Чтение 31–й страницы книги ~Батый~

Евпатий сказал еще несколько горячих слов, призывая всех идти в Ря-
зань, на княжий двор, и там присоединяться к большому полку. Он быстро
сбежал с паперти и, проходя сквозь расступившуюся толпу, увидел Дикоро-
са.

- Здорово, Савелий,- сказал он.- Небось, воевать собрался?

- Вот и сына с собой веду. И соседи идут, В твоей дружине биться хо-
тим.

- Возьму. Поспевайте в Рязань. Найдете меня на княжьем дворе.

Два дружинника подвели большого горячего коня. Евпатий вскочил на не-
го и поскакал в сторону Рязани.

Глава шестая. РЯЗАНСКОЕ ВЕЧЕ

...Ответствуй, город величавый,

Где времена цветущей славы,

Когда твой голос, бич князей,

Звуча здесь медью в бурном вече,

К суду или к кровавой сече

Сзывал послушных сыновей?

Дм. Веневитинов.

Вечевой колокол с самого утра созывал народ на вече. В тихом морозном
воздухе неслись густые тягучие звуки и сеяли кругом тревогу. Далеко слы-
шали их окрестные села. Люди выходили на крыльцо, прислушивались и, то-
ропливо накидывая на себя армяки и полушубки, хватали шапки. По обоим
берегам реки, на засыпанных снегом пашнях, зачернели вереницы мужиков,
тянувшихся в город.

- Слышь, как "вечник" выбивает сполох! - рассуждали, шагая, мужи-
ки.Что-то деется?

Старая Рязань на высоком обрывистом берегу Оки, вся засыпанная сне-
гом, казалась серебряной. Высокие земляные валы вокруг города и "дети-
нец" внутри, окруженный тыном и сторожевыми башнями, сложенный из сто-
летних дубовых кряжей, делали город грозной, стойкой крепостью.

Что может угрожать Рязани? Почему так настойчиво гудит медный "веч-
ник"? Опять свара князей? Опять пошлют мужиков бить друг друга, как
двадцать лет назад на речке Липице? И для чего? Чтобы спихнуть со своей
шеи одного князя и посадить другого? Пусть князья меж собой дерутся, за-
чем же гнать на бойню мужиков?

Площадь па Сокольей горе, возле Фотьянова столпа, как обычно в базар-
ные дни, была заставлена крестьянскими возами с зерном, мукой, морожены-
ми свиными и телячьими тушами, глиняной посудой, деревянными кадками и
прочей крестьянской снедью и утварью. Но в этот день площадь так густо
заполнилась толпой, что в ней затерялись крестьянские возы. Мужики и го-
рожане вливались со всех концов на площадь, стараясь приблизиться к па-
перти соборной церкви Успенья богородицы, где выступали на вече князья с
княжичами.

Дикорос и его спутники из Перунова Бора пробрались к самой паперти,
где два дюжих молодца, скинув шапки и полушубки, усердно раскачивали же-
лезный язык большого медного колокола, подвешенного возле церкви к бре-
венчатым стропилам звонницы.

После бойкого перезвона мелких колоколов из церкви выбежал служка с
заплетенной косичкой, в подряснике и махнул красным платком молодцам,
колотившим в "вечник". Те перестали звонить и отерли рукавами вспотевшие
лбы. Толпа еще более потеснилась к паперти. Мужики влезали на возы, са-
дились на упряжных лошадей,-все хотели узнать, чего ради народный спо-
лох?

Из церкви с протяжным пением вышел хор певчих. За ними двигались чет-
веро дюжих дьяков-ревунов в церковных облачениях, размахивая дымящимися
кадилами. Затем торжественно выплыли десять священников в золотых ризах,
с серебряными и медными крестами в руках; наконец показался епископ,
поддерживаемый под руки двумя мальчиками в одеянии послушников.

Вслед за духовенством из церкви вышел князь рязанский Юрий Ингваревич
в красном плаще "корзно", расшитом жемчугами и драгоценными камнями.
Двадцать лихих дружинников с обнаженными прямыми мечами на правом плече
охраняли князя и отталкивали теснившийся к паперти народ. А тем временем
из собора выходили все новые и новые люди: великая княгиня Агриппина
Ростиславна, окруженная снохами, молодыми женами семи сыновей и племян-
ников княжеских, старшие бояре и знатнейшие приближенные князя. Юрий
Ингваревич поднялся на каменное возвышение близ вечевого колокола, а
свита и духовенство выстроились вдоль паперти.

