read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



под именем "крайних".
Во главе партии стояли те же Аксиньюшка и Парамоша, имея за собой це-
лую толпу нищих и калек. У нищих единственным источником пропитания было
прошение милостыни на церковных папертях; но так как древнее благочестие
в Глупове на некоторое время прекратилось, то естественно, что источник
этот значительно оскудел. Реформы, затеянные Грустиловым, были встречены
со стороны их громким сочувствием; густою толпою убогие люди наполняли
двор градоначальнического дома; одни ковыляли на деревяшках, другие пол-
зали на четверинках. Все славословили, но в то же время уже все единог-
ласно требовали, чтобы обновление совершилось сию минуту и чтоб наблюде-
ние за этим делом было возложено на них. И тут, как всегда, голод ока-
зался плохим советчиком, а медленные, но твердые и дальновидные действия
градоначальника подверглись превратным толкованиям. Напрасно льстил
Грустилов страстям калек, высылая им остатки от своей обильной трапезы;
напрасно объяснял он выборным от убогих людей, что постепенность не есть
потворство, а лишь вящее упрочение затеянного предприятия, - калеки ни-
чего не хотели слышать. Гневно потрясали они своими деревяшками и громко
угрожали поднять знамя бунта.
Опасность предстояла серьезная, ибо для того, чтобы усмирять убогих
людей, необходимо иметь гораздо больший запас храбрости, нежели для то-
го, чтобы палить в людей, не имеющих изъянов. Грустилов понимал это.
Сверх того, он уже потому чувствовал себя беззащитным перед демагогами,
что последние, так сказать, считали его своим созданием, и в этом смысле
действовали до крайности ловко. Во-первых, они окружили себя целою сетью
доносов, посредством которых до сведения Грустилова доводился всякий
слух, к посрамлению его чести относящийся; во-вторых, они заинтересовали
в свою пользу Пфейфершу, посулив ей часть так называемого посумного сбо-
ра (этим сбором облагалась каждая нищенская сума; впоследствии он лег в
основание всей финансовой системы города Глупова).
Пфейферша денно и нощно приставала к Грустилову, в особенности прес-
ледуя его перепискою, которая, несмотря на короткое время, представляла
уже в объеме довольно обширный том. Основание ее писем составляли виде-
ния, содержание которых изменялось, смотря по тому, довольна или недо-
вольна она была своим "духовным братом". В одном письме она видит его
"ходящим по облаку" и утверждает, что не только она, но и Пфейфер это
видел; в другом усматривает его в геенне огненной, в сообществе с чертя-
ми всевозможных наименований. В одном письме развивает мысль, что градо-
начальники вообще имеют право на безусловное блаженство в загробной жиз-
ни, по тому одному, что они градоначальники; в другом утверждает, что
градоначальники обязаны обращать на свое поведение особенное внимание,
так как, в загробной жизни, они против всякого другого подвергаются ис-
тязаниям вдвое и втрое. Все равно как папы или князья.
В данном случае письма ее имели характер угрожающий. "Спешу известить
вас, - писала она в одном из них, - что я в сию ночь во сне видела. Сто-
ите вы в темном и смрадном месте и привязаны к столбу, а привязки сдела-
ны из змий и на груди (у вас) доска, на которой написано: сей есть ведо-
мый покровитель нечестивых и агарян (sic). И бесы, собравшись, радуются,
а праведные стоят в отдалении и, взирая на вас, льют слезы. Извольте са-
ми рассмотреть, не видится ли тут какого не совсем выгодного для вас
предзнаменования?"
Читая эти письма, Грустилов приходил в необычайное волнение. С одной
стороны, природная склонность к апатии, с другой, страх чертей - все это
производило в его голове какой-то неслыханный сумбур, среди которого он
путался в самых противоречивых предположениях и мероприятиях. Одно каза-
лось ясным: что он тогда только будет благополучен, когда глуповцы пого-
ловно станут ходить ко всенощной и когда инспектором-наблюдателем всех
глуповских училищ будет назначен Парамоша.
Это последнее условие было в особенности важно, и убогие люди
предъявляли его очень настойчиво. Развращение нравов дошло до того, что
глуповцы посягнули проникнуть в тайну построения миров и открыто рукоп-
лескали учителю каллиграфии, который, выйдя из пределов своей специ-
альности, проповедовал с кафедры, что мир не мог быть сотворен в шесть
дней. Убогие очень основательно рассчитали, что если это мнение утвер-
дится, то вместе с тем разом рухнет все глуповское миросозерцание вооб-
ще. Все части этого миросозерцания так крепко цеплялись друг за друга,
что невозможно было потревожить одну, чтобы не разрушить всего остально-
го. Не вопрос о порядке сотворения мира тут важен, а то, что вместе с
этим вопросом могло вторгнуться в жизнь какое-то совсем новое начало,
которое, наверное, должно было испортить всю кашу. Путешественники того
времени единогласно свидетельствуют, что глуповская жизнь поражала их
своею цельностью, и справедливо приписывают это счастливому отсутствию
духа исследования. Если глуповцы с твердостию переносили бедствия самые
ужасные, если они и после того продолжали жить, то они обязаны были этом
только тому, что вообще всякое бедствие представлялось им чем-то совер-
шенно от них не зависящим, а потому и неотвратимым. Самое крайнее, что
дозволялось в виду идущей навстречу беды, - это прижаться куда-нибудь к
сторонке, затаить дыхание и пропасть на все время, покуда беда будет ку-
тить и мутить. Но и это уже считалось строптивостью; бороться же или
открыто идти против беды - упаси боже! Стало быть, если допустить глу-
повцев рассуждать, то, пожалуй, они дойдут и до таких вопросов, как,
например, действительно ли существует такое предопределение, которое де-
лает для них обязательным претерпение даже такого бедствия, как, напри-
мер, краткое, но совершенно бессмысленное градоправительство Брудастого
(см. выше рассказ "Органчик")? А так как вопрос этот длинный, а руки у
них коротки, то очевидно, что существование вопроса только поколеблет их
твердость в бедствиях, но в положении существенного улучшения все-таки
не сделает.
