пару месяцев.
сколько Сто тысяч, четверть миллиона Поверите ли вы,
если я назову сумму, которую считаю минимальной
шепот.
лиона
сигару в рот, вынул, посмотрел на нее и снова сунул ее в рот.
Его желто-серые глаза слегка помутнели. Он сказал:
и похлопал Спейда по коленке. - Учтите, что я назвал абсо-
лютный минимум или Харилаос Константинидис-закон-
ченный идиот, каковым, смею заверить, он не был.
с мрачным отвращением и положил в пепельницу. Закрыл
еще более помутневшие глаза, с трудом открыл их снова.
Сказал:
вверх. - Я отказываюсь строить догадки. Рискую прослыть
сумасшедшим. Не знаю. Невозможно даже представить, на-
сколько высоко может подняться цена этой птицы, - это,
пожалуй, единственное, что можно утверждать наверняка.
отвисшей нижней губой. Недоуменно потряс головой. В его
глазах на миг появилось выражение страха, но его тут же
смыло густеющей мутью, застилавшей взор. Опираясь на
ручки кресла, он поднялся на ноги. Снова потряс головой
и сделал неуверенный шаг вперед. Хрипло засмеялся и про-
бормотал:
сти подрагивали. На маслянистом розовом лице маленькими
дырочками темнели глаза.
жизненные глаза не остановились на двери. Он сделал еще
один неуверенный шаг.
шаг он делал уже на согнутых ногах, мутные глаза его почти
закрылись. Он шагнул в пятый раз.
Правую руку он держал за пазухой. Уголки губ подерги-
вались.
споткнулся и грохнулся навзничь. Мальчишка, не вынимая
праой руки из-за пазухи, бросил взгляд на Спейда. Спейд
силился встать. Мальчишка отвел правую ногу далеко на-
зад и со всей силы ударил Спейда в висок. Удар перевернул
Спейда на бок. Он еще раз попытался встать, не смог и про-
валился в сон.
дел, что сквозь матовое стекло двери, ведущей в его контору,
пробивается желтый свет. Было начало седьмого утра. Он рез-
ко остановился, сжал губы и, оглядевшись, бесшумно при-
близился к двери широкими шагами.
рожно повернул ее до упора: дверь была заперта. Не отпуская
ручки, он сменил руку. Правой рукой он аккуратно и беззвуч-
но вынул связку ключей из кармана. Отделив нужный ключ,
он вставил его в замок. Бесшумно. Глубоко вздохнул, раскрыл
дверь и вошел.
руки. На ней было пальто, а сверху она набросила на себя еще
и плащ Спейда.
вился к своему кабинету. Кабинет был пуст. Он подошел
к девушке и положил руку на ее плечо.
нули, вдруг она села прямо и широко открыла глаза. Увидела
Спейда, улыбнулась, протерла глаза:
щения или телефонного звонка.
ки, который не покидал горящий корабль, потому что дал
"честное слово".
плащ сполз с ее плеч на кресло. Встревоженно посмотрев
на его висок, она воскликнула: - Что с твоей головой Что
случилось
при падении. Ничего серьезного, но болит дьявольски..
Он притронулся к ране пальцами, скривился, мрачно ухмыль-
нулся сквозь гримасу и пояснил: - Я пошел в гости, там меня
накачали наркотиками, и я пришел в себя через двенадцать
часов на полу в мужском туалете.
обязательно показать врачу.
башка раскалывается, но, скорее всего, от дряни, которой
меня напоили. - Он подошел к умывальнику в углу комнаты,
открыл кран и подержал носовой платок под струей холодной
воды. - Какие новости
туда.
он просил передать, что мистер Гутман будет рад поговорить
с тобой еще до половины шестого.
лу, прижимая платок к виску.
а разговор с Гутманом кончился для меня вот этим.
словно бы сам с собой:
мел внушить ему, что помешаю завладеть этой вещью, если он
не заключит со мной сделки до половины шестого. Затем...
угу... точно... после того, как я сказал ему, что необходимо
подождать еще пару дней, он и накормил меня этой гадостью.
Едва ли он хотел убить меня. Он, конечно, понимал, что я при-
ду в себя часов через десять-двенадцать. Значит, скорее
всего, он собирался заполучить эту вещь за это время без
моей помощи. - Спейд нахмурился. - Надеюсь, черт возьми,
что он ошибся. - Он стряхнул с себя задумчивость. - Ни-
каких вестей от О-Шонесси
есть дядя, который преподает в университете историю или
что-то в этом роде
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий
Ларссон Стиг
Самойлова Елена
Акунин Борис
Жюль Верн