все, - заявил мужчина после кивка Эрвина. - Покупай, я все
оплачу.
принадлежности. Вместе с мужчиной он пошел в аптекарскую
лавку, выбрал там зажимы, ножницы, иголки из рыбьей кости и
сухожильную нить для зашивания ран, моток перевязочного
лоскута, два больших флакона с жидкостями для промывания и
заживления. Сложив все это в котомку, он пошел вслед за
мужчиной по кейтангурским улицам.
квартал. Там они вошли во двор одноэтажного дома с
двускатной крышей, ничем не выделявшегося в ряду точно таких
же строений. Эрвин подумал, что они уже на месте, но мужчина
не повел его в дом, а постучал в дверь. Оттуда вышли еще
двое, выглядевших примерно так же, как его провожатый.
взглядом по Эрвину. - Дальше ты пойдешь в повязке, парень.
вынул из кармана черный платок и привычным движением завязал
ему глаза. Его взяли за руку и повели, как он догадался по
запахам, в сарай за домом. Там они остановились, заскрипела
крышка откидываемого люка, и его повели по лестнице куда-то
вниз. Запахи снова изменились, и далеко не в лучшую сторону,
не оставляя никаких сомнений, что дальнейший путь лежит
через городскую канализацию.
коридорам. Эрвин догадался наконец, что его работодатели -
бандиты, но отказываться было уже поздно. Видимо, это были
люди одной из кейтангурских банд, о которых ему рассказывала
Тирса. Его провожатые явно недооценивали чувство направления
магов, иначе они знали бы, как бесполезна эта черная повязка
на его глазах. Темнота перед глазами только помогала ему
откладывать в уме повороты и извилины, и, если бы перед ним
возникла необходимость проделать весь этот путь заново, он
повторил бы его без единой ошибки. Правда, Эрвин пока не
видел в этом необходимости - но вдруг ему придется самому
заботиться об обратном пути?
было преимущественно восточным. Они явно уходили из рыбацких
кварталов в другую часть города. Путь был неоправданно
$.+#(,, единственным разумным объяснением этому было
стремление бандитов запутать следы. Наконец путь пошел вверх
по лестнице, вонь исчезла, но они сделали еще несколько
поворотов до того, как остановиться.
повязку. Прищурившись от яркого света, он оглядел помещение,
куда его привели. Здесь не было окон, но комната была хорошо
освещена светильниками. В ее дальнем конце стояла широкая
кровать, на которой лежал в беспамятстве чернобородый
мужчина лет сорока с небольшим - вероятно, раненый. У стены
рядом с постелью раненого стоял стол, где вперемешку с пищей
и питьем валялись средства ухода за ранами. К постели был
приставлен стул, на котором, видимо, только что сидела
вставшая им навстречу женщина.
разительно отличалась от мягких и рыхлых женщин ее возраста.
Поджарая и гибкая, одетая по-мужски, она двигалась легко и
быстро, словно волчица. От нее веяло опасностью, и кинжал на
ее поясе почти ничего не добавлял к общему впечатлению.
Чувствовалось, что он давно привычен ей, как кухонный нож
иным домашним хозяйкам.
затем переместился на его провожатого.
Эрвина мужчину. Ее голос оказался низким и глуховатым,
привыкшим повелевать. - Тебе сказали привести Кикласа, а ты
привел мне этого мальчишку?!
этот парень - хороший лекарь.
Женщина говорила об Эрвине так, словно его не было в
комнате, и в ее словах была не угроза, а простая констатация
факта. Ее жесткие глаза снова обратились к Эрвину. - Ты
пришел сюда лечить? Так лечи! - Она кивнула на постель, где
лежал раненый. - И помни, если умрет он - умрешь и ты.
браться за эту работу. Однако ему не оставалось ничего,
кроме как взяться за нее.
Женщина следовала за ним по пятам.
нужно разложить все это, чтобы было удобнее.
начал осматривать рану - свежую, еще только начавшую
воспаляться. Это было хорошо.
поврежден кишечник. Это было плохо.
-c&-. заживить внутренние повреждения.
Эрвин достал кинжальчик мага и прокалил на огне. Затем он
поочередно прокалил щипцы, укладывая их на табуретку так,
чтобы концы оставались в воздухе. Размял ладони и протянул
их над раной, применяя заклинание обезболивания.
Эрвин взял кинжальчик и начал расширять рану, пока она не
стала достаточной, чтобы увидеть внутренности. Он развел ее
щипцами и начал осматривать внутренние органы раненого. Одна
кишка оказалась проколота насквозь, другая пропорота, их
содержимое частично вытекло оттуда. Эрвин взял жидкость для
промывания ран и смыл все дочиста, затем начал тщательно
зашивать повреждения.
уроке в академии, иногда объясняя вслух, что и почему он
делает, - только перед ним лежала не овца, а раненый бандит,
и рядом с ним стоял не наставник, а эта женщина с волчьим
взглядом, следившая за каждым его движением и ловившая
каждое его слово.
и отличалась работа мага от работы обыкновенного лекаря. Ни
один лекарь не поручился бы за исход подобной операции,
потому что воспаление было почти неизбежным, но тщательная
очистка раны и правильно проведенное сращивание, сделанные с
помощью магии, спасали жизнь раненым даже в самых
безнадежных случаях.
внутренность раны, чтобы не осталось ни малейшей грязи,
затем начал зашивать наружный разрез. И снова сращивание -
аккуратно, не спеша, словно на уроке в академии.
оставлять места для малейшей случайности. Когда на разрезе
образовалась засохшая, подживающая корка, он решил наконец,
что остальное можно оставить для самостоятельного
заживления. Взяв перевязочные лоскуты, он туго перебинтовал
живот раненого и предупредил женщину, что тому нельзя
напрягаться, чтобы не разошелся еще непрочный шов на месте
разреза. Затем он рассказал ей, как и чем кормить раненого,
сколько еще тот должен пролежать в постели и как ему
беречься в первое время.
рассказывать. Она наклонилась над раненым и пощупала его
лоб. - Я вижу, ему уже лучше. Деньги за работу получишь у
Ламана, когда он выздоровеет, - она кивнула на раненого, - а
сейчас тебя проводят отсюда и отпустят.
завязали глаза и снова повели по канализации, но не в
обратную сторону, а совершенно в другом направлении. Эрвин
опасался задавать вопросы, чтобы не выдать, что он запомнил
путь, - тогда все наверняка закончилось бы для него плохо, -
Сертаков Виталий
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Корнев Павел