На другой стороне ее собрались старосты разных концов города и ближ-
них слобод. Они стояли степенные и скромные в овчинных полушубках и ку-
печеских кафтанах смурого и домотканого сукна. Один из них, благообраз-
ный старик с седой бородой, староста нижней слободы, поклонился отдельно
князю и княгине и громко сказал, прижимая к груди соболью шапку:

- Исполать тебе, отец наш князь Юрий Ингваревич! Жить тебе вместе с
княгинюшкой Агриппиной Ростиславной в добре и здравии, горя не знать и
нас, маленьких людишек, не забывать! А позволь-ко-ся мне слово молвить.
Почто ты народ собрал? Почто в "вечник" приказал бить? Что тебе от наро-
да рязанского понадобилось?..

Князь, сумрачно посматривавший на толпу, тряхнул полуседыми длинными
кудрями и степенно поклонился на три стороны затихшей толпе.

- Слушайте, православные,- заговорил он усталым, потухшим голосом.-
По важному делу созвал я вас. Не без тревожной причины с утра гудел ве-
чевой колокол. Надо нам вместе, одной волей, одним сердцем решить неот-
ложное дело...

- Говори, говори, князь, а мы рассудим! - послышались голоса.

- Уже давно, с весны, из Дикого поля приходили вести недобрые, что
среди половецких ханов идет замятия, бьются половецкие полки с народом
неведомым, пришедшим издалека, из-за Волги. Народ этот злобен и силен,
побил половецких ханов, погнал их из кочевий по всему Дикому полю и ог-
рабил их дочиста, в прах...

- Слышь-те, православные, что за народ объявился!

- Самых знатнейших ханов потеснили пришельцы, выбили и сделали своими
конюхами.

- Какие же это такие люди? Как звать их? Они тоже табунщики?

Князь продолжал:

- Зовется этот пришлый народ - безбожные мунгалы и татары. Разгромили
они половецкие вежи, порезали их быков и баранов, а теперь пошли в нашу
сторону и стали близ наших застав на реке Воронеже. Видно, хотят идти
войной на нас. Прислали татары нам послов бездельных,- про все они
расспрашивают, про все выпытывают, все хотят знать - два мужа татарских
и одна бабища...

- Давай их сюда! Мы на них посмотрим и скажем, какой дорогой им
отъезжать обратно...

- А нуте-ка, приведите сюда татарских посланцев!-сказал князь дружин-
никам.-Да охраняйте их, как свой глаз, чтобы наши ребята не стали с ними
баловаться, долго ли их обидеть! Все же они посланцы могучего царя та-
тарского Батыги.

Глава седьмая. ПОСЛЫ ТАТАРСКИЕ

Несколько дружинников поспешили в княжеский дом. Они вернулись оттуда
с татарскими послами и провели их на высокий помост близ вечевого коло-
кола. Послов было трое: первый - старик в меховой шапке, повязанной бе-
лой тканью, в длинной до пят желтой лисьей шубе; другой- коренастый мо-
лодой воин в войлочной шапке с отворотами, в синем кафтане и с кривой
саблей на поясе. Что-то необычное чувствовалось в этом воине - короткая
шея и богатырские плечи, угрюмое безбородое лицо и властный взгляд. Он
посматривал на толпу со спокойствием и равнодушием человека, привыкшего
повелевать, казнить и миловать. Третий посол своим видом изумил всех.
Это была старая женщина с опухшим лицом и бегающими безумными глазами,
на плечах - медвежья шкура, на голове - высокий колпак, на поясе висели
на ремешках медвежьи когти и зубы, ракушки, узкие длинные ножи и большой
круглый бубен, разрисованный звездами. Ни на мгновение она не оставалась
спокойной, все время оглядывалась кругом, точно чего-то искала, и бормо-
тала вполголоса какие-то странные слова.

- Да это ведьма-чародейка! - сказали в толпе.

- Скажи нам, княже, чего хотят посланцы? Чего им от нас надобно?

Князь сказал ближнему думному боярину:

- Распорядись, пускай они народу скажут, зачем пожаловал в наш го-
род...

Возле послов появился переводчик.

Лихарь Кудряш толкнул локтем Дикороса;

- Глянь-ка, узнаешь их толмача? Ведь он к нам в Перунов Бор приезжал,
помчишь торговца-булгарина, что на платки, иголки и бусы меха выменивал?
Знать, это был ихний соглядатай, пути и дороги выведывал! Разорви его
лихоманка!

Переводчик говорил с послами и вполголоса передавал их ответы думному
боярину. Тот, обращаясь к толпе, стал громко объяснять:

- Слушай, князь со княгиней И народ православный, что послы мун-
гальские от нас требуют. Говорят-де, что ихний царь Батыга Джучиевич над
всеми князьями князь, над всеми царями царь. Все народы покорились его
деду, хану Чагонизу, и он забрал их под свою руку. Говорят эти без-
дельные посланцы, что теперь народ русский должен царю Батыге Джучиевичу
покориться, а буде не захочет ему бить челом, так Батыга всех растопчет
конями, как раздавил всех ханов половецких и сделал их своими пастухами
и конюхами...

- Зря похваляется! Не бывать тому! - закричал Евпатий, стоявший близ
князя.