очень он буйствовал. Пожалуй, будь на месте обезьян его заклятые враги
репортеры, им и то меньше бы досталось.
мне об этих поразительных происшествиях, а сам внимательно поглядывал по
сторонам, не отнимая руки от винтовки со взведенным курком.
затараторили, закричали. Потом одна подошла к Челленджеру и стала рядом с
ним. Вы сейчас рассмеетесь, юноша, но до чего же они были похожи - как
близкие родственники! Я бы сам не поверил, да глаза не лгут. Эта старая
человекообезьяна, по-видимому, вожак племени, оказалась точной копией
Челленджера, только что масть другая - рыжая. А все прочие очаровательные
приметы нашего друга были налицо, правда, несколько утрированные.
Квадратный торс, широкие плечи, грудь колесом, полное отсутствие шеи,
длинная рыжая борода, мохнатые брови и такой же заносчивый вид - пойдите,
мол, вы все к черту! Словом, полное сходство. Когда эта обезьяна стала
рядом с Челленджером и положила ему лапу на плечо, эффект получился
потрясающий. Саммерли, настроенный несколько истерически, хохотал до слез,
глядя на них. Обезьяны сначала тоже смеялись, если такое кудахтанье можно
назвать смехом, а потом схватили нас и поволокли в лес. Винтовки и другие
вещи они не тронули, видно, побоялись, а вот провизию, вынутую из ящиков,
всю забрали с собой. Дорогой нам с Саммерли здорово досталось -
полюбуйтесь на мою физиономию и на эти лохмотья. Они тащили нас сквозь
заросли, не разбирая пути, а им самим хоть бы что - у них шкура дубленая.
Зато Челленджер нисколько не пострадал. Четыре обезьяны подняли его на
плечи и понесли, как римского триумфатора. Тсс! Что это?
напоминающее мелкую дробь кастаньет.
двустволку .экспресс.. - Заряжайте обе винтовки, юноша, живьем мы не
сдадимся, об этом не мечтайте. Слышите, как верещат?.. Значит, чем-то
взбудоражены. А доберутся до нас - и еще не так взволнуются. Помните
"Последнюю атаку.? "Сжимая винтовки в ослабших руках, средь мертвых на
поле боя.... Это детские игрушки по сравнению с тем, что предстоит нам.
рыщут разведчики. Ну, ладно, вернемся к моему скорбному повествованию. Так
вот, эти дьяволы притащили нас в большую рощу у самого обрыва. У них там
настоящий город на деревьях - до тысячи хижин из ветвей и листьев. Это в
трех-четырех милях отсюда. Мерзкие твари! Мне кажется, я после них никогда
не отмоюсь. Они меня всего перещупали своими грязными лапами. В городе нас
связали уже по рукам и ногам, и я попался такому ловкачу, которому только
бы морские узлы вязать, - что твой боцман. Так вот, свяэали нас и положили
под деревом, а на страже поставили здоровенную обезьянищу с дубинкой. Я
все говорю .нас. да .нас., но это относится только ко мне и к Саммерли.
Что же касается Челленджера, то он сидел на дереве, ел какие-то фрукты и
наслаждался жизнью. Впрочем, нам от него тоже кое-что перепало, а главное
- он ухитрился расслабить наши путы. Вы, наверно, не удержались бы от
смеха, глядя, как профессор восседает на дереве чуть не в обнимку со своим
близнецом и распевает густым басом: "О звонкий колокол!." Музыка, видите
ли, настраивала обезьян на миролюбивый лад. Да, вы бы рассмеялись, а нам
было не до смеху. Челленджеру разрешалось делать все что угодно,
разумеется, в известных пределах, но для нас режим был установлен куда
строже. Единственное, чем мы все утешались, - это мыслью, что вы на
свободе и сбережете все наши записи и материалы.
судя по некоторым признакам - костры, ловушки и тому подобное, - на плато
существуют люди. А мы этих людей видели. И надо сказать, что бедняги
являют собой весьма печальное зрелище. Жалкий, запуганный народец! Да это
и не удивительно. По-видимому, людское племя занимает ту часть плато, где
пещеры, а обезьянье - другую, и между обоими племенами идет борьба не на
жизнь, а на смерть. Вот так здесь обстоят дела, если мне удалось правильно
в них разобраться.
приволокли их к себе в город. Это сопровождалось такими криками и
верещанием, что я просто ушам своим не верил. Туземцы - краснокожие,
совсем низкорослые. Дорогой это зверье так их отделало когтями и зубами,
что они еле передвигали ноги. Двоих тут же прикончили, причем у одного
чуть не оторвали руку. В общем, зрелище было омерзительное. Эти несчастные
держались молодцами, даже не пикнули, а мы просто не могли смотреть на
них. Саммерли упал в обморок. Челленджер и тот еле выдержал... Ну,
кажется, ушли.
