десять минут занимает все руководство Иракских ПВО. Самолет-нарушитель
вторгшийся с севера упрямо летел вглубь территории Ирака не отвечая на
запросы с земли и не реагируя на огни поднятых в воздух перехватчиков. Судя
по курсу самолет летел точно на Багдад.
сказал командующий ПВО и оглянулся по сторонам. Офицеры в одинаковых
оливковых мундирах и черных беретах согласно кивнули головой. Прошептав
первые слова молитвы генерал провел ладонями по лицу и уже твердым голосом
продиктовал в микрофон.
отрубила ему левое крыло. Уже в падающих обломках самолета взорвалась и та
небольшая коробка, пристроенная на борт с косвенной помощью любвеобильной
Вали. Сама она в этот момент мирно спала в своей постели, и снился ей как
раз этот самый смешной, до чертиков темпераментный потный парнишка в
странной армейской форме салатного цвета.
вызвало громадный конфликт между Ираном и Ираком, через неделю переросшим в
открытое военное столкновение. Снова на границе между двумя странами
загрохотали пушки, армии, уже готовые выступить на общего врага ислама
начали уничтожать друг друга.
способствовать американцем в задуманной им операции.
потеря! А если у нас перестанут готовить летчиков, значит перестанут
покупать и самолеты.
американского коллеги кредит в два миллиарда долларов. Эта и была цена
восмидесяти двух человеческих жизней.
предлогами были отозваны из Аравии в США и больше уже в Эр-Рияд не
вернулись. Десятый заупрямился. Родных в Штатах у него не было, а в Аравии
ему нравилось. Циммерман решил что не стоит ввязываться в дискуссию с
инструктором, а тем более натравливать на него своих людей. Он переслал
личное дело летчика коллегам в "Моссад". Через неделю упрямца нашли в своем
номере с простреленной головой. Все это очень походило на самоубийство.
ЭПИЗОД 32.
мормонской его ветви, высокий, худой, с длинным, благообразным лицом скряги
и ханжи. Он и одевался похоже, в неизменном черном пиджаке строгого
английского покроя, и не менее классическом черном галстуке. Вместе с тем
это был очень живой и остроумный человек, имеющий своеобразную манеру
общения, основанную на контрасте внешней невозмутимости и черного юмора. Но
сегодня Циммерману было не до шуток, задача, что предстояло решить его
ведомству представлялась самой сложной за последние годы.
- сказал Циммерман, рассматривая большую фотографию генерала Ага уль-Хака.
Фил Олби, начальник отдела стратегических разработок, правая рука и глава
мозгового штаба ЦРУ, лишь пожал плечами. Пять человек из его отдела, группа
специалистов по Ближнему Востоку, так же молчала.
Циммерман. - Политическая и экономическая ситуация в Пакистане такова, что о
перевороте не стоит и мечтать.
в норме. Среди генералитета сейчас ни кто не претендует на его кресло, -
подтвердил Олби.
Оппенгеймер, единственная соропятилетняя женщина в этой группе. В штат она
попала не так давно, лишь год назад, поменяв кресло ученого востоковеда на
жесткий стул аналитика ЦРУ. - Внешне он даже очень ничего. Этакий восточный
Кларк Гейбл.
но потом продолжил уже серьезно. - Увы, мы достали его стратегические
разработки на будущую войну с Израилем, наши генералы проанализировали их и
пришли в ужас. Этот не остановится ни перед чем. В случае неудачи основного
прорыва генерал хочет применить тактическое ядерное оружие. Пока против
этого выступает генштаб, в основном египетский маршал Дауд Амир. Но Ага
уль-Хак очень волевой человек, до сих пор он начинает день по графику
Форт-Брега - зарядка, десятикилометровый кросс, полоса препятствий. А ведь
ему уже сорок семь.
постели.
из игры, - сказал Циммерман. - Какие у генерала намечаются международные
контакты?
