АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
И куда же они собираются отправиться на этот раз? Может быть, они оба
уже догадывались - куда... Находились они на Гривич-Виледж, в двух шагах
от Вашингтон-сквер. Она крепко уцепилась за его руку и прижалась к нему.
При ходьбе он ощущал тепло ее бедра.
Это же была Кэй! Несмотря ни на что, он искал Кэй, и ему казалось,
что он чувствует ее прикосновение и слышит ее негромкий голос, в котором
начинали звучать нотки волнения.
Они остановились внизу, у входа. Комб замер на какое-то мгновение,
казалось, на долю секунды закрыл глаза, потом нежным и вместе с тем
усталым, покорным жестом, в котором чувствовалась жалость к ней, к себе
и еще больше к Кэй, пригласил ее войти в дом.
Она стала подниматься впереди него. У нее тоже спустилась петля на
чулке. Поднявшись на несколько ступеней, она спросила:
- Еще выше?
И действительно, она же ведь не знала! Остановившись на предпоследнем
этаже, она старалась не смотреть на него.
Он открыл дверь и протянул руку к выключателю.
- Нет, не зажигайте свет, пожалуйста!
В комнату проникали тусклые и куцые отблески уличных фонарей, которые
освещали ночной город.
Он ощутил совсем близко мех, шелковое платье, теплоту тела и,
наконец, влажные губы, которые жадно искали его рот. Он подумал: "Кэй...
" Потом они рухнули в постель.
Теперь они лежали, не говоря ни слова, не двигаясь, прижавшись друг к
другу. Они оба не спали, и каждый это знал. У Комба были открыты глаза,
и он видел в тусклом освещении совсем рядом с собой контур щеки и носа,
на котором поблескивали капельки пота. Они чувствовали, что им ничего не
оставалось, как молчать и ждать.
И вдруг на них обрушился громкий звук, раздался звонок телефона,
причем он казался таким сильным и так неистовствовал, что они вскочили
на ноги, еще не очень ясно понимая, что происходит.
Дальнейшие события развернулись самым нелепым образом: Комб в
смятении не сразу нашел аппарат, которым он пользовался всего один раз,
и тогда Джун, чтобы помочь ему, включила лампу у изголовья кровати.
- Алло... Да.
Он не узнавал собственный голос. Совершенно голый, стоял он посреди
комнаты, держа в руке телефон. Выглядело все это очень глупо.
- Да, Франсуа Комб, да.
Он увидел, что она собирается встать и шепчет:
- Ты, может быть, хочешь, чтобы я вышла?
К чему? Куда? Разве она не будет все слышать и в ванной комнате?
И она снова легла, повернулась на бок. Ее волосы раскинулись на
подушке, они были почти такого же цвета, как и волосы Кэй, находившиеся
на том же самом месте.
- Алло...
Он задыхался.
- Это ты, Франсуа?
- Да, я, моя дорогая.
- Что с тобой?
- Почему ты спрашиваешь?
- Не знаю. Голос у тебя какой-то странный.
- Я был внезапно разбужен.
Ему было стыдно оттого, что он лжет, не только потому, что это была
его Кэй, но прежде всего потому, что он это делает в присутствии другой
женщины, которая смотрит на него.
Почему же, если уж она выразила готовность выйти, не проявляет сейчас
достаточно деликатности, чтобы хотя бы повернуться спиной к нему? Она же
уставилась на него одним глазом, и он не может оторвать свой взгляд от
этого глаза.
- Знаешь, дорогой. У меня для тебя хорошая новость. Я вылетаю
самолетом завтра или, скорее, уже сегодня. Я буду в Нью-Йорке вечером.
Алло...
- Да.
- Ты ничего не говоришь. Что с тобой, Франсуа? Ты что-то скрываешь.
Ты сегодня, наверное, виделся с Ложье?
- Да.
- Держу пари, что ты выпил.
- Да.
- Я так и думала, мой бедняга. Почему ты сразу не сказал? Итак,
завтра или, точнее, сегодня вечером...
- Да.
