Чтение 31–й страницы книги ~Осколки великой мечты~

- Вероника Николаевна, к вам посетитель.

Вера глянула на часы: час дня.

Вспомнила: три дня назад она назначала встречу именно на сегодня, на
тринадцать ноль-ноль. Партнер оказался точен.

- Просите, - сказала в интерком Вероника. - Сделайте нам по чашке кофе. И
еще: меня ни для кого нет.

В кабинет вошел бравый седовласый мужчина.

Вероника поправила бутафорские очки. Мелькнула мысль: "Интересно, узнает
ли он меня?"

Мужчина любезно поздоровался.

Цепко глянул в ее лицо.

Кажется, не узнал.

Значит, сильно она переменилась с тех пор, когда на улице Жданова падала
ему в объятия с апельсинами в руках.

С тех пор как он в компании с Борисом Семенычем вывозил ее и Зойку на
прикорм в ресторан "Узбекистан"...

Будем надеяться, что изменилась - в лучшую сторону. Не только
повзрослела, но и похорошела.

- Присаживайтесь, пожалуйста, - Вера источала любезность.

- Большое спасибо, что вы нашли время заехать ко мне.

Мужчина молча кивнул, сел в кресло для посетителей.

Раскрыл "дипломат", достал из него несколько пухлых папок.

Вошла секретарша, поставила перед ним и Вероникой по чашечке кофе.

- Вот.

Вероника Николаевна, необходимые вам материалы.

- сказал седовласый, дождавшись, пока секретарша выйдет, и прихлопнул
папки ладонями. - Здесь все, что вы просили узнать.

Папка номер один: судовая роль.

То есть список всех тех, кто был на борту "Нахимова".

1234 человека.

Отдельно - пассажиры, 884 человека, отдельно - команда - 346 человек плюс
четверо - члены семей...

Далее, папка номер два.

Ей я уделил особое внимание... В ней список спасенных.

Фамилии, имена, отчества...

Места жительства, домашние адреса...

Даже телефоны, у кого есть...

- Великолепно, - пробормотала про себя Вероника.

- Затем, - продолжил моряк, - папка номер три. Погибшие, чьи тела удалось
найти и опознать.

358 человек.

И, наконец, папка номер четыре: те люди, тела которых поднять не удалось.
Все!

- Спасибо вам, - задумчиво протянула Вера.

Как все просто оказалось!

Просто - когда у тебя есть деньги...

К тебе сами приходят и приносят ту информацию, за которой ты безуспешно
охотилась, замерзая четыре года назад у "Детского мира". Те сведения, ради
коих ты тогда даже готовилась отдать себя, свою невинность...

Этому самому человеку... А теперь она информацию просто покупает.

- Спасибо, - еще раз повторила Вероника, достала из сейфа пухлый конверт
и положила его на стол перед моряком.

- Нет-нет, - поднял тот руки ладонями вверх, - никаких денег.

- Берите-берите.

Вы проделали большую работу, а всякий труд должен быть оплачен.
Бесплатно, как говаривал Шаляпин, только птички чирикают.

Старый мореход поморщился.

Денег не взял. Они так и остались лежать перед ним на столе.

- Скажите, - спросил он, пристально всматриваясь в Верино лицо, - а где я
мог вас видеть? Мы с вами где-то уже встречались?

- Лично - нет, - слукавила она.

- Но, может быть, вы видели меня на какой-то фотографии?.. Я ведь была
там, на "Нахимове"...

- Вот как... Что ж, сочувствую вам.

- Не стоит. Вы мне очень помогли.

"И в самом деле, - подумала Вера, - очень мне помог этот человек. Списки
спасенных, перечень погибших - это хорошо. Пусть они будут под рукой. С ними
я начну работать. Но... Не окажется ли этот труд пустым
времяпрепровождением?.."

Вероника до сих пор часто - даже слишком часто!

- вспоминала "Нахимов", крушение, гибель родителей.

Снова и снова прокручивала в памяти безжалостные кадры их смерти.

