АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
вена.
- Держи, держи, а то иглу обломает! Темная кровь медленно наполняла
шприц.
- Ну вот и порядок, - выдергивая иглу, произнес Григорий. Шприц он держал
двумя пальцами на отдалении, боясь, что кровь попадет на руки. - Прямо
сейчас и завезем. Зачем тянуть? Завтра, может, результат узнаем. Главное,
чтобы Федор Иванович справку написал, матери показать. Срежь штук семь роз,
завезем, пусть девчонкам из лаборатории раздаст, а они уж постараются.
Братья на всякий случай, памятуя о происшедшем ранее, поставили на люк не
только небольшой ящик, засыпанный землей, но и тяжелую деревянную колоду с
топором.
- Думаешь, мать зарубить ее сможет?
- Кто ж ее знает! Если невзлюбила, то зарубит.
- Обидится мама, когда колоду увидит. Нельзя ее сердить, оттаскивай
назад.
Колодку нехотя, кряхтя и охая, откатили.
- И ящик убери, пусть не думает, что мы от нее что-то скрываем.
Григорий Вырезубов держал в правой руке шприц и важно шел от оранжереи к
дому. Брат следовал за ним. Собаки смотрели на хозяев немигающими взглядами.
Мать мыла посуду на кухне.
- Мама, - сказал Григорий, переступая порог. Женщина вытерла руки белым
вафельным полотенцем и присела на табурет.
- Что это у тебя? - глядя на шприц с кровью, спросила женщина.
- Это, мама, - за брата начал говорить Илья, - мы у нашей сучки немного
крови отсосали. Понимаешь, мы тут подумали...
- Здесь думаю я, а не вы.
- Если скажете, что не надо, мы и не поедем.
- Куда?
- В больницу.
- Разве кто-нибудь заболел? Ты, Гриша, себя плохо чувствуешь?
- Нет, мама, что вы, у меня все в порядке, здоровье железное. Мы с братом
в вас пошли.
- Тогда что это?
- У стервы крови отсосали, хотим проверить, не больна ли она какой
дрянью.
- А дальше?
- Если не больна, то съесть ее можно. Мать улыбнулась, сообразительность
сыновей порадовала.
- А что вы скажете, когда кровь в больницу привезете?
- Скажем, что она наша сестра...
- Что вы, какие еще сестры! - быстро и решительно мать вскочила с
табурета. - Скажете, что это наша родственница, приехала из Сибири, и мы
волнуемся, не больна ли она какой-нибудь гадостью.
Разговор был глупый. Но среди этих троих никто большим умом не отличался,
они были хитры, как хищные звери, но так же глупы и по-своему наивны.
- Только долго там не торчите.
- Мы семь цветочков срежем, можно, мама? - спросил Илья.
- Для кого?
- Мы не девушкам, мы Федору Ивановичу.
- Он и так нам должен, - мгновенно вспомнила Наталья Евдокимовна.
- Вот и отработает. А это - чтобы он вас вспомнил.
- И не семь, а пять, - сказала Вырезубова.
- Хорошо, мама, как скажете.
- И не самых хороших. Берите кремовые, в правом углу оранжереи.
- Хорошо, мама, как скажете, так и сделаем.
Через тридцать минут микроавтобус уже мчался к близкому Клину.
Федор Иванович оказался на месте, в маленьком кабинете, с микроскопом на
столе. Стол был завален разнообразными стеклышками с фиолетовыми, черными и
розовыми мазками. Все стеклышки были подписаны. Федор Иванович курил,
стряхивая пепел прямо на пол.
Братья с букетом наперевес вошли в кабинет. Шприц с кровью находился в
спортивной сумке на плече Григория. Складывалось впечатление, что мужчины
появились в этом кабинете лишь для того, чтобы поздравить старого знакомого
с какой-то праздничной датой.
Федор Иванович немного опешил, он-то опасался, что Вырезубовы появились в
лаборатории, чтобы потребовать деньги, как-никак сорок роз взял он на
похороны тещи. А строгой договоренности, бесплатно берет или за деньги, не
существовало. Тогда Федор Иванович спешил, и времени для разговоров не
оставалось. Приезда Вырезубовых он ждал и боялся. Знал, те рано или поздно
появятся.
Букет в руке Ильи привел Федора Ивановича в недоумение.
- Это вам, Федор Иванович, от нашей мамы.
- Как она там? - мгновенно вспомнив угрюмую женщину, пробормотал Федор
Иванович.
- Она, как всегда, ни на что не жалуется. Много работает, - бодро
принялся рапортовать Илья, отдавая цветы Федору Ивановичу.
Тот мгновенно почувствовал, братьям от него что-то надо, значит, разговор
о деньгах не состоится. И это заведующего лабораторией порадовало. Денег у
него не было, похороны съели все, что накопили с женой. Похороны всегда
неожиданны, даже если это похороны тещи, которая долго болела.
