из его сна, и он торопливо закурил, спрятавшись от ветра за
лобовым стеклом.
рассказывала... У меня когда-то была такая игра: переходить
дорогу, не глядя по сторонам и не меняя скорости ходьбы.
Просто подходишь к перекрестку и идешь дальше как ни в чем
не бывало. Глупо, конечно, но меня так ни разу и не
переехали.
Юрий.
бросать игру и переходить на вторую космическую... Ты что,
боишься? Не бойся, я хорошо вожу, да и машина послушная,
новая...
на такой скорости было неудобно, ветер забивал легкие,
срывал с кончика сигареты длинные искры и швырял их куда
попало, в том числе и за шиворот.
Ленинградскому проспекту. Впереди загорелся красный, Алена
ударила по тормозам, и приземистая алая ракета, осев на нос,
замерла у стоп-линий.
прокладывать курс. Только не просись за руль, я люблю сама.
только ее профиль, устремленный вперед, как у статуи на носу
старинного корабля.
светофоре зажегся желтый. Алена бешено рванула с места,
сразу обставив на старте всех возможных конкурентов. Юрий
/`%$ab "(+ себе, сколько водителей сейчас провожают их
взглядом, крутя пальцем у виска, и коротко усмехнулся.
сказала Алена. - Если честно, я искала тебя, - добавила она,
повернув к нему голову.
попросил Юрий, и она отвернулась.
вспомнила, что Женька тоже собирался к тебе заехать.
Расстроилась, конечно. Мне его и дома хватает...
плавной беседе.
каждом телефоне по "жучку".., параноик чертов, феодал
недоделанный... Нет, ты не думай, что он меня тиранит или в
чем-то подозревает. В принципе, у нас с ним свобода и
равноправие, а "жучки" - это так, привычка. Да и нет у меня
от него никаких секретов.., вернее, не было.
который опять начал принимать разговор, ему не нравился.
видела и сейчас вижу. У тебя же внутри все трясется, когда
ты со мной разговариваешь. И совершенно напрасно... Ах, мать
твою!..
"жигуленка", который внезапно вывернулся откуда-то сбоку,
заставив Алену круто вильнуть в сторону. Позади завизжали
тормоза, но удара, которого ждал Юрий, не последовало.
Вместо этого там истерично и совершенно непечатно заорали в
несколько глоток, но секунду спустя место инцидента осталось
далеко позади. Юрий решил, что этот ржавый патриарх
отечественного автомобилестроения подвернулся кстати. То,
чего не договорила Алена, было легко додумать. Все это были
правильные вещи, более того - они находили в его душе
живейший отклик, но выслушивать их из уст Алены ему почему-
то казалось не правильным. Видимо, виноват был образ
старшеклассницы в расклешенных джинсах, все время
проступавший сквозь черты повзрослевшей Алены.
поверхностью, промелькнул и остался позади канал. Юрий
понял, что его везут за город, и расслабился на сиденье Он
снова закурил, скорчившись за ветровым стеклом, и
предоставил событиям развиваться по воле случая, а точнее -
по воле Алены. В конце концов, не ему судить о том, что
верно, а что нет в этой суматошной жизни, которую он,
кажется, совсем перестал понимать. "Что же мне теперь, из
машины выпрыгнуть?" - подумал он, косясь на спидометр, на
котором стрелка плавно подползала к отметке "120".
и Юрий понял, что она действительно видит его насквозь. - А
если выпрыгнешь, то это будет такое оскорбление, что лучше
b%!% умереть на месте.
самая Алена, которая однажды помогала ему отбивать болтуна
Цыбу у компании каких-то заезжих отморозков. Три раза ее
отшвыривали, как котенка, разбили губу, а на четвертый раз
она перестала визжать и царапаться, подняла с земли обломок
кирпича и с размаху звезданула по ближайшему бритому
затылку. Обладатель затылка заорал, рухнул на колени, но тут
же вскочил и, виляя, бросился наутек. Это послужило сигналом
к отступлению, поле боя мгновенно очистилось, но Филарет еще
успел отвесить кому-то хорошего пинка...
разбитые окровавленные губы, и она на секунду прижалась к
нему всем телом.
несмотря на ее непрозрачные очки, гоночный автомобиль и
дурацкого рыцаря с копьем. Впервые за эти бесконечно долгие
дни ему было с ней легко, и в его смехе почти не осталось
горечи. Алена сразу уловила эту перемену и радостно
засмеялась вместе с ним.
стремительно несущуюся мимо зеленую ленту, автомобили на
шоссе, казалось, застыли в каменной неподвижности, хотя Юрий
ясно видел, как бешено вращаются их колеса. Справа и слева
огромными разноцветными крыльями пролетали рекламные щиты,
мелькали синие планшеты предварительных указателей
направления - на такой скорости на них можно было разобрать
только названия, выписанные самыми крупными буквами. Потом
машина начала постепенно замедлять свой самоубийственный
бег, мало-помалу смещаясь к правому краю дороги, где сразу
за кюветом медной с прозеленью стеной стоял сосновый бор, и
наконец съехала в мягкую пыль проселка. Юрий вдруг вспомнил,
что целую вечность не был в лесу.
самые глубокие ямы. Приземистая машина тяжело переваливалась
на ухабах, время от времени задевая днищем кочки. Тогда Юрий
морщился, но Алена даже бровью не вела, и Филатов понял, что
ему еще многому предстоит научиться, прежде чем он до конца
постигнет смысл древнего афоризма: "Автомобиль - не роскошь,
а средство передвижения".
когда дорога под колесами окончательно превратилась в две
узкие, поросшие высокой травой колеи, Алена остановила
машину и заглушила двигатель.
березовая роща. Впереди и сзади совсем недалеко темнели
сосны, но здесь было светло от березовых стволов.
приборного щитка. Она повернулась к Юрию, улыбнулась и
положила на его губы узкую прохладную ладонь, не дав
заговорить.
говорить, ты опять все испортишь. Не пытайся сбежать. Теперь
я тебя никуда не отпущу.
спросила Алена, не открывая глаз.
разнообразных ощущений, в том числе и это. Но все-таки не
вся жизнь, наверное. Мы ведь, помнится, целовались, на
свидания бегали...