read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



заколдованный туман?). Она подступала к ней, довольно высоко
поднимая ноги на довольно высоких каблуках и сгибая
очаровательно мальчишеские колени так медленно, в расширившемся
пространстве, словно шла под водой или как в тех снах, когда
видишь себя невесомым; затем она подняла за рукавчики красивую,
очень дорогую, медного шелка, кофточку, все так же медленно, все
так же молча, расправив ее перед собой, как если бы была
оцепеневшим ловцом, у которого занялось дыхание от вида
невероятной птицы, растянутой им за концы пламенистых крыльев.
Затем стала вытаскивать (пока я стоял и ждал ее) медленную змею
блестящего пояска и попробовала на себе.
Затем она вкралась в ожидавшие ее объятия, сияющая,
размякшая, ласкающая меня взглядом нежных, таинственных,
порочных, равнодушных, сумеречных глаз - ни дать ни взять
банальнейшая шлюшка. Ибо вот кому подражают нимфетки - пока мы
стонем и умираем.
"Чем поцелуй пыл блох?" пробормотал я, дыша ей в волосы
(власть над словами ушла).
"Если уж хочешь знать", сказала она, "ты делаешь не так, как
надо".
"Накажи, как".
"Все в свое время", ответила виновница моего косноязычия.
Seva ascendes, puIsata, brulans, kitzelans, dementissima.
Elevator clatterans, pausa, clatterans, populus in corridoro.
Hanc nisi mors mihi adimet niemo! Juncea puellula, jo pensavo
fondissime, nobserva nihil quidquam; но разумеется, в следующую
минуту я мог бы совершить какую-нибудь ужасную оплошность; к
счастью, она вернулась к сокровищнице.
Из ванной, где мне пришлось довольно долго переключаться для
скромной нужды, я слышал (стоя, попадая мимо, задерживая
дыхание) "ахи" и "охи" девочкиного восхищения.
Руки она вымыла только потому, что ей понравилось отельное
мыльце-образчик.
"Пора идти, милая; я думаю, ты так же проголодалась как и
я".
И вот мы отправились к лифту, дочка - покачивая своей
старой белой сумочкой, отец - на шаг впереди (nota bene: никогда
не идти позади нее, ведь она не дама). Пока мы стояли (теперь
уже рядом), дожидаясь лифта, она закинула голову, безудержно
раззевалась и тряхнула кудрями.
"В котором часу вас будили в лагере?"
"В половине(TM) - она подавила новый зевок - "седьмого",
дозевнула до конца с содроганием всего тела. "Седьмого",
повторила она, и горло у нее снова стало наполняться.
Гостиничный ресторан приветствовал нас запахом жареного
жира и стеклянистой улыбкой. Это было обширное и претенциозное
помещение с жеманными фресками по стенам, изображающими
охотников, зачарованных в разнообразных положениях среди
множества неинтересных животных, дриад и деревьев. Несколько
рассыпанных по зале старых дам, два священника и широкоплечий
господин в клетчатом пиджаке молча кончали обедать. Ресторан
закрывался в девять, и каменнолицые подавальщицы в зеленой форме
отчаянно спешили - на мое счастье - от нас отделаться.
"Посмотри, как он похож, как невероятно похож на Куильти",
вполголоса проговорила Лолита, острым загорелым локтем не то что
указывая, но страстно стремясь указать на одинокого господина в
спортивном пиджаке, сидящего в дальнем углу залы.
"На кого - на нашего толстого дантиста?"
Лолита задержала во ртутолько что взятый глоток воды и
поставила обратно на стол свой затанцевавший стакан.
"Да глупости", сказала она, поперхнувшись смехом, "я говорю
о том писателе, который на папиросных рекламах".
О, слава! О, женщины!
Когда принесли и бухнули на стол сладкое - для барышни
огромный клин вишневого торта, а для ее покровителя бомбочку
сливочного мороженого (значительную часть которого она, не
задумываясь, прибавила к своему торту), - я вынул
из кармана пузырек, содержавший ПАПИНЫ Пилюли.
Оглядываясь ныне на бледную немочь этих фресок, на этот
странный, чудовищный миг, могу объяснить свое тогдашнее
поведение только механическим действием безвоздушного
пространства, присущего снам, в котором вращается поврежденный
ум; но в тот миг все мне казалось совершенно простым и
неизбежным. Я оглядел зал, убедился, что последний из обедавших
ушел, откупорил пузырек и с величайшим хладнокровием наклонил
его над ладонью. Я не раз прорепетировал перед зеркалом этот
жест, которым быстро подносишь пустую горсть ко рту и
отправляешь в него несуществующую пилюлю. Как я и ожидал, она
набросилась на пузырек с крупными, обольстительно-яркими
капсюлями, начиненными дурманом Спящей Красавицы.
