скрестят их на груди, а сами поражены гнетущей неестественностью осанки
соседа. Он представил себе, как выталкивают вперед типичного ученого
ассистента (первого класса), как осматривают типичную вычислительную
машину, как задают типичный вопрос. И в разгаре всего этого в углу вдруг
звонит телефон. Двести голов оборачиваются, потом все делают вид, будто
ничего не слышали. Типичный научный сотрудник дает свой типичный ответ под
телефонное дребезжание, пока кто-нибудь, стоящий рядом с телефоном (кто?
Роу? миссис Плашков? неведомый лаборант? может быть, Ноббс?), не очухается
и не снимет трубку. И услышит, как какой-то псих (он, Голдвассер!)
рассказывает бредовую, путаную историю: его, мол, заперли в кабинете, и
надо безотлагательно арестовать Чиддингфолда. Голдвассера так и
передернуло, он явственно слышал достойное жалости смущение в голосе
собеседника, который пытается прекратить разговор и замять скандальный
инцидент. Голдвассер видел каменные физиономии всех остальных. Люди
прилагают все усилия, чтобы сосредоточиться на августейшей оценке работы
отдела и не слышать мучительной неловкости в приглушенном голосе коллеги.
У Голдвассера взмокли ладони. Все его естество запросилось прочь от
телефона. На такое он не решится.
снести можно что угодно, только не собственную трусость. Надо решиться!
Только теперь уже, наверное, поздно; торжественная процессия направляется
сейчас в отдел спорта. Голдвассер дал себе клятву, что туда-то он позвонит
непременно. Он опять прислушался, и действительно, спустя несколько минут
до него донесся приглушенный топот четырех сотен ног, шагающих по
коридору. Еще не пора, еще не пора. Дай им время войти в отдел. Пора!
Нет-нет, рано, сейчас там, в пустой лаборатории, только королева со своей
ближайшей свитой. Погоди. Истинная смелость - смелость ожидания. Может,
теперь? Но топот уже стихал - все двести голов были уже в отделе спорта.
Слишком поздно; никакие силы не заставят его звонить всем двумстам.
почему звонить не следовало. В отделе просто сняли бы трубку с рычага,
ничего не ответив. А если бы и ответили, то не поверили бы. К телефону
подошел бы сам Чиддингфолд. Заслышав телефонный звонок, Чиддингфолд бы
сразу обо всем догадался и умертвил королеву на месте. Тем не менее каждый
раз, слыша, как гости перемещаются из одного отдела в другой, Голдвассер
тянулся к телефону и уверял себя, что сейчас решится, и каждый раз не
решался. Самые жестокие муки он испытал, когда услышал, как все пересекают
двор, направляясь в новый корпус отдела этики. Если он их и тут не
поймает, они перекочуют в фанерную пристройку "буфет", а уж там поминай
как звали. Голдвассер с таким болезненным усердием напрягал барабанные
перепонки, что ему казалось, будто он различает звон золотого мастерка о
мемориальный камень, гудение неугасимого огня в вечную память о событии,
звяканье золотых ножничек, щелчок золотого выключателя, скрежет золотого
ключа. Но он так и не позвонил.
корпуса этики к закускам. Голдвассер пал духом. Провалился он позорно, с
треском. Топот затих, совсем прекратился, наступила гробовая тишина.
Общество углубилось в сандвичи с огурцами и шампанское. Голдвассер
углубился в мрачные мысли.
ринулся к нему так порывисто, что опрокинул кресло. Телефон, трубку
которого он шесть раз снимал и шесть раз вешал, звонит теперь сам!
Голдвассер виновато нащупал трубку и поднес ее к уху, не в силах вымолвить
хоть слово.
цинния. - Если вы не возражаете, я переключу этот вызов на вас лично через
внутренний. Абонент, соединяю с заместителем директора.
вызывает кавалер воздушного пирога <автор пародирует старинные, поныне
сохранившиеся названия придворных должностей типа "дама королевской
опочивальни", "кавалер чайного сервиза" и т.п.>.
щелкнуло в трубке.
соединиться с коммутатором.
пирога. - У меня для вас хорошая новость. Неисправность в самолете
устранена. Просто какой-то прибор разладился. Самолет взлетел четверть
часа назад, и ее величество пожалует к вам минут через тридцать пять.
выразили все положенные чувства. А после, потягивая в буфете шампанское,
жены только и говорили, что о Ноббсе.
не смогла приехать.
"Рад познакомиться". Я чуть не умерла.
шампанского он все тыкал Чиддингфолда локтем в бок и весело спрашивал:
натянутости, не переставал улыбаться своей замороженной улыбкой. Нунн был
в великолепной форме, он без конца делал официанту знаки, чтобы тот принес
еще шампанского. Он даже вспомнил о циннии и послал в коммутатор
официанта, чтобы тот привел ее на празднество.
Голдвассеру не пришло в голову воспользоваться телефоном. Теперь, когда
цинния здесь, Голдвассер, конечно, может звонить сколько душе угодно. У
Нунна было смутное ощущение, будто он слышит, как где-то вдали стучат
кулаками в дверь и кричат, но все это тонуло в шуме празднества. Крики и
стук, надо же! Нунн сообразил, что склонен был переоценивать умственные
способности противника. Все-таки не очень смышленый человек этот
Голдвассер.
из-под шампанского, теперь снова пожимал руки. Он пожал руки мистеру и
миссис Чиддингфолд, мистеру и миссис Пошлак, миссис Плашков.
видеть проделанную вами работу. До чего же интересно.
умелой организацией мероприятия и особенно с тем, как она ловко подыскала
Ноббса на роль королевы.
надеюсь, что вы нас познакомите. Мы все так давно хотим его увидеть.
сама не знаю.
операции запрограммировать вычислительную машину.
запрограммировать машину на сочинение романа.
Березин Федор
Андреев Николай
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия