предположить, при каких обстоятельствах сведет их судьба в следующий раз.
прошел удачно. Он направил две машины кирпича в Рузу, где начато выведение
второго этажа капитанской дачи, получил пятнадцать "лимонов" от Эдика и туг
же отдал их Акопу: пусть купит товар, расторгуется и вернет уже двадцать
пять. К тому же дожал через "подучетный контингент" кидал из "Черри-банка",
завтра отдадут Татьянины пять "лимонов" - деньги вроде и небольшие, а
девчонка будет рада и убедится лишний раз в могуществе своего любовника...
Завтра сложный день - надо забрать приготовленную для него "аудио, оформить
все документы да выйти на Мособладминистрацию насчет подводки газа к даче, а
тут еще совещание по итогам текущей работы, надо с утра сварганить
справку...
поэтому решил вначале забежать домой, а потом отогнать машину на стоянку.
Неудобно все это, надо пробивать вопрос с гаражом... Но некогда, рук не
хватает на все сразу...
фары невидимой машины. - Иди сюда, дорогой, дело есть...
лопатками прошел холодный озноб.
подозревать может кого угодно..."
почувствовал себя спокойнее и уверенной походкой хозяина направился к
окликнувшему его человеку. В конце концов, он всегда при исполнении
служебных обязанностей, а в Москве ужесточен режим пребывания иногородних, и
эти черные должны понимать, что к чему...
рассмотреть, сколько человек сидит внутри, было нельзя. Но капитан привык
действовать осмотрительно, он подошел к двери водителя и, здороваясь,
заглянул в открытое стекло. Кроме Бузуртанова, в машине никого не было,
выглядел он мрачным и озабоченным.
Шерстобитова в заблуждение.
сделать... Пока выбрались на улицу, тех и след простыл! Ничего, не уйдут.
Родители, жены, дети...
Здесь пять "лимонов". Чтоб быстрей узнал.
резинками стопки купюр, пришлось пошевелить пальцами, устраивая их половчее.
привезут, пройдет время, как раз стены выведут".
подозревают. На том и строился расчет Ильяса.
отказываешься сразу, все труднее найти правдоподобный предлог.
сварит, какой захочешь.
"Где выпивка, там и закуска, - подумал он. - Тоже удачно, не возиться с
ужином".
острая проволока, прокалывая кожу, обхватила шею. "Проволочная пила", -
понял Шерстобитов. Он знал, что такой штукой легко отрезать голову, и даже
видел несколько раз обезглавленные трупы.
страха, спросил милиционер. - Я-то при чем?
никто не знал.
зловещий вид, словно за рулем сидел оживший мертвец.
пока, будь мужчиной. Приедем, тогда все и расскажешь...
до кобуры, захватить рукоятку, отстегнуть застежку, выключить
предохранитель... Десять раз голову отстригут. Оставалось одно: резко
ударить правой через плечо назад, левой рвануть ослабшую проволоку и,
кровавя пальцы, освободить горло, ну а потом - как получится... Восемь лет
назад лейтенант Шерстобитов так бы и поступил. По тогда у него не было
машины, квартиры, дачи, дармовых денег и широкого ассортимента всевозможных
услуг, ему нечего было терять, к тому же он не умел находить компромисс с
бандитами и не рассчитывал с ними договориться.
и только прибавил скорость, приближая развязку. А на жестокую схватку с
преступниками капитан Шерстобитов уже не был способен даже ради спасения
собственной жизни. Рвущийся наружу страх затопил все его существо, парализуя
волю и обессиливая тело. "Если бы зашел домой, хоть деньги мог оставить", -
мелькнула глупая мысль.
пустого, подготовленного к сносу четырехэтажного дома. Ильяс заглушил мотор,
надел тонкие нитяные перчатки, отобрал у капитана пистолет, деловито извлек
из карманов пачки денег, усмехнулся.
Выходи!
проволочной пилы, вылез первым и вытащил милиционера. Ильяс, повозившись в
перчаточном ящике, двинулся следом. В руках у него что-то позвякивало. Через
пару минут они оказались в подвале, вспыхнул мощный фонарь, и Шерстобитов
увидел, что это молоток и широкая стамеска.
Сильные руки за волосы оттянули голову назад, разжали челюсти, запихнули
кляп. Бузуртанов осмотрел стальное лезвие. Не верилось, что это происходит с
ним в действительности. Самое время появиться помощи, как в кинобоевиках.
Наряды патрульно-постовой службы обязаны систематически проверять нежилые
здания, подвалы и чердаки на своем маршруте. Но Шерстобитов лучше других
знал, что сержанты Черкасов и Селезько пасутся на остановке троллейбуса, у
коммерческих ларьков, и никогда не суются в какие-то развалины. Что там
делать?
деревянному ящику, наступил ногой. Потом приставил стамеску к среднему
пальцу, примерился и ударил молотком. Хрустнула перерубаемая кость, волна
боли ударила в голову, палец отлетел в сторону, будто отброшенный струёй
хлынувшей крови. Капитан замычал, рванулся, проволока распорола кожу на шее.
Ильяс наставил стамеску на указательный палец, размахнулся. Хрясь! Снова
волна боли и истошный крик, превращенный кляпом в глухое мычание.
кляп. - Теперь говори.
ныне искалеченный и обезволенный человек без звания, без должности и без
имени. - Я не хотел... Он заставил. Я не знал, что сразу стрелять начнут...
грязный кусок мешковины. - На, а то перепачкаешь все, как свинья.
брызжущую кровью кисть.
мысль. - Иначе зачем меня перевязывать..."
входа, Ильяс вколотил стамеску между ребер, пронзив сердце, а его спутник
несколькими движениями проволочной пилы отрезал голову. Заинтересованным
лицам все должно быть ясно, а пример предателя - хорошее устрашение всем
остальным.
Джеймс Роберт Кордэйл действовал так же. Во время утренней пробежки он
споткнулся и обхватил руками Артемия - одного из слуг Христофора,
здоровенного парня с вытатуированным якорем на загорелом предплечье, который
всегда бродил вокруг усадьбы снаружи, явно контролируя внешний периметр. Под
просторной белой рубахой, на поясе, у него оказался пистолет. Хотя Гурий и
самый молодой из слуг Никон не носили оружия, а угрюмый, с каменными скулами
Орест не давал возможности ощупать себя, Верлинов убедился, что вилла
находится под хорошо организованной охраной.
Шилова Юлия
Березин Федор
Лукьяненко Сергей
Грабб Джеф
Прозоров Александр
Перумов Ник