бы упоминания.
если бы его уд знал о его планах, он бы выбросил свой уд вон и раздобыл бы
новый, глухой. Как видно, в этой фразе бьшо больше правды, чем
хвастовства.
гобеленами каюте, чувствовал себя очень неуютно. Его широкие плечи
ссутулились, его ноги были полусогнуты. На лице старшего нагира блуждало
выражение, свойственное побитым собакам. И хотя ни одного слова
неодобрения еще не было сказано Ганфалой, только слепой мог бы не заметить
недовольство последнего. Чем чревато недовольство Ганфалы, знала даже
самая последняя корабельная крыса.
принялся за робкие оправдания нагир. - Но через час или самое большее
через два...
путешествие из лагеря мятежников в лагерь Хранящих Верность. Для того
чтобы сохранить свое отбытие в тайне, нагиры вставляли в рот жертве кляп.
После этого они привязывали ее к спине ручного дельфина, зверя столь же
незаменимого, как лошадь для благородного рыцаря. Понукаемый нагирами,
дельфин несся во всю прыть к месту назначения и плевать хотел на то,
насколько комфортно чувствует себя жертва, болтающаяся у него на спине.
Жертве же приходилось несладко - дышать только носом, когда тебя то и дело
накрывает волна, тяжело и почти невозможно. Только очень крепкие и
выносливые моряки переносили такое путешествие, да и те, когда их подымали
на борт, были немногим краше утопленников. Понн набрал полное брюхо
соленой воды. Это ясно. А говорить с полным брюхом не любит никто.
ко всему привычный Герфе-гест.
одно... - Ганфала начал приближаться к разведчику мелкими, мягкими
шажками.
безмолвным. Он мог бы защитить на-гира словом. Но едва ли Ганфала
послушает его и милостиво оставит жить неудачника. Не выдержав взгляда
Надзирающего над Равновесием, нагир упал на колени перед Ганфалой. Видимо,
в таком положении он чувствовал себя в большей безопасности.
за семью печатями? - съязвил Ганфала.
мурашки и вставали дыбом волосы.
нагир, не отрывая глаз от праха под ногами Надзирающего над Равновесием, -
Хар-маны нет ни на одном из кораблей. Госпожа Хармана изволит, то есть она
есть, она осталась в Наг-Нараоне. Надсмотрщик над гребцами с "Черного
Лебедя", которому я перерезал горло минутой позже, сказал мне, что госпожа
Хармана не изволила присоединиться к господину Стагевду, и он сам видел,
как она провожала флагман, стоя не пристани...
будешь жить, морская падаль! Ты принес добрую весть!
Стагевда разбираться с ошметками наших сил в одиночестве, - сказал
Ганфала, когда нагир, по-рачьи пятясь задом, исчез за дверью каюты.
довольным. Его глаза улыбались - загадочно и в то же время зловеще. Его
руки, сложенные в "южный лотос" на животе, тоже свидетельствовали в пользу
того, что нагиру удалось изрядно поднять настроение Надзирающего над
Равновесием. Единственное, чего не мог понять Герфегест: почему известие о
том, что Хармана осталась в Наг-Нараоне, так взволновало Рыбьего Пастыря?
Но Конгетлары славятся терпением и сдержанностью, и потому Герфегест счел
за лучшее предоставить Ганфале самому выложить все, что он сочтет нужным,
без лишних вопросов со стороны Герфегеста.
Ганфала. - Это логово Га-мелинов. Это место, где Стагевд впервые познал
свою малолетнюю сестру Харману. Впрочем, тогда ее звали Миннэ; имя Хармана
она получила, когда ей исполнилось шестнадцать. Именно в Наг-Нараоне -
средоточие их магической силы. Наг-Нараон - ключ к могуществу Гамелинов.
Сердце силы Гамелинов упрятано под тем ложем, где их тела еженощно
встречаются в любовном танце.
Он, разумеется, и раньше знал, что они родственники. Ходили слухи и о том,
что они состоят в любовной связи. Но услышать подтверждение из уст самого
Надзирающего над Равновесием было вовсе не то же самое, что прислушиваться
к сплетням, которыми развлекаются во время ночных бдений в дозоре сотники
или горожане.
