ровный устойчивый цвет. Встречается тапа темно-коричневая и ярко-желтая, но
народ Тайпи с его простыми вкусами всему предпочитает природный оттенок.
островов, некогда гордилась своим искусством окрашивать тапу в контрастные
цвета, и притом определенным узором. На склоне лет, в наши обуянные
новшествами времена, она считалась дамой старомодной за то, что до конца
дней предпочитала традиционную одежду своего народа мишуре европейских
ситцев. Но на Маркизских островах секрет набивки тапы неизвестен.
дерева производили ясный мелодичный звон,
расстояния. Когда по соседству друг с другом работали сразу несколько таких
орудий, издалека это звучало как прелестная музыка.
- 20 -
чем жизнь в долине Тайпи; один за другим мирной чередой следуют светлые дни
безмятежного, непринужденного довольства. День для этих простых душ все
равно что целая жизнь. Поэтому я сейчас, насколько сумею, коротко опишу один
день в долине.
своих лучей над Хаппарским хребтом, когда я откидывал покрывало из тапы и,
подпоясав мою длинную тунику, выходил из дому вместе с Файавэй, Кори-Кори и
остальными обитателями нашего жилища, направляя шаги свои к берегу речки.
Здесь собирались те, кто жили в нашем конце долины; и мы все вместе
купались. Свежий утренний воздух и прохлада речных струй вливали бодрость и
в душу, и в тело, и через полчаса мы пускались в обратный путь. По дороге
Тайнор и Мархейо собирали сухие палки на растопку, молодые люди взимали дань
с кокосовых пальм, под которыми мы проходили, Кори-Кори дурачился, развлекая
меня, а мы с Файавэй, иногда под ручку, а иногда держась за руки, шли не
спеша, в мире со всей вселенной и в полном согласии друг с другом.
трапезой, приберегая основные силы своего аппетита на потом. Я, например,
при содействии моего верного телохранителя, который в этих случаях, как я
описывал выше, неизменно служил мне вместо ложки, отведывал немного пои-пои
с одного из деревянных блюд Тайнор, специально для меня предназначенного,
где в обычную кашу была подмешана белая молочная мякоть спелого кокоса.
Долька поджаренного хлебного плода, лепешка эймара или порция коку, два-три
банана или яблоко моми, плод аннуи или еще какой-нибудь приятный на вкус и
питательный фрукт служили день ото дня для придания разнообразия этой
трапезе, которую под конец еще запивали жидким соком двух-трех молодых
кокосовых орехов.
римлян, на циновках домашнего дивана и вели между собой для лучшего
пищеварения приятную беседу.
Мехеви. Островитяне, которые делали подряд не больше двух-трех затяжек и
передавали свои трубки по кругу, очень удивлялись тому, как я выкуриваю в
один присест несколько трубок. Когда пущенные вкруговую трубки подымали
целую завесу дыма, домочадцы Мархейо начинали понемногу расходиться "из-за
стола". Мархейо отправлялся к своей хижинке, которую он без конца строил и
перестраивал. Тайнор принималась наводить порядок в запасах тапы или
садилась плести своими быстрыми пальцами тростниковые циновки. Девушки
умащивали себя ароматными маслами, укладывали волосы во
прически или перебирали свои
драгоценностями из кабаньего клыка или кашалотова зуба. Юноши и молодые
воины извлекали копья, весла, украшения для челноков, боевые дубинки и
раковины, в которые трубят во время битвы, и покрывали их хитроумной резьбой
с помощью острых обломков кремня или увешивали, в особенности раковины,
длинными кистями из коры и человеческих волос. Иные, поев, тут же снова
растягивались на циновках и предавались занятию, прерванному наступлением
дня, и сон их был так крепок, словно они неделю перед тем не смыкали глаз.
Другие углублялись в рощи, чтобы собрать плодов, а также волокнистой коры и
листьев, которые шли на сотни разных нужд и были всегда полезны. Кое-кто из
девушек уходил в лес за цветами или на речку с горкой тыквенных мисочек и
кокосовых скорлуп, чтобы полировать их в воде, натирая гладким камнем. Право
же, эти простые души не затруднялись вопросом, на что потратить время, и
нелегко было бы перечислить все их занятия, вернее - развлечения.
неизменно встречая самый сердечный прием; или гулял в тенистых рощах вместе
с Кори-Кори и Файавэй, в сопровождении шумного пестрого сборища молодых
бездельников. Порою мне было лень разгуливать, и я, приняв одно из
многочисленных приглашений, отовсюду мною получаемых, подолгу валялся на
циновках в каком-нибудь гостеприимном соседнем доме, либо с удовольствием
наблюдая за тем, что делают его обитатели, либо принимая участие в их делах.
