делать материал? Об Олеве или о моей сестре?
смерти Киви кроются в убийстве его жены.
отодвинул ящик стола, задвинул его и только потом решился поставить меня на
место.
кошмар... Не хотелось бы, чтобы он возобновился снова.
что дело Аллы Кодриной не раскрыто. А теперь еще и убийство ее мужа. У
следствия могут возникнуть вопросы... Дополнительные вопросы.
этом Сергей... И мы договорились с ним: никаких вопросов о сестре.
Киви после того, как... Вы общались с ним в последний год?
ним. Он тоже не выказывал к нам никакого интереса.
наложено табу: о чем спрашивать Филиппа дальше, я не знала. Но он сам пришел
мне на помощь.
не смогу добавить в его портрет ни одной светлой краски. Несмотря на все его
регалии.
Хотя я сомневаюсь, что он пиликал на своем инструменте лучше Ростроповича...
Лично для меня его смерть - пустой звук. Я никогда его не любил. Ни-ког-да!
И не считаю, что произошло убийство.
простынях, я вынула нож из груди поверженного маэстро... Не сам же он себя
проткнул, в самом деле!..
игры, которые сам же и придумал. В любом случае - руки у меня были
развязаны.
он себя довольно странно. И странным образом оказался в Москве - именно
тогда, когда в Питер приехала Алла.
вспомнил. - Я могу посмотреть ваше удостоверение?
концов, сослаться на пластическую операцию или омолаживающий крем, но вряд
ли специалист по декоративно-прикладному искусству Индии этому поверит. Так
ничего и не придумав, я с видом оскорбленной невинности протянула Кодрину
зашморганные корочки: подавись, сукин сын. А затем прикинула, как, не
возбуждая особой ненависти и не нарываясь на скандал, покинуть эту музейную
лачугу.
взглянул на безыскусный дизайн. А потом и на меня - такую же безыскусную.
Простую, как кусок арматуры, доморощенную лесбиянку. Маленькую, но гордую.
Которая не требовала от него домашнего номера телефона и даже не пыталась
заглянуть ему в зиппер.
нерешительных пальцев. - Мне тоже не нравится это задание. Мне не нравится
копаться в нижнем белье. Я бы с большим удовольствием писала бы о гонках
Париж - Дакар... Вы говорили о своих подозрениях следователю?
когда он мертв...
я. Но Филипп явно хочет поделиться со мной какими-то умозаключениями.
Яночку. Это моя жена. Так что об Олеве Киви я знал даже не из вторых рук, а
из третьих. Но мне кажется, что отношения между Аллой и ее мужем не были
такими уж безоблачными.
познакомились? Киви давал концерт в Питере, Алла пошла на него. Они
познакомились в тот же вечер, в перерыве между отделениями. Кажется, он
прислал кого-то из помощников, и тот попросил сестру подождать после
концерта.
стрелами. Пока свидетельства мертвого Киви и живого Кодрина совпадают:
будущие супруги познакомились на концерте, и виолончелист почему-то сразу же
запал на ничем не примечательную слушательницу.
их семейной жизни Алла была счастлива. Еще бы, исполнитель с мировым именем,
постоянные гастроли, приемы, калейдоскоп стран. Весь мир в кармане. Слава
привлекательна так же, как и сыр в мышеловке. И за близость к ней нужно
платить.
кажется, что Олев Киви был патологически ревнив... И в какой-то момент ее
жизнь превратилась в ад.
Патологическая ревность как-то не вязалась с эстонским национальным
характером разве что предположить, что кровь Киви подпортил какой-нибудь
экспансивный ранчеро из Мексики, переспавший с его бабушкой. Но этот вариант
показался мне маловероятным.
они были подругами с моей женой. Хотя и виделись не так часто. Возможно, в
последний год у Аллы кто-то появился.
"вам, с вашими наклонностями, этого не понять, девушка". - Иначе я ничем не
могу объяснить ее последний визит. И... ту обстановку, в которой мы ее
нашли.
лета, больше похожие на позднюю, пусть и не задавшуюся весну, которая
умирает за окнами пустого дома... Мужчина. Любовник. Не иначе.
в Глазго. От Москвы до Питера меньше семисот километров, восемь часов езды.
У него был перерыв в выступлениях, я наводил справки. У него были свободные
сутки!.. Вы понимаете, что я имею в виду?
подталкивал, - гнал в шею к простому выводу: убийцей вполне мог оказаться и
любящий муж. Он же - блистательный виолончелист по совместительству.
Интеллигентный человек. И вот этот интеллигентный человек почувствовал
неладное, решил проверить, приехал, застукал, шваркнул по голове
неустановленным предметом и умчался. Обратно в Москву. Давать вечерний
концерт.
Теперь понятно, почему безутешные родственники не стали делиться своей
версией со следствием. Другое дело - журналисты из желтой прессы. Могут
написать все, что угодно. И это сойдет им с рук. Не потому ли Филипп Кодрин
так легко согласился на встречу с Синенко? Может быть, он сам искал повода
для контактов с журналистами? Теперь, когда Олев Киви мертв и ничего не
может сказать в свое оправдание. Теперь ему можно приписать все, что угодно:
патологическую ревность, убийство жены, угон самолета, страсть к
замороженным морепродуктам и кражу средневековых гобеленов из музея.
сенсация!" Но я молчала.
постучали. Филипп, явно тяготившийся моим молчанием, со всех ног бросился
открывать. Его новый посетитель оказался затравленным толстяком, постоянно
вытирающим лоб гигиенической салфеткой. При виде меня он отшатнулся так, как
будто точно знал, что я - сотрудник отдела по борьбе с экономической
преступностью. А он - директор кладбища, которого вот-вот должны повязать за
взятки и сомнительное распределение мест на погосте.
к своему столу. Именно стол помешал мне проследить за дальнейшими
манипуляциями Кодрина. Судя по всему, Филипп отодвинул ящик, и оба мужчины
склонились над ним.
Каргалов Вадим
Соломатина Татьяна
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Самойлова Елена