Чтение 31–й страницы книги ~Кровь нерожденных~

с какой-нибудь соседской собакой.

Бубенцов впервые применил набор отмычек, которым снабдил его Колдун в
придачу к пистолету и глушителю. Нехитрый замок открылся сразу. Бесшумно
войдя в квартиру, он не запер за собой дверь, а лишь прикрыл, поставив замок
на предохранитель, чтобы потом не терять драгоценных минут.

Старая неуклюжая такса лаяла и пыталась схватить его за штанину. Он
легонько пнул пса ногой и направился к ванной, откуда доносился шум воды.

Дверь оказалась не запертой изнутри. Задвижка давно отлетела, а одинокой
Зое Генриховне не от кого было запираться, когда она мылась.

На него пахнуло теплым паром. Сквозь задернутую плотную пластиковую
шторку ничего не было видно. Такса, вбежавшая за ним в ванную, залилась лаем
и все пыталась вцепиться ему в ногу, но он уже не обращал на пса никакого
внимания.

- Кто здесь? - донесся сквозь шум воды знакомый испуганный голос.

Пена попала Лене в глаза, она стала тереть их, и получилось еще хуже. Лай
Пини раздавался совсем рядом, и кафельная акустика ванной комнаты делала его
гулким и тревожным.

Бубенцов резким движением отдернул пластиковую шторку и успел с
удивлением заметить округлившийся живот.

Раздался негромкий выстрел.

"Вот и все, - устало подумала Лена, - почему-то совсем не больно".

Бубенцов повалился лицом вниз, прямо в ванну, и застыл в странной позе,
перекинувшись чеРез борт и упершись головой в мокрое дно. Туда же, в ванну,
прямо к Лениным ногам, под струи душа упал пистолет с глушителем.

У Лены сильно зазвенело в ушах, глаза заволокло густым пульсирующим
туманом.

"Господи, прости меня!" - пронеслось у нее в голове. На долю секунды ей
показалось, будто чьи-то руки подхватили ее и над ней склонился белокурый
ангел со странно-кукольным лицом.

Светлана выключила воду, откинула тяжелое тело Бубенцова и оттащила в
коридор.

Полянская была ниже Светы на полголовы, а весила примерно столько же.
Перенести ее в комнату и уложить на кровать удалось за три минуты. По дороге
она успела накинуть на Лену старый махровый халат, висевший на крючке в
ванной.

Света впервые в жизни видела такой глубокий обморок и немного испугалась.
Но пульс у Полянской был ровный, дышала она спокойно. "Ничего, очухается!"
решила Света и накрыла Лену одеялом.

Сняв замок с предохранителя, она захлопнула дверь, поднялась вверх на
один лестничный пролет, села на подоконник между этажами, закурила и, достав
из кармана куртки сотовый телефон, позвонила Андрею Ивановичу.

***

Лена долго не могла понять, откуда взялся этот прерывистый, пронзительный
звон. К звону прибавился еще тоскливый вой Пини.

Она попыталась подняться, но голова кружилась. Звонят в дверь, поняла
она. Надо встать и открыть. Шатаясь от слабости, Лена побрела в прихожую и
вдруг споткнулась обо что-то мягкое. Нашарив рукой выключатель, она зажгла
свет.

Поперек коридора лежал человек. Он лежал лицом вниз, вокруг его головы
растеклось темно-красное пятно.

Звонок продолжал надрываться, потом раздался за дверью голос Кротова:

- Елена Николаевна! Вы слышите меня?

Замок долго не поддавался, дрожали руки. Наконец дверь открылась.

Когда Кротов увидел ее мертвенно-бледное лицо, влажные, слипшиеся волосы
и труп с пробитой головой в коридоре, первой его мыслью было: "Слава Богу,
жива!" Он обнял Лену и почувствовал, что ее бьет крупная дрожь.

- Все позади, Леночка, ничего не бойся. Все страшное уже кончилось,
произнес он, погладив влажные волосы.

Но сам он был уверен - ничего не кончилось. Начался следующий раунд игры.
Леной занялись всерьез.

Кротов позвонил на Петровку и вызвал опергруппу.

- Простите меня, - тихо сказала Лена, - я думала, он меня уже убил. Он
держав пистолет, раздался выстрел... Я думала, меня уже нет. Простите, мне
надо переодеться.

Через полчаса после приезда опергруппы картина происшедшего немного
прояснилась. В карманах убитого не было обнаружено никаких документов,
удостоверяющих личность. Только пачка сигарет "Кэмел", зажигалка "Зиппо",
сто тридцать тысяч рублей мелкими купюрами и три стодолларовые купюры, набор
отмычек.

Но главное - во внутреннем кармане куртки была найдена цветная фотография
Лены Полянской.

