Чтение 32–й страницы книги ~Чужие паруса~

произведенный эффект достаточным, Тольго неожиданно взревел:

- Команды "вольно" не было, акульи потроха вам в глотку!.. - И опять
понизил голос: - А теперь я жду, что каждый из вас посчитает личным долгом
приложить все старания, чтобы поймать затесавшегося в наши ряды изменника.
Разделитесь на тройки, и пусть двое по очереди допросят третьего о том, где он
был и что делал сегодня ночью. Если заметите ложь, масграму Рошалю докладывайте
немедля... А для начала я хочу, чтобы вперед выступили все, кто может
что-нибудь важное сообщить о стоявшем ночью у штурвала и бесследно сгинувшем
матросе Готтане.

И ведь, что характерно, ни-одну из своих пословиц не ввернул. Хитрый
шельмец, знает, как с командой обращаться...

Вперед моментально выступило пятеро матросов - и, что характерно не
менее, исключительно из гидернийских. Сварог внутренне напрягся: приказа
стучать друг на друга как явно, так и скрыто он Тольго не давал - по причине
возможного нанесения урона боевому духу, - однако хитрый боцман, как видно,
знал, что делал...

Выяснилось, что Готтан запросто мог слопать чужой кусок пирога и
особенно был падок на сладкое. Что Готтан был нерадив, и прежний шторм-капитан
однажды в запале распорядился вышвырнуть оболтуса за борт, но виновник на
коленях вымолил прощенье. Что у Готтана в родичах писарь - конечно, не в самом
Адмиралтействе, но на весьма почетной должности, да и сам Готтан из зажиточных
мещан. В Катрании, столице Гидер-нии, его отец держал скобяную лавку, в которую
запросто забегали адъютанты самого шудбината* . Мадира. Что аккурат перед
Исходом Готтан продул в "сто один" жалованье за три месяца и старинную
серебряную бритву, так что вечно побирался и клянчил бритву у кого-нибуть из
сотоварищей, причем просить у тоуран....простите, у клаустонцев брезговал...

* Шудбинат в гидернийском флоте соответствует контр-адмиралу.

В общем, ясное дело, ничего ценного из этих рассказов Сварог не выудил.
Поспудно он ожидал, что, опасаясь перекрестного допроса соседей в строю,
"изменник" воспользуется поводом свалить вину на канувшего (похоже, с концами)
рулевого и окажется среди пятерых болтунов - а уж его бы Сварог вычислил в два
счета. "Изменник" охаивал бы исчезнувшего рулевого самым нахальным образом,
благо опровергнуть наветы было некому... Выступившие из строя матросики
чистосердечно морщили лбы в потугах вспомнить что-нибудь этакое, однако все
преступления, в которых они обвиняли Готтана, не стоили выеденного яйца.

Сварогу показалось было, что голос одного из пятерки весьма схож с
голосом невидимки, подслушанным ночью на камбузе. Он несколько раз специально
переспрашивал матросика, заставлял повторять одно и то же... Нет, показалось. А
Гор Рошаль со своей стороны бродил сомнамбулой меж разбившегося на кучки
экипажа и краем уха подмечал все хоть на йоту подозрительное. И через каждые
десять шагов поворачивался ка Сварогу и пожимал плечами. Дескать, все мимо. А
жаль. Молчала даже благоприобретенная способность видеть ложь - пусть репутацию
уже и подмочившая, однако актуальности не потерявшая.

Сварог весомо поблагодарил болтунов, подчеркнул, что полученным от них
сведениям цены прямо-таки нет, одарил каждого центавром и отпустил. Экипаж
расходился, вполголоса обсуждая нововведения и ночные странности...

- Откройте-ка арсенал, - раздумчиво сказал Сварог Тольго. - Оружие
раздайте, чует мое сердце, пригодится...

За его спиной раздалось виноватое покашливание. Это, вот счастье-то,
продрал зенки Пэвер и теперь благоухал на весь корабль вокруг стойким
перегарищем. Позади генерала, будто чтобы старик не сбежал, кривила гримасу
Чуба-Ху.

- Мастер старший помощник, я вами недоволен,- яростным усилием сдерживая
губы, дабы те не расползлись в улыбке, как можно холоднее заявил Сварог.

- Граф, я чувствую себя, будто натер виски раугтанскими грибами, - Пэвер
потер небритый подбородок. - Навакой клянусь, этот стервец подсыпал в вино
какую-то дрянь. Я видел, что свою кружку он даже не пригубил. Но, старый дурак,
не придал должного...

- Оставьте оправдания, мастер старпом.

- Нет, честное слово, я ведь и выпить-то успел всего две кружки. Разве
это норма? Комариный укус. Дробинка - а с ног свалило капитально. Точно говорю:
этот поганец пытался меня отравить. Жизнью клянусь, граф, на корабле творится
что-то недоброе. Вон и Чуба может подтвердить...

- Я не уверена, - тихо сказала Чуба, на Сварога не глядя,- но отдала бы
многое, чтобы оказаться на палубе другого корабля. Я не могу понять, что
пытается завладеть кораблем, но стоит послушать крысиный писк, как понимаешь
размеры надвигающейся опасности... Это магия, но очень... странная. Я раньше
такой не встречала. Морская магия...

- Где ты была ночью?

- Мне показалось, что на корабле есть кто-то чужой, - отрывисто
проговорила Чуба-Ху. - Тот, кого раньше не было. И это... не совсем человек. От
него пахло рыбой. Но не так, как от рыбака - он сам был рыбой...

