несколько смягчило обиду, которую вызвали у нее слова судьи за обедом. Кроме
того, у нее было время поразмыслить, и, вспомнив о молодости Элизабет, она
решила, что ей будет нетрудно под маской почтительности сохранять власть,
которой она прежде пользовалась открыто. Мысль о том, что кто-то будет ей
приказывать, что ей придется покорно выполнять чьи-то распоряжения,
приводила ее в ярость, и она уже несколько раз порывалась начать разговор,
чтобы выяснить щекотливый вопрос о своем новом положении в доме. Но стоило
экономке встретить гордый взгляд темных глаз Элизабет, которая, прогуливаясь
по залу, вспоминала годы детства, размышляла о перемене в своей жизни и,
может быть, обдумывала события дня, как ее охватывал почтительный страх, в
чем, впрочем, она ни за что не призналась бы себе. Но как бы то ни было, она
долго не решалась заговорить и в конце концов выбрала тему, позволявшую ей
показать себя с наилучшей стороны и намекнуть на то, что перед лицом бога
все люди равны.
Добродетель. - Церковные священники мастера читать проповеди, ну, да и то
сказать - они все наперед записывают, а это большое удобство. От природы
они, бьюсь об заклад, говорят куда хуже, чем священники стоячих вер - те-то
ведь заранее не готовятся.
мисс Темпл.
колени.
- осведомилась Элизабет.
ответила Добродетель с некоторым смущением. - И я ни за что не стала бы
называть их иначе, потому как ни разу не выразилась непочтительно о судье и
его родственниках. Я всегда уважала квакеров - такие все они обходительные
да степенные. Ума не приложу, как это ваш папенька взял жену из церковной
семьи. Уж больно молятся-то они по-разному. Квакеры сидят себе тихо и молчат
почти все время, а в церквах такое деется, что со смеху помереть можно; я
ведь знаю, что говорю, потому как я, еще когда жила на побережье, один раз в
такой церкви побывала.
замечала. Будьте добры, узнайте, топится ли в моей комнате камин. Я устала
после дороги и хочу лечь спать.
открыть дверь да посмотреть, но осторожность взяла верх над досадой, и,
несколько помешкав, чтобы все-таки поддержать свое достоинство, она
выполнила приказание. Услышав, что камин затоплен, Элизабет, пожелав доброй
ночи экономке и Бенджамену, который подбрасывал дров в печку, удалилась в
свою комнату.
запутанную речь, словно бы и не ругая и не хваля молодую хозяйку, но тем не
менее ее намеки все яснее рисовали эту последнюю в самом неблагоприятном
свете. Дворецкий, ничего не отвечая, продолжал прилежно возиться у печи, а
затем посмотрел на термометр и, открыв дверцу буфета, достал оттуда запас
напитков, которые согрели бы его без помощи того жаркого огня, который он
развел. Тотчас же к печи был пододвинут маленький столик и на нем аккуратно
и без лишнего шума расставлены бутылки и бокалы. Потом Бенджамен принес в
этот уютный уголок два кресла и, как будто только что заметив экономку,
воскликнул:
мороз, а мне и дела нет. Шторм или штиль - для Бена все одно. Негры
устроились в трюме и развели там такой огонь, что быка целиком зажарить
можно. Термометр показывает сейчас тринадцать градусов, но на кленовые дрова
можно положиться - не успеем мы еще пропустить по стаканчику, как
температура полезет вверх градусов на десять, и когда сквайр вернется домой
из теплого трактира Бетти Холлистер, ему будет жарко, словно бы матросу,
который намазал мачту скверным дегтем. Ну-ка, садитесь, сударыня, на это
кресло да скажите мне, как вам понравилась хозяйская дочка.
Добродетель, так и зовите меня просто Помпой. Эдак будет покороче, а я к
тому же собираюсь выкачать вот этот графинчик досуха. Ну, так, значит, я
Помпа и есть.
казалось, развинтились все ее суставы. - Ну и шутник же вы, Бенджамен, когда
на вас стих найдет! А отвечу я вам, что теперь в этом доме все будет
по-другому.
пустел с удивительной быстротой. - Ну и пусть, мисс Добродетель, ну и пусть
раз ключи от провиантского склада остаются в моем кармане.
питья на всех хватит.., подсыпьте-ка мне сахару в стакан, Бенджамен..,
потому как сквайр Джонс разве только птичьего молока раздобыть не сумеет. Но
ведь новые господа - новые законы.
Бенджамен, - а переменчивей ветра вы ничего не найдете, мисс Добродетель.