Но покуда Грустилов колебался, убогие люди решились действовать са-
мостоятельно. Они ворвались в квартиру учителя каллиграфии Линкина, про-
извели в ней обыск и нашли книгу: "Средства для истребления блох, клопов
и других насекомых". С торжеством вытолкали они Линкина на улицу и, пот-
рясая воздух радостными восклицаниями, повели его на градоначальнический
двор. Грустилов сначала растерялся и, рассмотрев книгу, начал было
объяснять, что она ничего не заключает в себе ни против религии, ни про-
тив нравственности, ни даже против общественного спокойствия. Но нищие
ничего уже не слушали.
- Плохо ты, верно, читал! - дерзко кричали они градоначальнику и под-
няли такой гвалт, что Грустилов испугался и рассудил, что благоразумие
повелевает уступить требованиям общественного мнения.
- Сам ли ты зловредную оную книгу сочинил? а ежели не сам, то кто тот
заведомый вор и сущий разбойник, который таковое злодейство учинил? и
как ты с тем вором знакомство свел? и от него ли ту книжицу получил? и
ежели от него, то зачем, кому следует, о том не объявил, но, забыв со-
весть, распутству его потакал и подражал? - Так начал Грустилов свой
допрос Линкину.
- Ни сам я тоя книжицы не сочинял, ни сочинителя оной в глаза не ви-
дывал, а напечатана она в столичном городе Москве, в университетской ти-
пографии, иждивением книгопродавцев Манухиных! - твердо отвечал Линкин.
Толпе этот ответ не понравился, да и вообще она ожидала не того. Ей
казалось, что Грустилов, как только приведут к нему Линкина, разорвет
его пополам - и дело с концом! А он, вместо того, разговаривает! Поэто-
му, едва градоначальник разинул рот, чтоб предложить второй вопросный
пункт, как толпа загудела:
- Что ты с ним балы-то точишь! он в бога не верит!
Тогда Грустилов в ужасе разодрал на себе вицмундир.
- Точно ли ты в бога не веришь? - подскочил он к Линкину и по важнос-
ти обвинения, не выждав ответа, слегка ударил его, в виде задатка, по
щеке.
- Никому я о сем не объявлял, - уклонился Линкин от прямого ответа.
- Свидетели есть! свидетели! - гремела толпа.
Выступили вперед два свидетеля: отставной солдат Карапузов да сле-
пенькая нищенка Маремьянушка. "И было тем свидетелям дано за ложное по-
казание по пятаку серебром", - говорит летописец, который в этом случае
явно становится на сторону угнетенного Линкина.
- Намеднись, а когда именно - не упомню, - свидетельствовал Карапу-
зов, - сидел я в кабаке и пил вино, а неподалеку от меня сидел этот са-
мый учитель и тоже пил вино. И выпивши он того вина довольно, сказал:
все мы, что человеки, что скоты - все едино; все помрем и все к чертовой
матери пойдем!
- Но когда же... - заикнулся было Линкин.
- Стой! ты погоди пасть-то разевать! пущай сперва свидетель доскажет!
- крикнула на него толпа.
- И будучи я приведен от тех его слов в соблазн, - продолжал Карапу-
зов, - кротким манером сказал ему: "Как же, мол, это так, ваше благоро-
дие? ужели, мол, что человек, что скотина - все едино? и за что, мол, вы
так нас порочите, что и места другого, кроме как у чертовой матери, для
нас не нашли? Батюшки, мол, наши духовные не тому нас учили, - вот что!"
Ну, он, это, взглянул на меня этак сыскоса: "Ты, говорит, колченогий (а
у меня, ваше высокородие, точно что под Очаковом ногу унесло), в поли-
ции, видно, служишь?" - взял шапку и вышел из кабака вон.
Линкин разинул рот, но это только пуще раздражило толпу.
- Да зажми ты ему пасть-то! - кричала она Грустилову, - ишь речистый
какой выискался!
Карапузова сменила Маремьянушка.
- Сижу я намеднись в питейном, - свидетельствовала она, - и тошно
мне, слепенькой, стало; сижу этак-то и все думаю: куда, мол, нонче на-
род, против прежнего, гордее стал! Бога забыли, в посты скоромное едят,
нищих не оделяют; смотри, мол, скоро и на солнышко прямо смотреть ста-
нут! Право. Только и подходит ко мне самый этот молодец: "Слепа, бабуш-
ка?" - говорит. "Слепенькая, мол, ваше высокое благородие". - "А отчего,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 [ 31 ] 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.