Чтение 32–й страницы книги ~Сильнее времени~

Морское побережье, сколько хватал глаз, было занято плотно
стоящими один к другому эмами в белых одеждах, словно охваченными
массовым психозом. Они раскачивались и дрожали, подчиняясь неслышному
ритму.

Впоследствии Арсений вспоминал, что ритм всегда наилучшим образом
согласовывал действия людей, будь то в танце, в хоровом пении или при
строевом шаге. Ритм был объединяющим началом коллективных действий.
Эмы были, пожалуй, самыми коллективными существами из всех, какие
только мог себе представить Арсений или кто-либо из его друзей.

У эмов не было никаких сверхмощных радиопередатчиков. Чтобы
передать сигнал в космос, они собирались огромной толпой на открытых
местах планеты и в строго рассчитанный миг единовременно излучали
радиосигнал многими миллиардами глаз в нужную часть небосвода. Их
органы, способные к такому единовременному действию, превосходили все
воображаемые искусственные аппараты.

Когда Арсений объяснил друзьям угаданный им способ радирования в
космос на Реле, Толя Кузнецов пришел в восторг.

- Наваждение! Как они узнали об изобретении Архимеда?

- Почему Архимеда? - удивился Каспарян.

- А помнишь легенду, как Архимед защитил Сиракузы с моря? Он
привел на берег всех женщин города с карманными зеркальцами и заставил
их одновременно направить световые зайчики в одну точку на вражеском
корабле. Деревянный корабль вспыхнул, и Сиракузы были спасены.

- Пожалуй, так, - согласился Арсений. - А ты, Генрих?

- Да просто потому, что не нравится мне такое их скопление!

Эмы, как в религиозном экстазе, тряслись и смотрели в звездное
небо. Эоэмм, очевидно, руководил этой радиопляской.

Три чуждых пришельца, слегка расставив ноги, смотрели на
удивительные совместные действия братьев по разуму.

Глава четвертая.. ТЯЖЕСТЬ РАЗУМА

Совсем другим, чем Эоэмм, был Эмс... Как всегда, имя ему придумал
Толя Кузнецов, решив, что этот эм "славный", в знак чего добавил букву
"с".

Эмс был мягче Эоэмма, не так безапелляционен в суждениях и,
пожалуй, не обладал его устремленной, несгибаемой волей. К землянам он
относился радушнее.

Эмс сразу поразил друзей тем, что не переваливался при ходьбе,
как пингвин, а передвигался так быстро, что звездолетчики в скафандрах
едва поспевали за ним. Эмс пользовался первой живой машиной, с какой
познакомились земляне. Он приподнял край своей белой хламиды, и люди
увидели удивительные живые машины, прилаженные к его нижним
конечностям. Искусственные мышцы обладали огромной силой и
выносливостью. Впоследствии Эмс показал людям отдельно живущие
исполинские органы, которые могли бы поспорить с земными
экскаваторами.

- Это надо же! - воскликнул Толя Кузнецов, рассматривая
"усиленные ноги" эма. - Вроде живых протезов.

- Давай спросим, какую он может развивать скорость? - предложил
Арсений.

Эмс ответил взглядом, что ему непонятно, зачем нужна большая
скорость передвижения? Для чего мыслящим существам ускорять природные
процессы?

Получив от землян ответ, Эмс, в отличие от Эоэмма, который сразу
бы осудил неразумное стремление людей исправлять природу,
заинтересовался новым для него проявлением разума.

- Эмы и без перемещения могут общаться друг с другом, - словно
оправдываясь, радировал Эмс.

Ионизированные верхние слои атмосферы, как объяснил он, отражая
короткие радиоволны, позволяют эмам "видеть" и "общаться" на любом
расстоянии.

- А почему они не летают? - поинтересовался Каспарян.

Эмсу передали этот вопрос, и впервые люди почувствовали какое-то
смущение Эмса. Создалось впечатление, что они задели нечто, чего
касаться не следовало бы.

Толя Кузнецов по-своему объяснил эту реакцию Эмса:

- Так ведь это их биологическая особенность! Эмы, вероятно,
испытывают неприязнь к той среде, в которой жили или будут жить в ином
воплощении. Эны (неведомые) сначала жили в море, и поэтому эмы
(мудрые) не терпят водной стихии, не пользуются ее богатствами, может
быть, не желая повредить молодым энам. Поэтому они и не пересекают
морских просторов, не заселяют островов, не путешествуют на другие
материки, не стремятся к захватам чужих стран.

