Чтение 31–й страницы книги ~Киносъемки~

исполнение эту блестящую идею, так как Таллэ заметила ледяным тоном:

- Не понимаю, о чем речь.

- Да нет, я так просто, - незнакомец начал откровенно издеваться над
девчонками. - Просто хотелось бы знать, с каких это пор хоррамру
выращивают на Лии.

- С тех самых, с каких магические предметы контрабандой привозят на
Землю и в Меловую рощу в частности, - спокойно ответила Эленсэнт, выделив
голосом слово "магические".

Только тут Мелиан осмелилась растерянно спросить:

- Неужели не подействовало?

- А что, не видно? - огрызнулась Таллэ. - Я же говорила - алхимик!

- О том, что Чашу подарил Натали именно ты, знает уже вся Меловая
роща и пол-Средиземья, - продолжала Эленсэнт тем же спокойным тоном,
преподнося этот более чем спорный факт как нечто само собой разумеющееся.

- Вот как? - незнакомец насмешливо взглянул в глаза Эленсэнт, и она,
вздрогнув, отвела взгляд. - Интересно, кто тут такой не в меру любопытный,
что не только подсмотрел, но и рассказал...

- К твоему сведению, это была я, - Таллэ гордо вскинула голову. - Так
что сейчас нас интересует только один вопрос: зачем ты ее сюда приволок?

- И по какому принципу работает это интересное устройство, - добавила
Эленсэнт, недовольно покосившись на Таллэ. Она понимала, что только
задетая гордость заставляла подругу вести себя опрометчиво, но Эленсэнт
это сбивало, мешая придерживаться одной линии поведения при допросе этого
миляги-алхимика-контрабандиста.

- Ну вот, вы уже обвинили меня в контрабанде, - незнакомец усмехнулся
весело-нахально, но совсем не обидно. - Что мне припишут дальше? Желание
испортить ваши Игры? Или того хуже - сорвать съемки фильма?

- А кто тебя знает! - в тон ему ответила Эленсэнт.

- Ладно, - он снова обвел насмешливым взглядом всех троих. - Если вы
так настаиваете на объяснениях, можете считать, что я уже напился. Так
вот, Чашу я ниоткуда не крал, она моя личная. Я бы, конечно, мог сказать,
где я ее взял, но вы все равно не знаете этого места, - он на секунду
запнулся, словно забыв название. - В общем, это место находится в Ардес
Армиэ. Патрульная служба Галактики не обратила бы на эту вещь никакого
внимания, поскольку в нерабочем состоянии это просто посудина. А сюда я ее
привез исключительно для того, чтобы сделать приятное вашей Галадриэли.

- Значит, ты ее знаешь? - нервно спросила Мелиан. - Точнее, знал
раньше?

- С меня достаточно того, что это Галадриэль, которая вполне
соответствует своей роли, - на этот раз к его обычной усмешке
примешивалось легкое недоумение. - Разве Чаша не будет потрясающе
смотреться в фильме? Или от нее будет мало пользы во время Игр?

- Когда не знаешь, чего можно ожидать от такого Зеркала, - начала
Эленсэнт, но он мягко ее перебил:

- Она совершенно безопасна. Управлять ею может только Владычица.
Кстати, насколько я знаю от нее самой, Зеркало крали уже пять раз и все
пять приносили назад, ничего не добившись. Принципа работы этой вещички я
и сам не знаю, можете считать его чем угодно, вплоть до обычной магии. Но
в любом случае Зеркало абсолютно безопасно, а сегодня я к тому же принял
кое-какие дополнительные меры.

- Вот так, - улыбка Эленсэнт была почти такой же нахальной, как и у
незнакомца. - Взял где-то в Ардес Армиэ, сюда привез в подарок, принципа
работы не знает, но уверяет, что безопасно. Что мы с ним за это сделаем?

- По-моему, Мелиан в "Ответе Эмилю" дала отличный рецепт, -
отозвалась Таллэ:

Не поднимая шум и крик,

Интеллигентно, мирно, тихо

Свалить на голову кирпич

И прочитать надгробный спич.

- Я правильно цитирую, Мелли?

- А по-моему, участь Анариона слишком большая честь для этого хмыря,
- возразила Эленсэнт все с той же улыбкой.

Незнакомец рассмеялся.

- За что люблю дев Дол-Амрота, так это за гостеприимство. Сначала
угощают чаем с хоррамрой, затем собираются огреть кирпичом по голове, и
при этом еще называют хмырем! Между прочим, сейчас в пределах игрового
Средиземья находится вещь, во много раз более опасная, чем Зеркало, но она
не вызывает у вас такого страха.

- Уж не Кольцо ли Всевластья? - ехидно осведомилась Мелиан. Ответ
незнакомца был, мягко говоря, странным:

- Не уверен, что это именно кольцо.