- Человек-рыба? - нахмурился Сварог, спросил осторожно: - Вроде... тебя?
Оборотень?

- Нет, - она совсем по-собачьи мотнула головой. - Когда я человек, то я
человек, а когда волк - тогда я волк. А этот... этот был одновременно и
человеком, и рыбой... Я не могу объяснить.

- А тебе это... не показалось? Тут, знаешь ли, многим последнее время
мерещится черт-те что... Чуба ничуть не обиделась.

- Я побежала за ним - туда, где вы храните порох, но он меня почуял,
спрятался. Я не нашла. Он был. Это точно.

Люди-рыбы, час от часу не легче. Необходимо обыскать весь корабль,
иначе...

От возглавляемой Рошалем группы подбежал матрос:

- Маскап Сварог, масграм Рошаль просит вас подойти к борту, - голос
матроса опять вибрировал на грани паники - будто и не распинался только что
перед всей командой боцман Тольго ради поднятия боевого духа.

- Что еще? - скрипнул зубами Сварог и решительно зашагал к компании, по
пояс перегнувшейся через фальшборт, словно углядевшей за бортом голую разбитную
русалку. Помятый генерал и Чуба, естественно, двинулись за ним.

- Что там... - рыкнул Сварог и прикусил язык,

Ответ и так был ясен.

На кабелот вокруг корабля вода была не зеленой, не синей, не по-ночному
фиолетовой. Даже в вечных димерийских сумерках вода за бортом сияла глубоким
иссиня-черным цветом - не имела темный оттенок, а, как говорили классики, была
именно "радикально черного цвета". И не оставалось сомнений, что виной не
вздыбившийся со дна ил: в данное время и в данном месте это был "природный"
цвет воды. А в бисты надвигался туман - белесый, плотный, густой, как кисель...

Чувствующий себя виноватым и стремящийся искупить вину Пэвер, хотя его
никто не спрашивал, забубнил:

- Это бывает. Я об этом слышал. Это происходит потому, что вода
продолжает отражать ночь. Вон, видите, звезды поблескивают?

"Беспросветная ночь и даже звездочки видны", - неожиданно вспомнил
Сварог и покосился на Тольго. Боцман перехватил его взгляд и, явно тоже
вспомнив собственный рассказ о щели между мирами, отрицательно покачал головой.

- Не вижу никаких звездочек, - буркнул Гор Рошаль. Прочие же моряки в
присутствии высокого начальства мудро решили воздержаться от комментариев. -
Хорошо, пусть вода отражает не день, а ночь. Но что это означает и чем грозит
нам?

- Не знаю, - развел руками отставной генерал. - Это тайна. В Трех Башнях
ее так и называли - "тайна черного моря", а на побережье Рансельгарда - "тайна
тихого океана", потому что это происходит только в тихую погоду...

- А все потому, что на побережье Рансельгарда настоящих кругосветников
не встретишь, - фыркнул случившийся поблизости Малыш Кулк. И безмятежно
объяснил: - Все очень просто. Здесь прошла каракатица Нури, и что-то ее
испугало. А где-то далеко за кормой она всплыла. И нам крупно повезло, что
всплыла она далеко за кормой, иначе путешествовать бы нам сейчас не
горизонтально, а вертикально.

- А это что еще за зверь? - не очень-то обрадовался прояснению ситуации
Сварог.

- Очень большой зверь, живет на глубине и кормится кашалотами, - охотно
ответствовал Кулк. - Ее видели и Ратий Проск, и Пресноводный Фермер. Даже
Шестипалый Язычник похвалялся, что неделю путешествовал у нее в желудке и
встретил там людей с жабрами, из ушей которых истекал мед... Впрочем, у
Язычника были серьезные причины врать, потому что, когда он отсутствовал,
кто-то прокрался в Келью Чечевичного Короля...

- Задам вопрос иначе, - резко оборвал сей бурный поток командир,
опасаясь наводнения. - Что испугало эту твою каракатицу? Кажется, на сей момент
это единственная тварь, которая предпочла путешествовать не от тонущего
материка, а к нему... Может, и нам имеет смысл опасаться того, что всполошило
ее?

- Вот уж не знаю. Только вряд ли муравьям стоит бояться львов. Плоскости
не пересекаются. Рассказывали, что в океане есть места, где вода солонее, и
соль разъедает кожу Нури. Вот она и дрейфует...

- Сказки, - вдруг поддержал Пэвера боцман. - Что за чушь - гигантская
каракатица! Мастер генерал прав: "тайна тихого океана". А то, что на набережных
Рансельгарда не встретишь настоящих кругосветников - чушь еще большая. А
Стрекозиный Язык? А Висмус Отважный? Да и вообще!..

- Плывет! - вдруг принялся тыкать пальцем один из матросов в болтающийся
на волнах бесформенный предмет у самой границы приближающегося тумана. Не
понятно что. Черное на черном и, как тут же отметил Сварог, магического ореола
лишенное напрочь.

- Думаю, не надо это доставать, - ни к кому конкретно не обращаясь,
обронила Чуба-Ху. - Не стоит забирать у волн то, что принадлежит им по праву...

- А вдруг перед нами разгадка тайны? - загорячился суб-генерал, и на лбу
его заблестели бисеринки пота.

"Что, дружок, похмелье?" - чуть было не посочувствовал вслух Сварог, но
тем не менее принял сторону Пэвера:

- Приготовить трал и багры! Предмет изловить и поднять на ют!

- И все-таки лучше не надо отнимать у волн их добычу, - прошептала