Чтение 32–й страницы книги ~Кольцо Афродиты~

- Что это за сумасшедший дом?- спросила Марина, хлопая ресницами.

-Давай считать до трех,- объяснил я.- Раз, два, три! - я постучался в
дверь.

- Да? - осведомился Тихон за дверью.

- Тихон, открывай, падла!- загорланил я.

- Ха-мы!- нетрезво замяукал Тихон, но дверь открыл.

- А у тебя уютно,- с иронией заметил я Марине.

- У тебя тоже,- ответила она.

- Будьте счастливы, дети мои! - издеваясь, завопил Тихон.

Пришлось выставить скотину.

- Предупреждаю,- предупредил я Марину.- Самогону у меня здесь нет,
коржиков тоже.

- И не надо. Садись вон в то кресло, будем беседовать.

- Беседовать? - удивился я.- О чем?

Но в кресло сел.

- Курить,- говорю,- у тебя можно?

- Если невтерпеж - кури.

Я закурил, стряхивая пепел на стол.

- Ну, что,- говорит Марина,- беседовать будем или нет?

- Не смеши,- говорю.- О чем беседовать?

- В мире много проблем,- заметила Марина.

- Ну, и хуй с ним, говорю.

- С миром?

- C ним.

- Тебя не волнуeт его судьба?

- Не-а,- говорю.

- А твоя судьба тебя волнуeт?

Я подумал и говорю:

- Не-а.

- Совсeм?

- Да хуй я, в принципе, на себя ложил.

- Н-даа,- говорит Марина.- А на меня?

- И на тебя, естественно.

- Я тебя люблю,- сказала Марина.- Но совершенно не понимаю за что. В
целом, ты - мой антипод.

- Уй,- говорю,- выбирай выражения.

- Знаешь,- говорит она,- что было бы практично? Чтобы мы никогда не
встречались.

- Уже в пути,- отвечаю, подымаясь.

- Сядь,- говорит она.- Поговорим еще.

- О чем?- говорю, все же садясь.

Мы просидели и промолчали минут, наверное, с десять.

- Знаешь,- говорю наконец,- что было бы практично? Если б мы с тобой
занялись... этим... сама понимаешь, чем, и не морочили друг другу эти...

- Ладно,- отвечает она и достает из сумочки презерватив. Я даже
отшатнулся.

- Ты чего?- говорю.

- Надень это.

- И что я буду в нем делать?

- Заниматься любовью.

- А водолазного костюма,- говорю,- у тебя нет?

- Не смешно, Гоша.

-Да я,- говорю,- и пользоваться-то им не умею...

- Это очень просто,- лекторским тоном отозвался за дверью Тихон.-
Наберите в легкие побольше воздуха...

- Брысь!- завопил я.

- Ой-ой-ой,- загнусавил Тихон и застучал лапами по линолеуму, делая
вид, что уходит.

Марина, меж тем, объяснила мне, как правильно пользоваться гондоном.

- Только после,- говорит,- не выбрасывай его в окно. Это загрязняет
экологию.

-Ладно,- говорю.- Брошу его в стакан с водой, куда ты кладешь на ночь
свою вставную челюсть.

- У меня нет вставной челюсти!- обиделась Марина.

- Ну, будет когда-нибудь.

Марина обвила руками мою шею.

- Ты мой,- заявила она.- И больше ничей.

-Я - вообще ничей,- попытался защититься я.

- Ты - мой. Ты - моя частная собственность. У меня есть квартира в
Столице, собака ньюфаундленд и ты.

Я решил пару часов с ней не спорить.

ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Жил в деревне Ухуeво один человек, и было у него три сына. Обычно бывает,
что старшие сыновья - умные, а младший - придурок Ваня. Так здесь все
наоборот вышло. Дураками были старшие - Панкрат и Тимофей, а младший -
Болеслав - хотя в умниках тоже никогда не числился, но дурь его в глаза не
бросалась. А вот то, что одна нога у него короче другой на пятнадцать
сантиметров - это сразу всe видели. И вот, значит, выводит как-то отец
своих сыновей в чисто поле, дает каждому по луку со стрелой и говорит:

- Стреляйте. Куда стрела попадет, там себе невесту и ищите.

Ну, старшие тут же похватали лук и стрелы, выстрелили и попали своему
папаше в задницу. А пока тот бегал со стрелами в заднице и матерился,
младший - Болеслав - тоже выстрелил. И полетела, значит, его стрела за
луга широкие, за леса высокие - в общем, хрен знает куда.

Папаша, тем временем, вытащил стрелы из кровоточащей задницы и сердито
говорит:

- Ну, ты, Боляха, давай, дуй за своей стрелой, а вы,- тут он повернулся
к Пaнкрату с Тимофеeм, - можете себе невест у меня в жопе искать.

А Болеслав пошел за стрелой. Не знаю, сколько он там ковылял на своих
ногах разной длины, доковылял наконец до болота. Видит - на кочке лягушка
сидит и стрелу его подмышкой держит.

- Ага,- сказал Болеслав.- Так ты, значит, царевна-лягушка?

- Та не,- отвечает та.- Царивна-жаба - вона щэ торик здохла. А я -
просто соби жаба.

Болеслав рассердился, забрал у нее стрелу и говорит:

- Ну, раз ты просто себе жаба, так и.....ты в пизду!

Вернулся домой - отец на печке лежит, и на заднице у него два компресса.

- Ну, как, - спрашивает,- нашел себе невесту?

Болеслав только рукой махнул.

- Какую, - говорит,- в жопу, невесту. Кругом жабы одни.

У них в семье, надо вам сказать, вообще было принято некультурно
выражаться.

Ну, старик погоревал немного, что ничего путного из его затеи с
невестами не вышло, а потом выпил чарку самогона и успокоился.

Панкрат и Тимофей так и никогда и не женились, и вскорости оба померли
от апоплексического удара. А Болеслав, все ж, женился на девушке из
хорошей семьи - Марье Николавне Потаповой.

(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ)

Проснулся я утром у себя. Радиолы не было, однако ж Тихон был - вытирал
тряпочкой пыль на месте, где когда-то стояла радиола, и вообще делал вид,
что он тут не при чем.

- Тихон, меня не ебет,- начал я свою речь.- Чтоб вечером радиола была.
За нее в свое время 30 рублей было плочено; большие, еб твою блядь, деньги.

Тихон отдал издевательскую честь и щез.

- С-скотина, - пробормотал я. И недаром - через некоторое время я
услышал хриплые звуки во дворе.

Одной лапой Тихон крутил пластинку, а когтем другой воспроизводил
мелодию и елейно мяукал к вящему удовольствию беленькой кошки из соседнего
двора.

"Уй, Тихон,- подумалось,- такие ж дурные вкусы, как у меня. Любит,
сука, блонди-нок с зелеными глазами".

Больше на эту тему я размышлять не стал, потому что зазвонил телефон, и
я поплелся к нему, подтягивая трусов ослабшую резинку под тяжестью моих
яйцов.

- Егор Иродов, пресса,- буднично представился я.

- Гошенька,-послышался в трубке сладкий голос.

- Хуешенька,- поморщился я.- Kакая блядь звонит опять?

- Марфа я.

- Мафия?

- Блин, вынь хуй изо рта.

На этот раз я так легко не поддался.

- Сама вынь!

На том конце провода послышалась возня - изо рта вынимали хуй.

- Можете продолжать беседу? - на всякий случай осведомился я.

- Марфа я.

- А, Марфия! Эт ты, блядь, Марфа?