разумеется. Она на семнадцать лет младше его. Пока они были просто братом
и сестрой, никто из них не мог тягаться со мной даже в таком нехитром
деле, как общение с каракатицами. Но когда они стали мужем и женой, их
сила учетверилась. Их кровосмесительная связь сделала Гамелинов самым
могущественным из благородных Домов. И когда ушли в небытие Конгетлары, не
было больше в Алу-страле никого, кто мог бы противостоять им...
полезны были Конгетлары, до которых таким охотником был Рыбий Пастырь,
успели ему порядком наскучить. "Если Дом, символическим хозяином которого
я стал, и вправду был столь незаменим, зачем было топить в крови Наг-Туоль
и варить в кипящем масле отпрысков мужеского пола, которым удалось уцелеть
после пожара?" Вообще, все, что говорил Ганфала о Конгетларах, отдавало
фальшью. Но Герфегест не любил думать об этом. Всегда лучше считать, что
твои союзники самые искренние люди в мире. И хотя Конгетлары были уверены,
что, кроме членов Дома, никто другой не заслуживает доверия, Герфегест
придерживался иного мнения по этому поводу. "Конгетлары были достаточно
сильны, чтобы слыть высокомерными чистоплюями и не якшаться с другими
Домами. В моем положении выбирать не приходится". Герфегест испытующе
посмотрел на Ганфалу - не балуется ли он, часом, чтением его, Герфегеста,
мыслей? Но тот, похоже, был слишком поглощен Гамелинами.
Ганфала. - А скорее всего она начнется завтра утром. У нас есть время,
Герфегест.
настал черед и ему потрудиться на благо Хранящих Верность. Он даже
догадывался в каком направлении.
не изменилось за четырнадцать лет в Синем Алустрале. Когда готовят
погребальную церемонию для главы какого-нибудь зарвавшегося Дома, здесь
по-прежнему не находят никого лучше Конгетларов. Как они, интересно,
обходились без нашей помощи?" - подумал Герфегест, не выказывая никакой
живости в обсуждении вопроса. Для себя он давно все решил. Сначала он
убьет Стагевда, а потом Харману. Или в обратном порядке. Похоже, именно в
обратном порядке.
Харману из рода Гамелинов. Если ты убьешь ее, силы Стагевда иссякнут так
же быстро, как мелеет бассейн, чье мозаичное дно изъели трещины, -
медленно и веско сказал Ганфала, сверля Герфегеста своим бездонным и
черным взглядом. - Ты доберешься до Наг-Нараона вплавь, как это делают
нагиры. Я дам тебе пару лучших дельфинов.. Затем ты найдешь ее. Это будет
несложно. Надеюсь, Конгетлар, ты сделаешь все, как это требует честь и
обычаи твоего Дома...
Герфегест, Рожденный в Наг-Туоле, чья судьба - удерживать равновесие в
Синем Мире Воды, отсекая отжившее, повиноваться Рыбьему Пастырю и не
думать ни о чем больше. Все это так. Но не только этим питалось его
согласие. Месть - таков был единственный настоящий мотив, который влек
Герфегеста в Наг-Нараон. Тайен должна быть отомщена. И это главное.
нарочито серьезно сказал Ган-фала, жестом приказывая Герфегесту удалиться.
дельфина - беспокойного, но исключительно послушного существа из морских
конюшен Орнумхониоров. "Ему восемь лет, это наш лучший зверь", - шепотом
сообщил ему Ваарнарк, который был весьма не глуп и понимал, что от. успеха
миссии Герфегеста, о содержании которой он конечно же догадался, будет
зависеть исход надвигающегося с неумолимостью рассвета сражения. Герфегест
не был нагиром. Он плохо понимал язык морских животных. Он не мог толком
общаться с боевыми дельфинами. Он следовал Путем Ветра, но не Путем Воды.
Ему было очень неуютно, и он чувствовал, как его силы тают с каждой
минутой. И потому, когда Наг-Нараон открылся ему в бледном сиянии луны, он
бьш несказанно счастлив.
изрядно нагружен поклажей. В непромокаемых мешках, сделанных из плотной
холщовой ткани, просмоленной на совесть и обмазанной снаружи жиром, лежало
все, что только может понадобиться Конгетлару, отправившемуся на охоту:
меч, выкованный Элиеном Тремгором, Белым Кузнецом Таиллириса, дюжина
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Земляной Андрей