- У нас к вам просьба.
- Слушаю.
Григорий запустил руку в спортивную сумку и вытащил шприц, завернутый в
полиэтиленовый пакет, перетянутый аптечной резинкой. Он, как взятку
чиновнику, поискав чистое место на столе, аккуратно положил, а затем
пальцем, как конверт с деньгами, подвинул доктору.
- Что это такое? - строго спросил заведующий лабораторией.
- Кровь, - сладострастно произнес Илья тихим шепотом. - Тут у нас такая
история... Приехала родственница черт знает откуда, мы ее лет двадцать не
видели, у мамы возникло подозрение, не больна ли она. Вот мы тайно и хотим
проверить ее кровь.
Федор Иванович не стал вникать в суть этой глупой истории, он даже не
поинтересовался, как братья без желания родственницы смогли взять у нее из
вены кровь. Ему было все равно.
- На что проверить? - спросил он. - Надеюсь, не на сахар?
- На болезни всякие. Мама боится, что она больна гадостью.
- Значит, на СПИД?
- И на сифилис, - отводя взгляд в сторону, прошептал Илья.
В это время дверь в маленькую комнату открылась, вошла очень красивая,
статная женщина в белом накрахмаленном халате.
- Ну что, Федор Иванович? - вежливо кивнув незнакомцам, произнесла Тамара
Солодкина.
Федор Иванович все еще никак не мог привыкнуть к тому, что Тамара опять
работает в больнице в той же должности ассистентки хирурга, с которой ушла.
Он никак не мог взять в толк, какого черта такая красивая женщина, судя по
всему не бедная, таскается на работу. Если бы он получил наследство от
доктора Рычагова, то бросил бы работу в тот же день.
- Готовы результаты? - строго спросила Тамара.
- Еще пара минут. Присядьте, я вот с товарищами договорюсь...
- Ох, какие цветы! Впервые такие красивые вижу. Вырезубовы улыбнулись.
Они любили, когда их цветы хвалили.
- Я сколько ни пытаюсь хорошие розы вырастить, ничего не получается.
Разные кусты пробовала. Что за сорт у вас такой интересный?
И тут она увидела странный пакетик на столе. Федор Иванович накрыл шприц
ладонью и тихонько, словно подросток, которого родители застали с сигаретой
за домом, быстро и аккуратно, при этом краснея, спрятал шприц в верхний ящик
стола. Это действие Федора Ивановича не ускользнуло от цепкого взгляда
Солодкиной. Но она понимала, что лишних вопросов при посторонних лучше не
задавать.
- Сейчас, - Федор Иванович открыл сейф, вытащил папку, в которой было три
листочка, и принялся верхний лист заполнять.
- Когда нам зайти? - спросил Григорий.
- Завтра к вечеру.
Братья покинули кабинет Федора Ивановича.
- Странные посетители, - заметила Солодкина. - У вас что, день рождения?
- Нет, они цветоводы, мои старые знакомые. Люди неплохие, помешанные на
цветах. Проведать приехали, давно не виделись.
О шприце с кровью Федор Иванович не говорил, и именно поэтому Тамара
запомнила странный сверток, суетливость завлаба и двух братьев, удивительно
похожих друг на друга.
Закончив писать, завлаб дунул на листок, словно писал чернильной ручкой,
а не шариковой, захлопнул папку и протянул Солодкиной.
- Еще что-нибудь надо? Заходите, не стесняйтесь, для вас, Тамара, я
совершу все, что угодно, кроме самоубийства Тамара поднялась. И тут Федор
Иванович схватил букет из пышных роз.
- Погодите, Тамара, это вам, - и немолодой завлаб великодушным жестом
преподнес шикарный букет не менее шикарной женщине.
Отказываться было глупо, цветы смотрелись великолепно. Да и какая
женщина, знающая себе цену, сможет отказаться от прекрасных роз!
Поблагодарив Федора Ивановича, с папкой в руках и с шикарным букетом, под
восхищенными взглядами больных и коллег-врачей Солодкина шла по коридору.
Тяжело было понять, что прекраснее - женщина или цветы в ее руках. Но
скорее всего и то, и другое было великолепно, а вместе они составляли
гремучую смесь, устоять перед которой просто невозможно. И тем большее
возникало искушение, когда разомлевшие представители сильной половины
человечества вспоминали, что у нее есть мужчина - Сергей Дорогин, которому
она предана душой и телом.
Тамара вернулась в свой маленький кабинетик, отгороженный от коридора
стеклянной дверью. Большие стекла двустворчатых дверей прикрывали белые,
собранные в гармошку занавески.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 [ 31 ] 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
|
|