визитами,- доложил Вилли Мэнфорд, высокий мужчина с зачесанными назад сивыми
волосами. - Самолетам в последнее время он не доверяет, особенно после
истории с тем иранским Боингом, летает редко, и очень неохотно пользуется
вертолетом.
Циммерман.
коллеги из службы электронной разведки сумели к ней подключиться.
подводное плавание? - настаивал глава ЦРУ.
Олби по праву старинного друга директора ЦРУ. - Раньше он увлекался
мотогонками, но лет восемь назад бросил.
англичан?
телесъемки этих состязаний, впечатляют. Что-то среднее между футболом и
гладиаторскими боями. А теперь посмотрите когда это происходит, и главное -
где! - и она пододвинула досье своим начальникам. - По моему лучшего места
нам не сыскать.
признак явного волнения, и кивнул головой.
высокогорной долине, на высоте четыре тысячи метров было необычно
многолюдно. Тысячи кочевников съехались сюда, в отроги Гиндукуша на праздник
ашуры, и кульминацией этого праздника было состязание в поло. Именно в этом
краю зеленых пастбищ и студеных озер, в краю скотоводов и кочевников
зародилось поло, настоящее поло, затем заимствованное и окультуренное
англичанами. И это поло действительно мало походило на любимое,
эстетствующее зрелище английских аристократов, в красных пиджаках и
жокейских фуражках гоняющих по огромному полю длинными клюшками небольшой
деревянный мяч. Кое что имело явное сходство: лошади, клюшки, мяч, синие и
красные свитера. В остальном правила резко отличались друг от друга. Вот к
мячу подлетел всадник в красном свитере, он уже занес клюшку для удара, но
скакавший сзади соперник сильно ударил его лошадь клюшкой по хребту, и
взбрыкнувшая лошадь едва не выбросила своего седока из седла. В ту же
секунду всадник в синем свитере проскочил вперед и изо всех сил ударил по
мячу клюшкой, запустив его в противоположную сторону. Все зрители природного
амфитеатра ответили на это единым дружным ревом. Этим всадником был диктатор
Пакистана, главнокомандующий объединенных войск мусульманского мира Якуб Ага
уль-Хак. С криками и улюлюканьем вся лава кавалеристов кинулась вслед за
мячом. В этой игре не существовало никаких ограничений, игроки толкали
друг-друга локтями, откровенно пытались сбросить соперника с лошади,
хватались руками за шею и за руки. И правило здесь было одно - победит тот,
кто забьет мяч в ворота противника. Вот одному из команды красных удалось
скинуть противника с лошади, и сразу вокруг них закрутился водоворот из
всадников, все пытались достать клюшкой мяч, но тот попал как раз между ног
гарцующего без всадника жеребца. Наконец мяч отлетел в сторону, и кто-то из
синих успел его поддать клюшкой, сам тут же расставшийся с седлом из-за
толчка в спину. Мяч отскочил как раз под левую, рабочую руку генерала, он
ловким ударом запустил его дальше, в сторону ворот противника. Той же
клюшкой Диктатор отмахнулся от кулака противника, и с гиканьем разогнав
своего жеребца, Ага уль-Хак понесся вперед, правой рукой отшвырнув в сторону
одного из надоедливых защитников команды. Наперерез к нему мчался капитан
команды противника, но генерал пришпорил коня, и обезумевший от азарта и
боли вороной жеребец ударил грудью солового коня соперника и отбросил его в
сторону, а Диктатор еще и шлепнул клюшкой по крупу солового, отчего тот
взвился вверх и сбросил своего всадника как раз под ноги несшейся лаве
игроков. Тут же образовался завал из лошадей и людей, как минимум десяток
человек оказались на земле, и пока с руганью и криками они поднимались на
ноги, искали своих коней, Ага уль-Хак прорвался один на один к воротам
противника. Оглянувшись, и убедившись что все преследователи далеко отстали,
он сбавил шаг, и не торопясь подведя мяч к самим стойкам картинным ударом
забросил его в ворота.
Роллинс Джеймс
Курылев Олег
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия