Сущие пустяки по сравнению с болью в мышцах руки, по сравнению с болью,
вонзившей зубы в предплечье, когда настало время согнуть локоть и шарить
пальцами, ощупывая запор. Кир-Кор сцепил зубы. Он с трудом выносил эту
боль, его мутило. При всем при том пальцы нащупали диск с рукояткой и
несколько раз повернули его. Это было вдобавок рискованно... Оставалось
надеяться, что пилоты заняты своим делом и что пятипалая бесхозная
конечность с диверсионными наклонностями не привлечет их внимания. Тем
паче что диверсия происходила в тыльной стороне эллипсоида рубки и на
индикаторах контрольной автоматики не отражалась.
подалась, Кир-Кор чуть не вскрикнул и весь покрылся испариной - настолько
острой, режущей, свирепой была боль!.. Он четыре долгие минуты вытаскивал
руку обратно - болевое ощущение медленно соскальзывало с локтя на кисть
раскаленным браслетом.
глубоко и беззвучно - полный порядок. Рука горела, словно обожженная
крапивой, но пыточная боль прекратилась. Кстати, исчезла боль и в
укушенном Ярарой плече. Бесследно исчезла. Как и сам Ярара...
отразился на купольном блистере затемненной рубки (малейший блик мог, чего
доброго, переполошить пилотов), и перед тем, как войти, сделал попытку
обдумать план экстремальных действий на случай, если пилоты вооружены и
успеют затеять стрельбу. Он знал: укрыться там будет негде. В центре -
поворотный плашер, на нем - два пилот-ложемента с вогнутыми подлокотниками
в окружении торчащих в разные стороны колонок пультовых брид. Головы
пилотов - почти в зените, под купольным блистером - великолепный обзор.
Справа и слева от плашера - локально изогнутые пандусы для спуска в
лобовую рубку. Вот все... Укрытий, увы, никаких. "Из пилот-ложементов там
можно стрелять, как в круговом тире", - напоминал внутренний голос.
Кир-Кор отмахнулся. План его состоял всего из двух слов и одного союза:
внезапность и быстрота.
посочувствовал стрелкам, у которых мишень появляется с тыла.
нащупали на их шеях морфинические точки раньше, чем эти парни в шлемах с
изображением змееволосой красотки сумели преодолеть замешательство и
воспользоваться выхваченным было оружием.
Спать... Спать... Спа-а-ать...
во всем аэрокосмическом флоте пейсмейкеров.
аэроуправления, на всякий случай отключил орбитально-спутниковую связь,
взвалил обмякших молодцов себе на плечи и, роняя по дороге шлемы, перенес
на твиндек. Под руководством пристегнутого к креслу медика и с помощью
успевшего набить себе шишку на лбу интротома он заполнил телами сладко
посапывающих во сне пейсмейкеров свободные "саркофаги", взглянул на
восковолицего героя, мысленно извинился перед ним за несколько
тенденциозный подбор основного состава компании спящих. В пилотскую рубку
вернулся с Лирием Голубем. Указал ему на ложемент второго пилота, сам
занял место первого, спросил:
диска.
страшного человека. Я выронил альгер. Бросил, честно говоря...
поднять оружие?
сохранить для вас.
оружие лучше всего держать при себе.
именно так. Негодяй превратил бы отсек в заоблачный склеп братской могилы.
К счастью, выстрел из альгера оказался удачным, и теперь ни один оракул не
скажет, сколько лет вам еще отмерено. С оружием или без. Наденьте
привязные ремни, закройте фиксаторы.
остановить людоеда. Мерзавец сбросил в океан вагон с людьми...
стороны желобчатых подлокотников - три колонки нужных ему информационных
брид услужливо распахнулись веерными экранами. Автокарта маршрутного
сопровождения. База данных. Цифро-буквенные формуляры по режиму полета.
Плотно обхватив ладонями люминесцирующие рукоятки на концах подлокотников,
Кир-Кор прервал связь роботронного штурмана с орбитально-спутниковым
контролем и резко бросил аэромашину креном на разворот. Диск Луны
ненадолго спрятался за днищем "летающей шляпы", а серебристо-бело-голубое
облачное покрывало над океаном вдруг превратилось в мировой занавес.
Кир-Кор. - Понимаете? Прицепил к его спине небольшой бризантный заряд и
взорвал.
взмыл на свою обычную высоту, но светил уже не в лицо, а в затылок.
Кир-Кор довернул на два градуса по азимуту и подумал, что маневр перемены
курса ручным управлением дался легко, будто на тренировке. "Ив-Конд,
пожалуй, был бы доволен", - вспомнил он инструктора новастринского
островного полигона, где каждый грагал-отпускник проходит курс освоения
новинок техники Солнечной системы. Полигон почему-то имеет несколько
равноправных названий: Овоград, Алармбург, Падрак-Нуташ, Лакайленд. И
одно-единственное прозвище: "Курятник"...
то, что впрыснуть в черепную коробку мерзавца болевую комбинацию
спазмогенных импульсов. - Кир-Кор потрогал альгер Ярары, оттянувший
карман, подумал: "Жаль, я не знал, что эта штуковина не опаснее
скорпиона..."
дает вам неограниченные права.
интротом пощупал шишку на лбу.
этак плохо... Представитель девидеры Ревнителей Общества Справедливости с
отчаяния вдруг упрекнул грагала за то, что грагал, будучи сам в отчаянном
положении, не пошел на отчаянные дела..."
понимаешь, был не прочь передать дела подобного свойства в зубы акулам.
Мальчишка опомнился и решил извиниться перед тобой. Отличный повод для
тебя извиниться перед акулами".
Бывает. Я вас хорошо понимаю.
мужской голос. - Би-джи-эр! Би-джиэр! Би-джи-эр!
голос. - Би-джи-эр! Ганнибал-Барка, би-джи-эр!
через орбитальную систему связи. Временно мы помолчим...
разгадать наш маневр.
Кир-Кор не стал договаривать.
быть, найдется... Однажды кто-то хорошо сказал: "Если пейсмейкеры
отступили, то путь их отступления всегда основательно и глубоко
эшелонирован разнообразными пакостями".
сразу стал наплывать, поднимаясь снизу, как ил в замутненном источнике,
глухой неразборчивый ропот, идущий, казалось, из темных глубин океана.
Кир-Кор ощутил какое-то неудобство, тревожный дискомфорт в этом
пилот-ложементе, в этой аэромашине. В этом небе. Наконец - в этом мире. Он
развернул бриду связи и выключил звуковой транслятор приема. Ничего не
изменилось - загадочный ропот и странное чувство тревоги остались... Он
невольно прислушался. Ропот. Рокот. Рокот ропота, пронизанного всплесками
едва различимых беспокойных созвучий. То ли отдаленное многоголосье
продуваемых ветром пространств, то ли дыхание притаившегося где-то рядом
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий
Белов Вольф
Березин Федор