темноту. Рулоны справа последовали за ними. Один, шлепнувшись, лопнул, и
Дрэкс услышал треск и шорох рвущейся бумаги, когда он, раскручиваясь
серпантином, исчез под уклон.
пришлось прибавить, чтобы поймать летящего Кребса, который и
приземлился, частью на Галу, частью - на переднее сиденье. Дрэкс нажал
на педаль и рванул, обгоняя грузовик, пренебрегая криками водителя,
пытавшегося переорать шум поршней двигателя.
вдруг дернулись вверх, осветив верхушки деревьев; встали почти
вертикально; подрожали так с мгновенье; падая, чиркнули по небу и -
потухли.
глаза от дороги, он торжествующе поднял лицо к звездам.
Глава 21
"УКРОТИТЕЛЬ"
покатились вниз с холма. Особенно тот, что лопнул. Как гигантская
туалетная бумага. Ну и упаковали мы его! Он как раз выходил из поворота.
И второй залп удался. Вы видели лицо шофера? Zum Koltzen <Обалдеть!
(нем.).>! А фирма "Боватер"? Хорошая им достанется бумажечка!
машину. - Его нельзя там оставить. - Они уже мчались обратно. -
Приготовь оружие!
пошел звонить на службу, подумал Дрэкс, притормаживая на первом
повороте. В двух-трех домах зажегся свет, и группа людей стояла у одного
из рулонов, снесшего часть ограды и входную калитку. В живой изгороди
справа застряло еще несколько. Слева накренился подбитый телеграфный
столб. А за следующим поворотом начинался великий беспорядок, устроенный
распотрошенным рулоном. Бумага фестонами лежала на кустах, далеко вниз
распустив оборки маскарадного слоновьего платья.
над крутым склоном, носом вниз, искалеченная груда металла, с одним
колесом на разбитой задней оси, неловко вздернутым над крестовиной, как
сюрреалистический зонтик.
Эшфордской дороге, да стрекотали сверчки.
ногами скрипело стекло. Придорожный дерн был перепахан. В воздухе пахло
бензином и жженой резиной. Горячий металл машины потрескивал, а из
разбитого радиатора фонтаном бил пар.
его. Лицо было залито кровью, но он дышал. Они его обыскали, и Дрэкс
сунул себе в карман изящную "беретту". Потом, подхватив под мышки, они
протащили его через дорогу и бросили на заднее сиденье "Мерседеса",
прямо на Галу.
стал разворачиваться. Кребс тем временем занялся длинным обрывком
провода.
еще мысль. - Вернись к машине и отвинти номера. Быстро. Я прослежу за
дорогой.
тронулся как раз, когда из-за поворота появилась стайка местных жителей,
озабоченно размахивая фонариками, рассматривающих следы разрушений.
порядок, показалась Кребсу занятной. Он уселся поудобнее и приготовился
наслаждаться той частью Чилхэмской дороги, которую любил больше всего:
через весенний лес, полный колокольчиков и чистотела. Ночью в лесу он
был как-то особенно счастлив. Цветы, мелькавшие в свете фар под сенью
молодой листвы, напоминали ему Арденны, сплоченную маленькую команду,
поездки в трофейном джипе, как сегодня, с любимым командиром за рулем.
DerTag <День (нем.).>, которого они так давно ждали, близок. С молодым
Кребсом в авангарде. Наконец-то - приветственные толпы, награды,
женщины, цветы. Он смотрел на легкие стайки колокольчиков и был
счастлив. На своих губах Гала чувствовала кровь Бонда. Их лица лежали
рядом на кожаном сиденье. Она шевельнулась, чтобы дать ему больше
воздуха. Он дышал тяжело и неровно. Трудно было судить, насколько сильно
он ранен. Тихо-тихо она стала шептать ему в ухо. Потом чуть громче. Он
застонал и стал дышать глубже.
книжки.
своим весом.
переднего сиденья.
площадки, и Кребс, не расставаясь с пистолетом, стал развязывать им
ноги.
отдалении. Потом их втолкнули в дверь. Кребс сорвал с них туфли, и
процессия из четырех человек во главе с Дрэксом стала спускаться по
железной лестнице. "Стремящаяся к луне" стояла на месте, сияющая,
невинная.
что Ракета - это гигантский шприц, готовый вонзиться в сердце Англии.
Несмотря на рычание Кребса, он приостановил спуск и посмотрел вверх, на
иглу антенны. Миллион жизней. Миллион смертей. Миллион.
Собранный. С ясной головой. Слабость и боль покинули тело. Что-то надо
сделать. Что? Он найдет выход. Глаза смотрели твердо, и горечь поражения
сползла, как старая змеиная кожа.
"люгера" точно в середину пространства, разделявшего Бонда и Галу.
разговорчиво сообщил Дрэкс. - Привяжи ее к креслу, Кребс. Потом - его.
горючих газов. Он сделал несколько шагов к столу.
плохая память, англичанин, - сказал он. - Я же говорил, что комната
изолирована от шахты двумя дверями. Еще шаг и останетесь без желудка.
ножкам трубчатых стальных кресел, расставленных на несколько футов друг
от друга у стеклянной карты. Потом Кребс вышел из комнаты и через минуту
вернулся с механической паяльной лампой.
втянул воздух и поднес к горелке спичку. Голубое пламя взлетело вверх на
два дюйма. Он взял горящую лампу и направился к Гале, остановившись в
двух шагах сбоку. - Вот что, - мрачно проговорил Дрэкс. - Давайте
пройдем через это без лишнего шума. Добрый Кребс работает с такими
штуками как настоящий художник. Мы называли его "Der Zwangsmann" - "
Укротитель". Никогда не забуду, как он отделал последнего шпиона,
которого мы поймали вместе. К югу от Рейна. Не так ли, Кребс?
бельгийская свинья.