И иной раз у нее возникала мысль, что убийца, расправившись с матерью и
отцом, чудесным образом мгновенно перенесся с места катастрофы куда-то
далеко. Туда, где спокойно и безопасно.

Ведь Вера никогда его больше не видела.

Она много раз вспоминала то ненавистное лицо.

Затем припоминала те жуткие дни, что провела она после трагедии в
Новороссийске.

Вероника - как ни была потрясена, удручена и взволнована - тогда
тщательно всматривалась в лица спасенных...

И на морвок-зале, и в гостинице, и на причалах... В лица всех спасенных,
кого только видела...

Но...

Никто из них тогда не показался ей похожим на того черного человека,
погубителя ее родителей...

Более того, она была уверена - среди пассажиров "Нахимова", оставшихся в
живых, она его не видела...

А потом, когда пришла страшная обязанность опознавать трупы.

Вероника старалась, как ни тяжело было, опять-таки смотреть в лица всех
погибших - может быть, ей повезло и убийца находится среди них?..

Но, насколько она могла понять, и среди поднятых трупов его тоже не
оказалось...

А может, он - ничтожество, сволочь, слизняк!

- вместе с невинными людьми покоится на дне Цемесской бухты?

Двойное убийство его не спасло, и он нашел вечный покой рядом с
"Нахимовым"?

Вместе с героическими стюардессами, которые отправились спасать
пассажиров в трюмах и так и остались внутри?

Это означало бы, что судьба воздала убийце по заслугам, - но Вера не
желала такого возмездия.

Такого, слишком легкого возмездия Веронике было бы мало...

- Скажите, - спросила она моряка, бегло просматривая списки, - а были ли
на "Нахимове" безбилетники, "зайцы"? Те, кто здесь не учтен?

- Думаю, да, - шевельнулся он.

- А много?

- Может быть, двое.

А может, семеро. Все зависит - то есть зависело - от помощника капитана
по работе с пассажирами.

Ну и от других членов команды, конечно.

- Понятно...

А скажите, имеются ли сведения, что кто-то с "Нахимова" спасся, так
сказать, неофициальным путем?

- То есть?

- Ну, сам доплыл до берега... А потом уехал куда-нибудь... Вода же теплая
была... И берег близко...

- Теоретически все возможно... Наверно, и такие случаи - тоже... Да и...
- Моряк заколебался.

- Что? - цепко спросила Вероника.

- Поговаривали о том, что несколько человек спаслись сами.

Доплыли до берега, там поймали такси, уехали в аэропорт в Анапу - и тут
же улетели.

- Куда? Кто они? Моряк пожал плечами:

- Никто не знает.

- Что ж, спасибо вам большое. Вы мне очень помогли.

Моряк понял ее: встреча окончена. Встал. Конверт с деньгами остался
лежать на столе.

Вероника прихватила конверт, проводила гостя до двери.

Подала ему руку:

"Если чем-то смогу помочь - обращайтесь..."

В это время она левой рукой незаметно сунула мореходу деньги в накладной
карман его пиджака.

Почувствовал ли он это, Вера не поняла - он не выдал себя ни лицом, ни
взглядом.

Пожал ее руку твердо и бережно. "Удачи вам во всем, милая девочка", -
молвил он, сделал поворот через левое плечо и вышел.

Вероника решила не рассматривать сейчас "нахимовские" папки - оставить до
дома, до вечера. Сунула их пока в сейф.

Снова раздался гудок интеркома. Секретарша взволнованно произнесла:

- Вероника Николаевна, к вам еще один посетитель.

- Кто? - отрывисто произнесла Вера. - Я никого не жду.

- Он говорит, - смущенно пробормотала секретарша, - что он из ОБХСС.

Стол покачнулся. Окно в ее кабинете, казалось, стало заваливаться набок.

Вот оно.

Вот то страшное, о чем предупреждала вещунья-душа. Вот расплата за
оковалки бесплатного сыра - добро пожаловать в мышеловку.

Вот воздаяние за те "левые" балансы, что Верина бухгалтерша сдавала в
райфинотд ел. "Доигралась, - дрожала паническая мысль. - Я, кажется,
доигралась..."

- А по какому вопросу?