- А откуда ты все это знаешь? - Таллэ снова начала злиться. - И
вообще, где гарантия, что сейчас в твоей сумке не лежит моргульский
палантир?

- Можешь взглянуть сама, - незнакомец снял с плеча свою сумку и
протянул ей. - Насколько я знаю, дочь Гондора, тебе уже приходилось иметь
дело с палантирами, - ему словно доставляло удовольствие дразнить Таллэ.
Мелиан с удивлением глядела на подругу - никогда она не видела ее такой
злой.

- Охотно сделаю это, - процедила сквозь зубы Таллэ, высыпая
содержимое сумки в траву. - Обожаю рыться в чужих вещах.

Мелиан, отложив гитару, присоединилась к ней. А незнакомец тем
временем придвинулся ближе к Эленсэнт.

- Какое у тебя интересное колечко, - ни с того ни с сего сказал он. -
Можно взглянуть?

И, не дожидаясь ответа, осторожно взял руку Сенты в свои ладони. На
одном из пальцев девушки было тонкое серебряное колечко, покрытое
прозрачной эмалью с черными черточками, сгруппированными по четыре.

- Сцена из фильма, - сказала Таллэ, не оборачиваясь и пытаясь спиной
изобразить полное презрение к незнакомцу. - Эпизод Иорет с Арагорном.
Только у Нелдора это получается более убедительно.

- Если ты думаешь, что кольцо "мэйд ин Эрегион", то зря, - сказала
Эленсэнт, вырывая руку. - Два года назад я нашла его у своей мамочки в
серебряном ломе, с тех пор и ношу.

- "Конечно, бабушка Смеагорла была женщина властная и хозяйственная,
но чтобы в ее хозяйстве водились Кольца Власти - это вряд ли", -
насмешливо процитировал незнакомец.

Мелиан с размаху бросила в сумку незнакомца горсть собранных в траве
разноцветных кристаллов и повернулась к нему.

- Ты это кончай, алхимик, - напористо сказала она. - А то мы,
конечно, не Саруман, но у нас тоже и без палантира найдется, чем швырнуть.
К примеру, котелок с чаем прекрасно для этого сгодится.

Незнакомец окинул ее взглядом, но не насмешливым, а доброжелательным,
словно желая сказать: "Ведь я ничем не задел тебя лично, зачем же ты
вмешиваешься в эту странную ссору?" И под этим взглядом Мелиан на минуту
растерялась и притихла.

- Кто дал тебе имя, Мелиан? - негромко спросил он. - Кто бы это ни
был, он не ошибся. Говорят, когда майя Мелиан пела в Валимаре, птицы
умолкали и фонтаны переставали бить - так прекрасны были ее песни.

Но Мелли уже овладела собой.

- Например, вот эта, - с ухмылкой сказала она и, вдарив по гитаре,
пропела один из самых вызывающих куплетов "Игрового Средиземья":

Паразон, вельможный хам,

Для Мелкора строит храм

И устраивает оргии там;

Саурон пророком был,

Слово "рэссла" возводил

В ранг молитвы, только этим и жил.

Ты уймись, уймись, тоска,

У меня в груди,

Это только присказка -

Игры впереди!

Но незнакомец не пожелал выслушивать это хамство под гитару и снова
подошел к Таллэ, которая протягивала ему его сумку с засунутыми туда как
попало вещами. Ни палантира, ни чего-то подобного она, видимо, не нашла,
так как на ее лице ясно читалось разочарование.

- Услуга за услугу, - сказал он, снова вешая сумку на плечо. - Я
разрешил тебе покопаться в моих вещах, но за это я хочу увидеть то, что
подарила тебе Ариэль.

Таллэ не особенно удивилась. О листке знали и Эленсэнт, и Хелл, и
Мелиан, и даже Рози Шелл. Таллэ не носила его открыто из-за того, что один
из трех камней не светился, а она не любила украшений с дефектом. Но
листок всегда был у нее под одеждой, и она не считала нужным его скрывать.
Поэтому она с готовностью вытянула его за цепочку и положила его на ладонь
незнакомцу.

В это мгновение свет в одном из двух горящих камней задрожал и начал
гаснуть, но незнакомец осторожно дотронулся до него - и он снова ровно
засветился, а слуха Таллэ коснулся возглас удивления, смешанного с
испугом, принадлежащий какой-то незнакомой женщине.

- Да-а, - протянул незнакомец, ни к кому специально не обращаясь. -
Вот тебе и Оза... Дошли до невозможного, колдуны - пожарники... Интересно,
чьим же станет третий камень?

- Ничего не понимаю, - Таллэ выдернула листок из его рук и снова
опустила цепочку за шиворот. - Украшение как украшение, очень красивое, я
его люблю. Ариэль, когда его дарила, сказала что-то о великом счастье и
великом чуде, но до сих пор я от этого листика ничего чудесного не