Чтение 32–й страницы книги ~Падающая звезда~

- Примите вот это, - сказала Коретта, протягивая Сальникову две белые
капсулы. - Запейте водой. Через два часа дам вам еще две.

- Что это такое? - спросил он с подозрением.

- Это специальное средство, разработанное фармацевтами для оказания
помощи в случае стресса технологического происхождения. Транквилизаторы -
великая вещь. Они помогают нам избежать возможных истерик.

- Спасибо, но я постараюсь не принимать лекарства. Они мне не нужны.

- Не бойтесь, Григорий. Эти таблетки не принесут вам вреда, наоборот,
помогут. - Коретта заметила страдальческие морщинки у глаз и в уголках губ
Сальникова. - Я бы и сама не прочь немножко снять напряжение.

Она сунула пилюли в рот, продемонстрировав, что они действительно лежат у
нее на языке, и запила их водой. Потом достала из пузырька еще две.

- Теперь ваша очередь. И не спорьте.

На сей раз Сальников проглотил таблетки без возражений. Коретта вздохнула
с облегчением. Тем временем Элай, находившийся далеко внизу, в моторном
отсеке, испытывал не меньшее напряжение. Несмотря на терморегуляцию, он
обливался потом. Не от работы, а от волнения. Проверка была почти закончена,
еще чуть-чуть - и ядерный двигатель будет готов к пуску.

- Все в порядке, - наконец объявил Брон.

- Будем начинать, - ответил Патрик. - Я не могу тебе чем-нибудь помочь?

- Нет. Пока вроде бы нормально. Этот двигатель теоретически довольно
прост. Урановая пыль заключена в неоновых вихрях, находящихся внутри ламп.
Кварцевые трубы, в которых содержится эта смесь, окружены слоем водорода с
примесью вольфрама, чтобы увеличить теплостойкость. Водород сдерживает
нагревание плазмы урана-235, который медленно нагревается до 23 000 градусов
по Кельвину. При этом нагревается и сам водород. В результате он вырывается
из реакционной камеры. Это последний этап перед стартом: остается лишь
включить турбонасосы во вторичной водородной петле...

Брон замолчал на полуслове - раздался какой-то звонок, и на пульте
зажглись красные огоньки. Элай быстро защелкал выключателями.

- Так и должно быть? - спросил Патрик.

- Нет, так быть не должно, - ответил Элай, причем зубы его обнажились в
довольно зловещей ухмылке. - Старт пока что откладывается. Что-то не в
порядке.

Оба одновременно посмотрели на табло Полетного Времени. 13:03.

Оставалось меньше одиннадцати часов до того момента, когда орбита
приведет "Прометей" в соприкосновение с атмосферой.

- Что не так? В чем дело?

- Я еще не знаю. - Элай ввел программу в компьютер, и на дисплее
появилась восьмицветная диаграмма всех схем и узлов. - Тут пять двигателей,
работающих как одна система. Они гораздо ближе связаны между собой, чем
двигатели химического типа. И вот какой-то один, видимо, вышел из строя.
Постараюсь определить, в чем дело. Патрик, ради Бога, не дергай меня. Я
должен разобраться в этом один.

- Хорошо, я буду в пилотском отсеке. Если буду нужен, вызовешь меня по
интеркому.

Оттолкнувшись, Уинтер взмыл вверх. В отсеке экипажа он увидел, что
Сальников лежит (а точнее, висит, удерживаемый ремнями безопасности) на
кушетке. Патрик хотел к нему обратиться, но Коретта поднесла палец к губам и
поманила его к себе.

- Григорий спит, - прошептала она. - И не надо его будить. Он в не очень
хорошем эмоциональном состоянии. Усталость и нервное напряжение сказались.
Пришлось дать ему снотворное. Я сказала, что это транквилизатор. Он не
хотел, поэтому я тоже сунула в рот две пилюли, но сумела потихоньку их
выплюнуть.

- Насколько он плох? - спросил Патрик, глядя на спящего.

- Пока трудно сказать. На Земле я бы ответила на ваш вопрос, но здесь
другое дело. Полагаю, он достаточно устойчив - иначе русские не включили бы
его в состав экипажа.

- Это ничего не значит. Согласно докладу, который мне удалось прочесть.
Сальников - единственный специалист по микроволновой трансмиссии, который
хоть как-то годился для полета. Я подозреваю, что его отправили в космос
чуть ли не насильно.

- Если это так, то многое становится ясным. И физические данные, и
характер Сальникова мало пригодны для работы в космосе. Но он нам
понадобится, когда мы выйдем на орбиту. После смерти полковника Григорий -
единственный, кто может собрать генератор. Надеюсь, что, отоспавшись, он
придет в себя и сможет работать. А когда ему будет чем себя занять, проблем
с ним не возникнет.

- Спасибо, Коретта. Вы правы. Если от меня потребуется помощь, скажите.

- Дело в том, что он не любит принимать лекарства.

- Я могу ему приказать. Имею на это право.

