Но на Дарвазе сейчас постреливают - шофер потребует премиальных за риск, не
меньше сотни баксов.
с утра должен подрулить, а нам еще лагерь перетаскивать ко второй излучине -
на уазике ему выше не подняться... Ну, по последней? - как пели флибустьеры
в классике советского киноискусства: "За ветер надежды, за ветер удачи, чтоб
зАжили мы веселей и богаче!" Давай-ка ветчину доедать, а то она до завтра
дуба даст...
в желтоватом лессе, обрамленная по обочине высеребренной зеленью полыни и
солянок. Окрестный ландшафт, если у него и наличествовала когда-то
трехмерная составляющая, успел расплющить в ровный раскаленный лист
механический молот полуденного солнца; редкие кущи цветущего
тошнотно-розовым тамарикса смотрятся на этом кузнечном изделии хлопьями
окалины. Прохладно-голубоватые громады гор, оставшиеся за кормой уазика,
явно принадлежат не к этому миру: они невесомо парят в воздухе, напрочь
отъединенные от раскаленной сковороды полупустыни полоской непрозрачного
стеклистого марева.
полевой снарягой. Витюша бдит рядом с водителем: не замаячит ли где впереди
засада дорожных грабителей в мышино-серых кителях?
головоломный слалом по забитым иномарками, велосипедистами и осликами
переулкам местной столицы - Тюркбашиабада, естественно, - мягко тормозит у
входа на один из тамошних рынков, Алайский базар. Рустам с Витюшей, успевшие
уже переодеться в цивильное, перекидываются парой фраз с остающимся в машине
водителем и ныряют в толпу.
Нет-нет, фильтровать там ничего не надо, скорее наоборот; даже и покупать, в
общем-то, не обязательно - можешь просто ходить себе и смотреть... Лучше,
правда, покупать - как сейчас наши знакомцы.
арбузных ядер, плотные квадраты поставленных на-попа гаубичных снарядов -
удлиненно-стремительных дынь-чарджуек. Впрочем, все милитаристские
ассоциации немедля развеются, стоит лишь извлечь дыню из пирамиды и взять ее
на руки: из снаряда она немедленно превратится в поросенка, розового и
теплого. Обзаведясь означенным поросенком, Витюша с Рустамом направляют
стопы за персиками. Это вам, ребята, не восковые муляжи made in
Euro-Community, круглогодично пылящиеся на прилавках московских овощных
лавочек; размером они с добрую пол-литровую банку, а мякоть их (у одних
сортов она густо-шафрановая, а у других аристократически-белая, даже как
будто с чуть зеленоватым фосфорным отсветом, и с ярко-алым ореолом вокруг
косточки) сертифицирована на предмет вкусовых качеств в изобилии
слетевшимися на разрезы пчелами - так что можно даже и не затруднять себя
отведыванием... В "корейском" ряду Витюша долго бродит между
разнообразнейшими закусками напалмово-термитных достоинств и, наконец,
останавливает свой выбор на рыбном хе и "сэндвичах" из ма-аленьких
маринованных баклажанчиков, разрезанных вдоль и начиненных квашенной
капустой-чамчой с шинкованным стручковым перцем - несравненная закусь, под
которую становится вполне съедобной даже пресловутая "теплая водка из
пиалы"...
(один с дынею под мышкой, другой - с пластиковой сумкой всякой иной снеди)
предвкушательно предаются ностальгическим воспоминаниям:
тот год работали в Сары-Челеке с Мишей Зильберштейном, из тамошнего
Института зоологии...
еврейского народа?
до его дома. Старая трехэтажка, двор с развешенным бельем, за столиком
мужики в домино дуплятся, из окошка кого-то ужинать окликают... ну, эдакая
патриархальная идиллия. Натурально, все всех знают с колясочного возраста...
Ну, заходим во двор, при рюкзаках-штормовках и всех делах; доминошники от
ихнего столика машут Зильберу и орут хором: "Привет, Миха! Поздравляем!"
Зильбер маленько напрягается, в ожидании подвоха: "С чем поздравлять-то?" -
"Дык ВАШИ вчера Бейрут взяли! Га-га-га!!!"...
сторонке машины, и тут обнаруживают вокруг присутствие посторонних: четверо
как будто вышедших из-под одного формовочного штампа коренастых азиатов в
одинаковых курточках и кроссовках, расположившихся вокруг уазика в
скучающе-ожидающих позах. Витюша, будучи уроженцем и достойным воспитанником
Долгопрудни - хулиганского предместья Первопрестольной, - такого рода
диспозиции распознает не головным даже, а спинным мозгом, и решение
принимает мгновенно: впечатления серьезных людей четверка не производит.
