек Стуколин и поднял пустой стаканчик. - Может,
еще выпьем? За бокс?
- Так вот, - продолжал Стриженый, взяв бутылку и наполнив стаканчики:
сначала старшему лейтенанту, затем себе, - показывали, значит, фильм, а у
меня свободное время выдалось и книжки толковой под рукой не было, вот я
Василенко Иван
Бажанов Олег
Роллинс Джеймс
Браун Дэн
Сертаков Виталий
Рыбаков Вячеслав