В этом последнем случаи восторгу туземцев не было границ, и всегда не было
отбоя от жаждущих преподать мне секреты соответствующего ремесла. Так я стал
неплохо управляться с изготовлением тапы - научился не хуже прочих плести
соломенные веревки, - а однажды лезвием своего ножа нарезал на рукояти копья
такие красивые узоры, что Карнуну, владелец этого копья, по ею пору хранит
его как редкостный образец высокого искусства - я в этом ни на минуту не
сомневаюсь.
возвращаться, а когда полдень и в самом деле вступал в свои права, все звуки
в долине умолкали; повсюду воцарялся глубокий сон. Эта сладостная сиеста
соблюдалась неукоснительно всеми - кроме разве старого Мархейо, который
отличался настолько большими чудачествами, что вообще знать не желал никаких
правил, а просто спал, ел или ковырялся в своей хижинке когда ему бог на
душу положит, совершенно не сообразуясь с требованиями времени и места. Его
можно было застать спящим на солнцепеке в полдень или купающимся в самую
полночь. Раз как-то я заметил его в восьмидесяти футах над землей - он
забрался на верхушку кокосовой пальмы и там сидел и курил. И нередко можно
было видеть, как он стоит по пояс в воде и выщипывает редкие волосы своей
бороды, пользуясь, как пинцетом, речной двустворчатой раковиной.
проснувшись, опять выкуривали трубки и приступали к приготовлению главной
трапезы дня.
у себя в клубе, почти всегда, с тех пор как поправился, садился за эту
трапезу вместе с холостыми вождями в доме Тай - там мне неизменно были рады
и щедро потчевали всем, что у них было вкусного. Среди прочих яств Мехеви
обычно ставил передо мной печеного поросенка - блюдо, по всей видимости
нарочно для меня приготовлявшееся.
радовалось пребыванию там. Огражденные от женского вмешательства, доблестные
воины веселились вовсю, ничем не отличаясь в этом смысле от европейских
джентльменов, которые, лишь только убрана скатерть и удалились дамы, дают
волю своему не слишком тонкому чувству юмора.
вечерней прохлады либо отправлялся с Файавэй к озеру кататься на лодке, либо
шел на речку купаться вместе с толпой тайпийцев, в этот час всегда там
собиравшихся. Когда же надвигался сумрак приближающейся ночи, обитатели дома
Мархейо вновь сходились под его крышей - зажигались светильники, заводились
протяжные,
(совершенно непонятные) и затевались всевозможные забавы, чтобы занять
вечерние часы.
самых разных, но я никогда не видел, чтобы в них принимали участие мужчины.
Состоят они из ряда живых, задорных, даже озорных движений, в которые
вовлекается все тело. Юные маркизанки танцуют с головы до ног; не только их
ноги участвуют в танце, но и руки, плечи, пальцы и даже самые глаза у них на
лице - все танцует. Честно признаться, они так раскачиваются, скользя в
хороводе, так запрокидывают голову, изгибают шею, вскидывают нагие руки,
выступают и кружатся, что, ей-богу, это уж слишком для такого скромного и
рассудительного молодого человека, как я.
туники, и, когда эти юные девы прихорашиваются и чистят перышки перед
началом танца, право же, кажется, что это - стайка смуглых сильфид, готовых
вот-вот вспорхнуть и улететь.
обитатели дома Мархейо укладывались спать довольно рано, но не на всю ночь;
подремав часок-другой, они вставали, вновь зажигали светильники и приступали
к третьей трапезе, состоящей из одной лишь пои-пои, и только потом, сделав
две-три блаженные затяжки из своих трубок, всерьез обращались к главному
делу ночи - сну. У маркизанцев его, пожалуй, даже можно назвать главным
делом жизни, ибо большую часть времени они проводят в объятиях Морфея.
Природная выносливость их организмов ни в чем так наглядно не выражается,
как в количествах сна, которые они способны вынести. Для многих из них, я
думаю, жизнь - это всего лишь сладкий, по временам ненадолго прерываемый
сон.
- 21 -
целебных источников. Челтенхем долины Тайпи находится в пустынной местности
и навещается довольно редко. Он расположен вдали от жилищ на склоне горы, к
нему ведет малохоженая тропа, осененная восхитительными зелеными кронами и с
обеих сторон теснимая прекрасными ароматными травами.
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Лондон Джек
Каргалов Вадим
Каргалов Вадим
Корнев Павел