нарушало, кроме щебетания птиц. Лорд Джон снова вернулся к своему
рассказу:
нас перестали и думать. Но не будь этого, второе нападение на лагерь было
бы неминуемо. Вы оказались совершенно правы: они все время наблюдали за
нами с дерева и прекрасно поняли, что одного человека не хватает. Но потом
им стало уже не до нас. Вот почему своим пробуждением вы обязаны мне, а не
стае обезьян. Бог мой, что нам пришлось испытать потом! Это какой-то
кошмар! Вы помните бамбуковые заросли, где мы нашли скелет американца? Так
вот, они приходятся как раз под обезьяньим городом, и обезьяны сбрасывают
туда своих пленников. Я уверен, что там горы этих скелетов, надо только
поискать как следует. Над обрывом у них расчищен настоящий плац для
подобных церемоний. Несчастных пленников заставляют прыгать в пропасть
поодиночке, и весь интерес заключается в том, разобьются ли они в лепешку
или напорются на острый бамбук. Все обезьянье племя выстроилось над
обрывом, и нас тоже потащили полюбоваться на это зрелище. Первые четверо
индейцев прыгнули вниз, и бамбук прошел сквозь их тела, как вязальные
спицы сквозь масло. Я теперь не удивляюсь, вспоминая скелет бедного янки.
Да, зрелище страшное... Но вместе с тем захватывающее. Мы, как
зачарованные, смотрели на эти прыжки, хотя каждый из нас думал: "Сейчас
настанет моя очередь..
бенефициантами в этом спектакле, вероятно, были бы мы - Саммерли и я.
Челленджер, по-видимому, вывернется. Понять обезьян не так уж трудно,
потому что они изгясняются главным образом знаками. И вот, следя за их
переговорами, я решил: пора действовать. Кое-какие планы у меня были. Но
приходилось полагаться только на свои силы - от Саммерли толку никакого.
Челленджер немногим лучше. Им удалось сойтись вместе на каких-нибудь
несколько минут, и они тут же затеяли яростный спор по поводу научной
классификации этих рыжих дьяволов, которые держали нас в своей власти.
Один утверждал, что это яванские дриопитеки, другой называл их
питекантропами. Просто рехнулись оба! Но у меня было совсем иное на уме.
Прежде всего я обратил внимание, что по ровной местности эти твари бегают
хуже человека, так как ноги у них короткие, кривые, а туловище грузное.
Челленджер, и тот дал бы фору самому лучшему их бегуну, а мы с вами
настоящие чемпионы против них. Затем еще одно немаловажное наблюдение: они
понятия не имеют об огнестрельном оружии. По-моему, им было даже невдомек,
что случилось с той обезьяной, которую я ранил. Словом, только бы нам
добраться до своих винтовок, а там мы им покажем.
брюхо, примчался в лагерь, захватил вас, винтовки... А дальнейшее вам
известно.
дереве, а у Саммерли не хватило бы сил, - поэтому я решил, что прежде
всего надо достать винтовки, а уж потом спасать остальных. Правда,
обезьяны могут укокошить их в отместку. Челленджера они вряд ли тронут, но
за Саммерли не ручаюсь. Впрочем, ему так или иначе грозила бы смерть. В
этом я совершенно уверен. Так что мое бегство не могло ухудшить положение.
Но теперь честь обязывает нас или спасти товарищей, или разделить с ними
их участь. А посему, дорогой мой, кайтесь в грехах, очищайте душу, ибо к
вечеру ваша судьба будет решена.
манеру выражаться - отрывистость, энергичность его фраз, насмешливую
бесшабашность тона. Этот человек был прирожденным вожаком. Чем ближе
надвигалась на нас опасность, тем красочнее становилась его речь, тем ярче
разгорались его холодные глаза, тем больше и больше топорщились длинные,
как у Дон Кихота, усы. Он любил рисковать, наслаждался драматичностью,
присущей истинным приключениям, особенно когда это касалось его самого,
считал, что во всякой опасности есть своего рода спортивный интерес -
интерес жестокой игры человека с судьбой, где ставкой служит жизнь. Все
это делало лорда Джона незаменимым помощником в трудные минуты жизни. Если
б не страх за товарищей, я бы не испытывал ничего, кроме радости, идя за
таким человеком на опасное дело.
схватил меня за руку.
ветви которых сплетались вверху, образуя сплошной зеленый свод. На этой
прогалине показался отряд человекообезьян. Сутулые, кривоногие, они бежали
гуськом, озираясь по сторонам, и то и дело касались земли своими длинными
руками. Сутулость уменьшала их рост, но, прикинув на взгляд, я определил
его футов в пять, не меньше. Многие из них были вооружены дубинками, и на
расстоянии эти широкогрудые существа сильно смахивали на обросших волосами
уродливых людей. С минуту я видел их совершенно отчетливо. Потом они
скрылись за кустами.
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Пехов Алексей
Акунин Борис
Чернецов Андрей
Флинт Эрик