по центру, небрежно-уверенным кивком указует в направлении зеленеющего чуть
поодаль парка:
оглядываясь по сторонам. - А то мы спешим... Договоримся по-хорошему, а?
старшим четверки до пары шагов, и принимается шарить пальцами в нагрудном
кармане. Левой же рукой ему приходится прижимать к себе дыню, приняв
нелепо-скособоченную позу; кончается все, естественно, тем, что проклятый
овощ выскальзывает-таки из-под мышки, и подхватить его Витюша успевает лишь
у самой земли. Сдавленно выругавшись, он распрямляется, шумно переводит дух
и, после секундного раздумья, со словами "Подержи-ка!" мотивированно
перебрасывает чарджуйку с рук на руки своему визави, так что тому ничего не
остается, кроме как ее подхватить - чисто рефлекторно.
толком уклониться, ни выставить блок невозможно, так что старший четверки
отбывает в нокаут, просемафорив об том мелькнувшими в воздухе белыми
подошвами своих кроссовок. Явно не ждавшие столь стремительного развития
событий, да еще и лишившиеся командования, братки приходят в кратковременный
ступор, и Витюша, беспрепятственно сманеврировав за пределы полукольца, тут
же берет в оборот второго-по-центру.
Ванюша-Маленький, уж больно похож? - здесь они должны рассеяться: нет, явное
не то. На "лучшего рукопашника спецназа" человек с автостоянки у Алайского
базара никак не потянет - дерется он не профессионально, и хитроумные
восточные единоборства явно не его стихия. Просто - офигенно здоровый мужик,
к тому же очень быстрый и верткий для своего веса; плюс - кураж (сие -
врожденное: либо есть, либо нет) и приличный опыт уличных драк. Второй
браток явно неосмотрительно вязался в прямой обмен ударами: минус два...
дергается было к уазику, но тут рядом раздается истошный визг тормозов
подлетевшего на полной скорости микроавтобуса. Оттуда, гремя амуницией,
сноровисто выпрыгивают автоматчики в бронежилетах и масках. Ну вот -
дождались подмоги, пропади она пропадом... Вообще-то на всем "постсоветском
пространстве" милиционеры и бандиты - близнецы-братья, и отличать их друг от
дружки чем дальше, тем труднее, однако одна народная примета тут все же
имеется: раз в маске - значит, наверняка не бандит, а страж закона.
обездвиженного Витюшу сапогами и прикладами (не всерьез, чтоб чего отбить, а
просто для порядку - вроде как лицо кавказской национальности,
оприходованное московским омоном в процессе молодецкой зачистки вещевого
рынка), автоматчики водворяют добычу в свой микроавтобус, который тут же
рвет с места. Голливудского зрителя такая деталь, что на "великолепную
четверку" омоновцы (или как их там) не реагируют при этом вовсе, наверняка
насторожила бы и сподвигла к далеко идущим выводам; мы же подобный пустяк
даже и комментировать-то не станем - "Мы не в Чикаго, моя дорогая!"
светофорами - те лишь испуганно помаргивают ему вослед, - а одним только
состоянием густо испещренного колдоебинами асфальта: дороги тут, похоже, ни
разу толком не ремонтировали со времен колониального владычества. Вся
градостроительная деятельность властей независимого Тюркестана исчерпалась
переименованием улиц (эх, славное времечко! Была "Маркса-Энгельса" - стала
"Ибрагим-бека", была "Гагарина" - стала "Мадамин-бека"... Вот только чуть
погодя обнаружилось, что на всех светочей басмаческого движения проспектов
не хватит: ну, не успели их столько настроить проклятые колонизаторы!..)
Хотя, с другой сторны, прижизненный монумент Тюркбаши возвели знатный, Хеопс
с Ким-Ир-Сеном отдыхают: сам Церишвили ваял, не хрен собачий (болтают,
правда, что тот просто сумел пристроить - с совсем небольшой приплатой из
московского бюджета - своего ужаснувшего греков Родосского Колосса, но уж
это наверняка сплетни завистников).
Перуну с обратной свастикой на рукаве) - не все наследие Великой Империи
бесславно разменяно нами за годы Смуты на сникерсы и голливудские миражи!
Каргалов Вадим
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Орловский Гай Юлий
Березин Федор
Шилова Юлия