Патрик направился к пилотскому отсеку, но Коретта ухватила его за рукав.

- Минуточку. Между прочим, вы тоже мой пациент.

- Что, пилюлю? - угрюмо спросил он.

- Нет, вам нужно поесть и попить. И захватите что-нибудь для Нади.

- Конечно, спасибо. Стоило вам напомнить, и я понял, что умираю от голода
и жажды.

Уинтер взял пластиковые коробочки и бутылки и присоединился к Наде.
Пристегнувшись к кушетке, передал ей провизию.

- Приказ доктора. Надо перекусить.

- Спасибо, я хочу только пить.

- Надо и поесть.

Патрик заставил себя съесть почти весь тюбик с пастеризованным рагу,
отложив сеанс связи с Центром на потом.

- С двигателем неполадки, - сказал он Наде.

- Не может быть! Неужели опять?! - в ужасе воскликнула Надя, прижав руки
к груди.

- Мне очень жаль, - сказал Патрик, беря ее за руку. Кожа у Нади была
прохладной. - Надеюсь, ничего серьезного. Элай занимается проверкой...

- "Прометей", "Прометей", вас вызывает Центр управления полетом.

- Привет, Флэкс. Это Патрик. Докладываю: неполадки с ядерным двигателем.
Проверка прошла успешно, но при попытке запуска на пульте загорелись красные
лампочки.

После короткой паузы Флэкс, усталый и нервничающий не меньше, чем
астронавты, спросил:

- Вы выяснили, в чем дело?

- Нет. Доктор Брон как раз этим занимается. На месте ли ваши специалисты
по ядерным двигателям? Они могут нам понадобиться.

- Разумеется. Все здесь. Они спрашивают, не можете ли вы передать нам
данные по состоянию двигателя?

- Роджер. Сейчас сделаю.

Компьютер корабля занес в память все действия, предпринятые Броном во
время проверки и подготовки ядерного двигателя к старту. Со своего пульта
Патрик вызвал из памяти эту информацию и одним нажатием кнопки отправил ее в
Центр управления полетом. В это время запищал интерком. Трубку взяла Надя и
тут же коснулась плеча Уинтера.

- Да? - обернулся он к ней.

- Это был Элай. Кажется, он понял, в чем дело. Я сказала ему, что вы на
связи с Центром, и он идет сюда.

Патрик кивнул и снова повернулся к компьютеру.

- Центр управления полетом, имею новую информацию. Сейчас с вами будет
говорить доктор Брон. Судя по всему, он установил причину сбоя.

- Еще бы, - сказал Элай, влетая в пилотский отсек. Он увидел в руках Нади
бутылку с водой и внезапно почувствовал, как сухо у него во рту. - Можно
отхлебнуть? Спасибо.

Он выпил половину содержимого, вздохнул и вернул бутылочку Наде.

- Плохи дела, Патрик. Совсем никуда. Я свяжусь с нашими ребятами в
Центре, и они воспроизведут ситуацию у себя на макете, но я уверен, что мой
диагноз правильный. Ты знаешь, что сердце ядерного двигателя - тяжелые
кварцевые трубки. Вот почему такие двигатели еще называют реакторами
лампового типа. Кварц - материал прочный, и двигатель надежно защищен от
перепадов температуры. Но погоколебания и аварийное отделение корпуса ракеты
даром не прошли...

- Удар?

- Вот именно. Ведь кварц, по сути дела, - то же стекло. Очевидно, во
время попытки отделения ступени был сильный удар. По-моему, одна из трубок
разбита.

- А заменить ее можно? Элай горько рассмеялся.

- Заменить? Даже если бы у меня была запасная трубка, в космосе ничего бы
не получилось. Нет уж, если трубка действительно повреждена, надеяться не на
что. Двигатель не включится.

- Но что-то нужно предпринять. Мы обязаны попытаться, - настаивал Патрик.

- Что ты предлагаешь?

- Давай посмотрим на двигатель собственными глазами и попробуем
разобраться, в чем там дело. Потом передадим в Центр полные данные. Пусть
они прикинут, что можно сделать.

- Ах, Патрик, ну и оптимист же ты, сукин сын. После напряженной
продолжительной работы Элай как-то скис, ссутулился, стал как бы меньше
ростом.

- Нет, дело не в оптимизме, просто я работаю так, как меня учили.
Существуют различные программы на случай любых непредвиденных обстоятельств.
У нас серьезная проблема, но явно недостаточно информации. Придется выйти в
открытый космос и на глаз определить, в чем неисправность. Так и будем
действовать. У нас остался всего один исправный жизнеобеспечивающий шланг.
Ты им и воспользуешься. Пойдем, надо одеваться.

- Стоп, не так быстро. Я никогда не работал в открытом космосе и, уж во
всяком случае, не собираюсь приступать к этому делу без подстраховки. У тебя
гораздо больше опыта, ты сможешь все сделать быстрее...

- Я не физик-ядерщик. Это твоя специальность. Ты участвовал в создании