завтра. Я хочу знать, что происходит.
слышал, как закрылась дверь. Портье был на месте: прижимал палец к губам и
умолял меня сохранять тишину - я, черт побери, не мог не свистеть!
"Осталось совсем немного", - подумал я, выводя машину со стоянки.
улицу, как тростью размахивая своим зонтиком.
на четвертый этаж. Вельда искоса поглядывала на меня, стараясь сдержать
любопытство, и, наконец, не выдержала:
заварилась каша... И нам они понадобятся как доказательства.
ей подробно. Позже, но не сейчас.
свет. Я так давно здесь не был, что комната показалась мне чужой. Пока
Вельда поправляла перед зеркалом прическу я подошел к столу.
глаза расширились. - Она пропала, Майк.
все в порядке...
утратило всякий оттенок.
замочной скважины блестели мелкие царапины, оставленные отмычкой. Я,
наверное, закричал, потому что в ушах стоял пронзительный звук" когда я
мчался но лестнице. Ступеньки прыгали перед глазами, сливаясь в дрожащий
серый ряд.
напряжения, стараясь вдавить его еще глубже. Стрелка спидометра
подпрыгнула к ограничителю и там остановилась. Тормоза протестующе визжали
на поворотах. Я был благодарен дождю и позднему часу: мне не мешали ни
прохожие, ни машины. Мои глаза смотрели только вперед, а рука намертво
вцепилась в руль.
вечность, прежде чем я бросил машину у подъезда. Ни разу не оступившись в
кромешной тьме, я добежал до двери, рванул ее, и крик застрял в горле
твердым комком.
кровью. Я свалился рядом на колени и приподнял ее голову. Рана в груди
клокотала. Она еще дышала.
и сочные, разошлись в слабой улыбке.
поздно. слишком поздно. СЛИШКОМ ПОЗДНО.
дверь, и рука ее бессильно упала. Лола не издала ни звука, но губы
шевельнулись, и она сказала в последний раз: "Я люблю тебя, Майк". Я
наклонился и нежно, мягко поцеловал ее, ощутив соленый привкус слез.
Знай - я люблю тебя. Знай, что всегда, всегда буду любить тебя. Только
тебя.
и что чувствовать, что делать?.. Я закрыл глаза и произнес молитву,
молитву без слов. Когда я открыл глаза, Лола все также указывала на дверь
- даже сейчас, мертвая, пыталась мне что-то сказать.
убраться! Он ждал от меня очевидного: что я вызову врача и полицию и, тем
самым, подарю ему драгоценные секунды. Но если есть что-нибудь святое на
свете, он не уйдет! И тут я услышал шорох...
отрываясь от перил на площадках. Убийца тоже больше не пытался таиться и
бросился на улицу; взревел мотор. Я влетел в машину, и мы почти
одновременно вырвались на шоссе.
без малейшего опасения за свою жизнь. Может быть, он услышал мой дикий
смех, когда расстояние между нами начало сокращаться; может быть, он
мысленно видел мое лицо: глаза, горящие жаждой мщения, и зубы, стиснутые
так, что крошилась эмаль.
дышать, я мог только втягивать воздух, задерживать его как можно дольше и
выпускать с протяжным свистом. За нами погнались было полицейские машины,
но быстро отстали и затерялись.
подбрасывать еще больше угля в огонь, разъедающий мои внутренности и
затуманивающий зрение, пока не остался один только узкий туннель света и в
конце его - машина. Мы ехали уже почти бампер к бамперу, и я чувствовал,
как становлюсь на два колеса при поворотах. Страх заставил меня
притормозить - страх, что потеряю его. На крутом вираже он выиграл время и
вырвался на полквартала вперед. Я знал, куда он стремится - на
Вестсайдскую автостраду, надеясь побить меня там в скорости.
напряжения сто сорок черных лошадей, а я смеялся, как безумный, пока по
щекам не покатились слезы. Автострада выросла внезапно, и он попытался
свернуть на нее, отчаянно ударив по тормозам. Колеса с диким визгом
скользнули по бетону, машина пошла юзом и влетела в дорожное ограждение.
Раздался скрежет металла, во все стороны брызнули осколки стекла.
Скрежетанье моих тормозов добавило новую ноту к этой неземной симфонии
разрушения.
еще раньше и упал на землю. Пуля только раздробила ограждение за моей
спиной, я уже тянулся к револьверу. И тут Финней побежал.
из груди и разорваться, и тогда ты свалишься бездыханный, не в силах
шевельнуться, но видя приближающуюся смерть. Беги, беги, беги. Беги. БЕГИ.
Слушай, как ноги позади тебя бегут только чуть быстрее. Остановись на одну
секунду - и ты будешь мертв.
в кромешной тьме. Не раздумывая, я последовал за ним, налетел на груду
ящиков и замер. В наступившей тишине послышался шум падения тела и
сдавленные ругательства. Я хотел закрыть глаза - они, казалось, пылали так
ярко, что могли выдать меня в темноте. Предметы медленно начали принимать
очертания: башни коробок и ящиков, громоздившихся до потолка, и черные
проходы между ними. Я скинул туфли и беззвучно нырнул во мрак.
загнанной лошади - Финней Ласт ждал, пока я подойду к зияющему проходу и
стану виден на синем фоне спящего города.
нескольких дюймах от моей головы, но я его засек, и когда увидел руку с
пистолетом, снова возникшую из чернильной тьмы, я послал пулю прямо в
середину этой ненавистной руки и прыгнул ей вслед.
мы, сплетясь в дергающийся, неистовый клубок, рухнули в пыль.
бледный овал его лица, пальцы рвались к горлу. Он подтянул ноги, и я едва
успел увернуться и принять удар на колено.
прохрипеть "Нет!", а я сжимал пальцы и яростно, с исступлением колотил его
головой о бетонный пол, пока не исчез твердый звук удара, и раздавалось
лишь мерзкое чавканье.
что от него осталось. Меня стошнило.
машин. Как сквозь туман до меня донеслись голоса. Я сидел на полу, пытаясь
отдышаться, и рылся в карманах Финнея, пока не нащупал продолговатую