- Посольство сумело достать одно место в самолете. Я не знаю точно, в
котором часу он прилетает в НьюЙорк, ты сможешь узнать. Я лечу рейсом
"Пан-Американ". Не спутай, ибо еще есть две компании, чьи самолеты
летают по тому же маршруту, но прибывают в другое время.
- Да.
А ему столько нужно было ей сказать! Он так хотел прокричать ей в
трубку великую новость о его любви, а вынужден стоять,
загипнотизированный устремленным на него глазом.
- Ты получил мое письмо?
- Сегодня утром.
- Не слишком ли много было ошибок? Хватало у тебя мужества дочитать
до конца? Я думаю, что уже не буду ложиться, хотя мне не так уж много
времени понадобится, чтобы собрать вещи. Да, ты знаешь, сегодня после
обеда я смогла на часок выйти и купила тебе сюрприз. Но чувствую, что ты
совсем спишь. Ты действительно много выпил?
- Да, кажется.
- Ложье был неприятен?
- Да как тебе сказать? Я все время думал о тебе.
Ему было совсем невмоготу. Хотелось скорее положить трубку.
- До вечера, Франсуа.
- До вечера.
Надо было сделать еще усилия, но у него не получалось, хотя он изо
всех сил пытался.
Он чуть было не признался ей:
- Послушай, Кэй, тут я не один в комнате. Ты теперь понимаешь, что я.
Он ей это скажет, когда она вернется. Не нужно, чтобы это
рассматривалось как измена и чтобы между ними оставалось что-то
недосказанное.
- Засыпай скорее.
- Спокойной ночи, Кэй.
Он медленно подошел к столику и поставил телефон на место. Потом
остановился посреди комнаты, застыл, опустил руки, уставившись в пол.
- Она догадалась?
- Не знаю.
- Ты ей скажешь?
Он поднял голову, посмотрел ей в лицо и произнес спокойно:
- Да.
Она еще какое-то время оставалась неподвижной, лежа на спине, выпятив
грудь. Потом привела в порядок волосы, спустила на пол одну ногу за
другой и стала надевать чулки.
Он не останавливал ее, не мешал ей уходить. И тоже стал одеваться.
Она сказала ему без всякой обиды:
- Я уйду одна. Тебе ни к чему меня провожать.
- Нет, я провожу.
- Не стоит. Она же может снова позвонить.
- Ты думаешь?
- Если она что-то заподозрила, то обязательно еще раз позвонит.
- Я прошу меня простить.
- За что?
- Да ни за что, просто за то, что отпускаю тебя одну.
- Это моя вина.
Она ему улыбнулась. И когда она была готова и уже зажгла сигарету,
подошла к нему и поцеловала в лоб легким братским поцелуем. Ее пальцы
нащупали его пальцы и пожали их. Она тихо сказала:
- Желаю удачи!
После чего он, полуодетый, усевшись в кресло, прождал весь остаток
ночи.
Но Кэй не позвонила. Первым признаком начинающегося дня был свет,
появившийся в комнате маленького еврея-портного, который включил лампу.
Неужели Комб обманывал сам себя? И теперь всегда будет так? А может,
ему будут открываться все новые глубины любви, которые предстоит
достичь?
Лицо его оставалось неподвижным. Он был очень утомлен, от усталости
ломило тело и голову. Было такое впечатление, что он перестал вообще
думать.
Но он теперь был абсолютно уверен - и эта уверенность буквально
овладела всем его существом, - что именно в ту ночь он окончательно
убедился в непреложной истине: он любит Кэй по-настоящему и безоглядно.
Вот почему при первых лучах утреннего света, которые проникли в
комнату, отчего сразу же потускнела лампа, он почувствовал нестерпимый
стыд за то, что произошло.
10
Она, наверное, не поймет, не сможет понять. Пока в течение часа он
ожидал ее прилета в аэропорту "Ла Гуардиа", он все время спрашивал себя
без всякой рисовки, просто потому, что знал состояние своих нервов,
выдержит ли он все это. Заранее сказать было невозможно.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 [ 31 ] 32 33 34 35
|
|