- А почему же они не желают летать по воздуху? - упрямо
интересовался Каспарян.

- При чем тут воздух? Я говорю о море.

- Потому, что они еще в послании на Землю утверждали, будто
летают и наслаждаются.

Что-то удерживало друзей от прямого вопроса Эмсу.

"Инженер живой индустрии" показал друзьям возделанные поля эмов.
Они выращивали не только растения, но и искусственные живые ткани,
используемые для пищи эмов и для создания живых машин.

Люди увидели целое поле шевелящихся змей, вылезающих из почвы.
Отвратительные щупальца угрожающе тянулись к разведчикам, и те, не
отставая от Эмса, с трудом заставили себя идти около "скопища
притаившихся осьминогов".

- Вы заметили, что они никого не убивают? - с облегчением сказал
биолог, когда змеиное поле осталось позади. - Давайте спросим об этом
Эмса.

Эмс радировал в ответ, что не видит смысла в отнятии жизни у
живых существ ради того, чтобы воспользоваться частью их живых тканей,
когда можно вырастить отдельно эти ткани.

Арсений заинтересовался, откуда берут энергию живые машины эмов.
Электрической энергией эмы пользовались мало, получая ее опять же с
помощью живых клеток, подобно электрическим угрям и скатам.

Эмс охотно показал людям гигантские пищеварительные машины. Они
усваивали пищу и давали концентрированные питательные соки. Кузнецов
рискнул попробовать эту пищу на вкус и заверил друзей, что она нечто
среднее между медом и молоком. "Медомолоко" одинаково годилось и для
самих эмов, и для их машин.

- Вроде универсального горючего, - сказал Арсений.

- Фабрика синтетического бензина! - рассмеялся Толя.

Живые фабрики питательных соков походили на туши китов, плававших
в синеве джунглей. Искусственные змеи непрерывным потоком подтаскивали
к прожорливым пастям измельченную растительность, отправляясь вместе с
нею в жадное чрево машин.

- Не нравится, - поморщился Каспарян. - Не хочу любоваться
пищеварением.

- Что это? - метнулся в сторону Толя Кузнецов. - Птица! Впервые
здесь вижу.

Над джунглями мелькнуло какое-то существо на огромных крыльях.

- И это тоже не нравится, - буркнул лингвист.

- Это эл! - воскликнул Толя.

- Почему эл?

- Потому, потому, - в тон другу ответил Толя, - что с этой буквы
начинается любовь. Должны же быть эмы, которые уже превратились для
любви и наслаждения в элов. И они летают.

- И поэтому эмы не стремятся в воздух? Так, скажешь?

- Конечно! Это стихия их последующего превращения.

- Ясно, эл прилетал к фабрике питательных соков подкормиться, -
пошутил Ратов.

- Так и должно быть, - серьезно ответил биолог. - Эмы вынуждены
заботиться о питании и работающих, и переставших трудиться.

- Любопытная порода летающих пенсионеров, - съязвил Каспарян.

"Мир летающих элов" так и остался загадкой для землян. Ни Эмс, ни
тем более Эоэмм не были расположены что-нибудь сообщать об этом.

Когда Эоэмм снова явился к пришельцам Земли, они попытались
разузнать у него, что означает превращение обитателей Релы в существа,
отдающиеся наслаждениям и полетам.

От Эоэмма пришел лаконичный радиоответ, что ему нечего добавить к
тому, что все эмы вместе радировали в космос.

Затем Эоэмм сообщил людям, что "Разум эмов" - может быть, здесь
имелся в виду какой-нибудь Совет разумных обитателей, а может быть,
просто понятие целесообразности - пришел к выводу, что дальнейшая
связь эмов с космосом должна проводиться при участии пришельца с
Земли.

- Пришельца или пришельцев? - попробовал уточнить Каспарян.

Эоэмм подтвердил, что имеется в виду один пришелец, и он
почему-то посмотрел на Арсения Ратова.

- Вот здорово! - обрадовался Кузнецов. - Совместная деятельность
различных мыслящих обществ Вселенной налаживается!

- Этого нельзя допустить! - запротестовал Каспарян. - Отделить
одного из нас? Ни в коем случае!..

Арсений стоял, глубоко задумавшись. Он один из трех друзей был
без шлема и дышал с помощью живого нагрудника.

- Отказаться просто, - сказал он. - Жить и работать с ними! Какие