Лена взглянула на снимок. Месяца полтора назад ее сфотографировал
редакционный фотограф - просто так, чтобы дощелкать несколько кадров,
оставшихся на пленке. Фотографироваться Лена не любила, но этот снимок ей
понравился. Она улыбалась на нем спокойно и счастливо. Она даже поставила
его за стекло, на книжную полку. Именно эта фотография исчезла вместе с
ключами и телефонной книжкой...

- Выстрел произведен из импортного пистолета, но не того, который
валяется в ванной. Стреляли с близкого расстояния, не больше полуметра,
сзади, в затылок. Смерть наступила около часа назад. - Судмедэксперт,
толстый пожилой армянин Рубен Данаян, стянул резиновые перчатки, закурил. -
Похоже, убитый стоял у самого бортика ванной, на кафеле подсохший след его
ботинка. Так торопился, что ноги не вытер. Когда в него пальнули, он,
вероятно, перевалился через бортик и упал головой в ванну. А потом труп
сразу перетащили в коридор.

- Здоровый должен быть мужик, - поднял голову от протокола старший опер
Миша Сичкин, - такого бугая поднять, из ванной вытащить - это ж силищу надо
иметь!

- Слушай, Серенький, - хитро подмигнул Рубен, - это часом не твоя
женщина?

- Конечно, моя! - кивнул Кротов.

- Можно сказать, в рубашке она родилась. Кто-то за нее очень здорово
заступился... - тихо и задумчиво произнес Данаян.

- Ну что, труп выносим? - услышала Лена в коридоре чей-то голос.

- Подождите, - она подняла голову, - можно, я еще раз посмотрю?

Двадцать минут назад, тупо глядя на лицо покойника, она сказала:

- Нет. Я не знаю этого человека. Было в нем нечто пугающе-знакомое, но
тогда у нее еще сильно кружилась голова и перед глазами плавали светящиеся
зеленые мухи. Но главное, что-то в глубине души сопротивлялось узнаванию.
Именно за это чувство внутреннего сопротивления она и ухватилась сейчас: "Я
не хотела узнавать его. Слишком страшно было бы..." - мелькнуло у нее в
голове.

Труп уже лежал на носилках. Когда откинули с лица покойника угол черного
полиэтилена, ей хватило одного быстрого взгляда, чтобы спокойно произнести:

- Простите. Я была не в себе. Я знаю этого человека.

Стало очень тихо. Все молча уставились на Лену.

- Это Бубенцов Юрий Изяславович, пятидесятого года рождения, русский.
Родился в Тюмени, с 1972 года живет... жил в Москве. Член Союза писателей.
Мой бывший муж.

- Выносите, что встали? - тихо сказал Кротов санитарам.

- Мы развелись восемь лет назад, - продолжала Лена, уже сидя на кухне
напротив Миши Сичкина, который торопливо писал под ее диктовку, - его
теперешнего адреса я не знаю. После нашего развода у него сменилось две или
три семьи.

- Вы с ним встречались после развода? - спросил Сичкин.

- Да. Лет пять назад он принес несколько своих рассказов ко мне в
редакцию. Но я ни одного из них не опубликовала..

- Из личных соображений? Были обижены на него после развода?

- Что вы, - мягко улыбнулась Лена, - мы расстались мирно. Просто рассказы
были слабые. Потом мы встретились летом этого года на конференции в Канаде,
совсем случайно. А сегодня утром он позвонил мне сюда и попросил о встрече,
хотел, чтобы я вышла к нему в маленький дворик, здесь неподалеку. Я сказала,
что приду, но идти не собиралась. Просто согласилась, чтобы не продолжать
разговор.

- В котором часу это было?

- Не знаю. Я не посмотрела на часы. Звонок меня разбудил, я была сонная.

- Потом вы опять легли спать?

- Да. Но заснуть не смогла и пошла в ванную. Ну а потом - я уже
рассказывала, что было потом.

- Елена Николаевна, можно немного конкретнее: почему вы, не собираясь
идти, сказали, что придете, и почему не хотели встречаться с Бубенцовым?

- После нашей встречи в Канаде этим летом он какое-то время пытался
возобновить со мной отношения. Мне этого не хотелось. Мы были совершенно
чужими людьми, к тому же я узнала, что у него жена и маленький сын.

- Он скрывал это от вас?

- Да.

- Вы выясняли это специально или узнали случайно?

- Совершенно случайно. Я ничего про него специально не узнавала, мне это
было неинтересно.

- И тем не менее это повлияло на ваш отказ продолжать отношения?

- А как вы думаете? Конечно, повлияло.

- И все-таки, почему вы не сказали ему по телефону, что не придете?

- Месяца три назад я пыталась объяснить ему, что не хочу с ним
встречаться. Слов он не понял. Я решила, что поступок поймет. Пообещать и не
прийти - это, конечно, нехорошо, но убедительно.

- Как вам кажется, он тяжело переживал ваш отказ продолжать отношения?

- Юрий всегда пользовался потрясающим успехом у женщин. Он привык, что
все от него без ума. Мой отказ ударил по его самолюбию.