"Синенькие!", воскликнула она, "лилово-синенькие. Из чего
они сделаны?"
"Из летнего неба", ответил я, "из слив, из смокв, из
виноградной крови царей!"
"Нет, серьезно... Пожалуйста!"
"Ах, это просто Фиалкапсюли. Витамин Икс. Делает тебя
сильным, как бык-с или штык-с. Хочешь попробовать?"
Лолита протянула руку, энергично кивая.
Я надеялся, что зелье подействует быстро. Оно
подействовало молниеносно. Позади был длинный день, утром она
каталась на лодке с Варварой (сестра которой заведовала водяным
спортом, как моя упоительно-доступная нимфетка начала теперь мне
рассказывать промеж полураздавленных небораспирающих зевков,
которые все увеличивались в объеме) и еще занималась кой-чем.
Кино, смутно мечтавшееся ей, было, конечно, забыто к тому
времени, когда мы покинули ресторан. Стоя со мной в лифте, она
прислонилась ко мне, полуулыбаясь ("Сказать ли, чем я
занималась?"), полусмежая темные веки. "Спать хочется, небось?"
спросил Дядя Том, который орудовал лифтом, поднимавшим тихого
джентльмена франко-ирландского происхождения и его сонную дочку,
а также двух увядших женщин, экспертов по розам, которые тоже
глядели участливо на мою хрупкую, загорелую, пошатывающуюся,
розовую, одурманенную душеньку. Мне чуть ли не на руках пришлось
внести ее в номер. Она села на край постели, слегка качаясь, и
заговорила каким-то воркотливо-тусклым растянутым тоном.
"Если я тебе скажу... если я тебе скажу, ты мне обещаешь
(такая сонная! Головка валится, глаза гаснут...), обещаешь не
жаловаться на лагерь?"
"После, Лолита. Теперь ложись. Я тебя оставлю одну, чтобы
ты легла. Даю тебе десять минут".
"Ах, какая я была гадкая", продолжала она, тряся волосами,
снимая с них медленными пальцами черную бархатную ленточку.
"Дай-ка я тебе скажу".
"Завтра, Лолита. Ложись, ложись. Ради Бога ложись".
Ключ я сунул в карман и спустился по лестнице.
28
Милостивые госпожи присяжные! Будьте терпеливы со мной!
Позвольте мне отнять частичку вашего драгоценного времени! Итак,
наступил le grand moment. Я оставил Лолиту, все еще сидящую на
краю бездонной постели, дремотно поднимающую ногу, вяло
возящуюся со шнурками и при этом показывающую неполную сторону
голой ляжки до самого шва штанишек в паху - она всегда со
странной рассеянностью или бесстыдством, или со смесью того и
другого относилась к подобному оголению. Вот, значит, каков был
заветный образ ее, который я запер в комнате, предварительно
удостоверившись, что на двери нет задвижки снутри. Ключ с
нумерованным привеском из резного дерева тотчас же превратился в
увесистое "сезам - отворись", в сказочную отмычку, могущую
отпереть блаженное и страшное будущее. Он был мой, он был часть
моего горячего, волосистого кулака. Через несколько минут -
скажем, двадцать, скажем полчаса (sicher ist sicher, как
говаривал мой дядя Густав), я отопру дверь номера 342 и найду
мою нимфетку, мою красу и невесту, в темнице хрустального сна.
Присяжные! Если бы мой восторг мог звучать, он бы наполнил эту
буржуазную гостиницу оглушительным ревом. И единственное, о чем
жалею сегодня, это что я не оставил молча у швейцара ключ 342-ой
и не покинул в ту же ночь город, страну, материк, полушарие и
весь земной шар.
Позвольте объяснить. Меня не слишком смутили ее покаянные
иносказания. Я все еще был твердо намерен придерживаться решения
щадить ее чистоту, работая лишь под покровом ночи над совершенно
усыпленной наркозом голенькой крошкой. "Сдержанность и
благоговение" - вот был мой всегдашний девиз. Я намерен был
придерживаться его, даже если бы эту чистоту (между прочим,
основательно развенчанную современной наукой) слегка подпортило
какое-нибудь ребячье эротическое переживание (по всей
вероятности, гомосексуального порядка) в этом ее мерзостном
лагере. Конечно, в силу старомодных европейских навыков я,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 [ 31 ] 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.