Вот разве только доберешься до мест, где дуют пассаты, а уж тогда-то хоть
целый месяц иди себе без забот на всех парусах с юнгой у штурвала.
подделываясь под настроение своего собеседника. - И в этом доме будут
большие перемены, помяните мое слово! Вот уж и мной собрались командовать,
да и над вами скоро посадят какого-нибудь молодца. А вам-то это будет и
вовсе не легко, раз вы столько времени жили по своей воле.
они подыщут на мою койку другого или возьмут в кают-компанию нового стюарда,
я подам в отставку, прежде чем вы сумеете поднять шлюпку на тали. Хоть
сквайр Дик обходительный джентльмен и капитан и плавать с ним одно
удовольствие, все же я ему скажу по-простому, по-нашему, по-морскому, что
коли он задумал поставить надо мной новобранца, то я ухожу в отставку. Я
начал на баке, мисс Петтибон, и честно дослужился до юта. Я шесть месяцев
плавал на гернсейском люгере, выбирал фалы и свертывал канат в бухту. Потом
я сделал несколько рейсов на шхуне, которая занималась тем же промыслом. А
что это значит? Плавай всегда по ночам вслепую. И учиться там нечему, разве
что как водить корабль по звездам. Ну, тут, видите ли, научился я, как
смолить стеньгу и как убирать топсель, а потом стал прислуживать в
капитанской каюте - готовил шкиперу грог. Вот там-то я и приобрел мое уменье
в этом деле и, как вы сами знаете, изучил его до тонкостей. Ну, пью за наше
доброе знакомство.
тост и отпила из своего стакана - она всегда была не прочь отведать
горячительного напитка при условии, что его хорошенько подсластят. После
того как достойная пара обменялась этими любезностями, разговор
возобновился.
говорится: "Те, кто пускается в море на кораблях, видят труды господни".
флоте кораблем в узком смысле слова называлось четырохмачтовое судно с
прямыми парусами; у бригов было две мачты, а шхуны несут косые паруса.> иной
раз доводится увидеть и труды дьявола. На море, мисс Добродетель, человек
может набраться всяких знаний, потому как видит он всякие народы и очертания
всяких стран. Вот, скажем, я. Хоть по сравнению с иными моряками я человек
неученый, а ведь на побережье Атлантического океана не найдется ни мысочка,
ни островка от мыса Аг до самого что ни на есть Финистера, про который я не
знал бы, как называется и чем славен... Лейте, лейте больше рому в воду. Вот
вам сахар. Выйти вам замуж за сластоежку, мисс Петтибон, помяните мое
слово!.. Так, значит, как я уже говорил, все это побережье мне знакомо не
хуже, чем дорога отсюда до "Храброго драгуна", и одно скажу: Бискайский
залив - настоящий чертов котел. Эх, видели бы вы, какие там ветры дуют! Иной
раз двое у одного на голове волосы не могут удержать. Да, плавать по этому
заливу - словно как по здешним дорогам ездить: то вверх на холм, то вниз с
холма.
бывают такие высокие, как горы, Бенджамен?
ром что надо! Ну, да когда до Вест-Индии рукой подать, оно и понятно. Эх,
черт побери! Если бы Гернси лежал поближе к Ямайке, ром стоил бы гроши. А
что до волн, то в Бискайском заливе они высоко поднимаются, да ровно бегут,
и только если ветер дует с юго-запада, тогда они так сшибаются, что
любо-дорого. Ну, а коли хотите посмотреть настоящие валы, то в заливе вам
делать нечего, а лучше прогуляйтесь-ка при западном ветре у Азорских
островов, да так, чтобы земля оставалась под ветром, а нос был бы повернут к
югу, да возьмите рифы на формарселе, а то на фоке, да поставьте форстаксель
и крюйсстаксель, да берите как можно круче к ветру, если только кораблик
выдержит, да пройдите так две вахты, - вот тогда вы увидите горы. Я как-то
побывал там на фрегате "Боадицея": то все небо меньше грота, а то под днищем
разверзается яма, куда весь английский флот влезет.
как. Когда мы порядком этого хлебнули да помыли хорошенько наши палубы, то
свистали всех наверх - свободная вахта спала у себя на койках, словно на
ваших пуховиках, - и выждали затишья. Повернули по ветру, убрали фок, да и
пошли фордевинд. Вот посудите, мисс Петтибон, как летел наш фрегат: скажу,
не совру, что он прыгал с одной волны на другую, словно здешние белки с
дерева на дерево.
Добродетель, изумленно всплескивая костлявыми руками.
Лукьяненко Сергей
Посняков Андрей
Жюль Верн
Беляев Александр
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия