не в каждом.
особую трансформацию во мне?
следовал по всем требуемым ступенькам. Нет никакого чуда в
том, что дымок трансформировал тебя.
выглядел. Я хотел узнать о том, как я выглядел, так как
мысль о бестелесном существе, которую он во мне поселил,
была, понятно, невыносимой. Он сказал, что, по правде
говоря, он боялся смотреть на меня. Он ощущал то же самое,
что должен был чувствовать его бенефактор, когда дон Хуан
курил первый раз.
я.
опять спросил его, возможно ли смотреть в зеркало. Он
сказал, что это было бы возможно, хотя и бесполезно, так
как, пожалуй, умрешь от испуга, если не от чего-нибудь еще.
же я не спрашивал и не глядел в зеркало, я даже не думал об
этом.
передашь дымок кому-нибудь еще; конечно, если ты
когда-нибудь освоишь его. Тогда ты увидишь, как при этом
выглядит человек. Таково правило.
сделаю снимок самого себя?
мне кажется, ты находишь его столь безобидным, что считаешь,
что с ним можно играть.
говорил мне, что дымок не требует определенных шагов и, я
думаю, не будет вреда в том, чтобы хотеть узнать, как ты
выглядишь. Он поправил меня, сказав, что он имел в виду
отсутствие необходимости в определенном порядке действий с
дымком в отличие от действий с "травой дьявола"; все, что
требуется с дымком, - сказал он, - так это правильное
отношение. С этой точки зрения следует быть точным в
соблюдении правил. Он привел мне пример, объяснив, что не
имеет значения, какая из составных частей курительной смеси
собрана первая, если количество соблюдено правильно. Я
спросил, будет ли какой-нибудь вред, если я расскажу другим
о том, что я испытал. Он ответил, что есть два секрета,
которые не должны раскрываться: как приготовить курительную
смесь и как возвращаться. Все остальное, относящееся к этому
предмету, не представляет важности.
Глава 8
четырех сессий, которая заняла четыре дня подряд. Дон Хуан
назвал эту длинную сессию м и т о т .
Там было четыре старика, примерно в возрасте дона Хуана,
один из которых был руководителем, и пятеро молодых людей,
включая меня. Церемония имела место в штате чиъ уаъ уа в
мексике вблизи границы с техасом. Она заключалась в пении и
приеме пейота ночами. Днем женщины, которые находились за
пределами места церемонии, снабжали каждого мужчину водой, и
лишь символическое количество пищи съедалось каждый день.
Суббота, 12 сентября 1964 года.
восемь батончиков пейота. Они не оказали на меня
воздействия, или же, если и оказали, то оно было очень
слабым. Всю ночь я держал глаза закрытыми - так мне было
легче. Я не заснул и не устал. К самому концу сессии пение
стало необычайным. На короткий момент я почувствовал подъем
и хотел плакать, но когда песня окончилась, чувство исчезло.
некоторые полоскали ею горло, другие пили. Мужчины не
разговаривали совершенно, но женщины болтали и смеялись весь
день. Ритуальная пища была роздана в полдень. Это были
поджаренные зерна.
Ведущий спел свою пейотную песню, и цикл пения и принятия
пейота начался опять. Он закончился утром, когда каждый пел
свою пейотную песню в унисон с другими.
женщин, как в предыдущий день. Кто-то дал мне воды, но меня
больше не интересовало то, что меня окружало. Я также съел
восемь батончиков, но эффект был уже иной. Должно быть, шло
уже к концу сессии, когда пение сильно ускорилось, и все
пели одновременно. Я ощутил, что кто-то или что-то снаружи
дома хочет войти. Я не мог сказать, было ли пение для того,
чтобы "помешать ему" ворваться или же для того, что
"заманить его" внутрь.
поглядывали на меня вопросительно, особенно молодежь. Меня
это раздражало, и я закрыл глаза. Тогда я почувствовал, что
могу много лучше воспринимать все происходящее с закрытыми
глазами. Эта мысль захватила мое внимание полностью. Я
закрыл глаза и увидел людей перед собой. Я открыл глаза - и
картина не изменилась. Окружающее было для меня совершенно
одинаковым, были ли мои глаза открыты или закрыты.
возникла человекоподобная фигура мескалито, которую я видел
двумя годами раньше. Он сидел поодаль, в профиль ко мне. Я
не отрываясь смотрел на него, но он на меня не взглянул и ни
разу даже не повернулся.
держит его в стороне. Я поднялся и подошел к нему, чтобы
спросить его об этом, но движение рассеяло картину. Она
начала таять, и на нее стали накладываться фигуры людей, с
которыми я находился. Снова я услышал громкое исступленное
пение.
предметы выделялись очень ясно. Я отметил, что могу видеть в
темноте, но на этот раз это для меня имело очень мало
значения. Важным был вопрос, почему мескалито избегает меня?
я собирался войти в дом, я услышал погромыхивание и
почувствовал сотрясение. Земля тряслась. Это был тот же
самый звук, который я слышал в пейотной долине два года
назад.
собирался найти его. Но его там не было. Я прождал до утра и
присоединился к остальным как раз перед концом сессии.
устал, но после обеда я спал.
песню, чтобы начать цикл заново. За эту сессию я разжевал
только один батончик и не прислушивался ни к одной из песен,
и не уделял внимания ничему из происходящего. С самого
первого момента все мое существо было сконцентрировано на
одной точке. Я знал, что отсутствует что-то ужасно важное
для моего благополучия. Пока люди пели, я громким голосом
попросил мескалито научить меня песне. Мои просьбы смешались
с громким пением людей. Тотчас же я в своих ушах услышал
песню. Я повернулся, сел спиной к остальной группе и слушал.
Я слышал слова и мотив опять и опять. И я посторял их, пока
не выучил песню. Это была длинная песня на испанском языке.
Затем я несколько раз пропел ее группе,а вскоре после этого
новая песня послышалась мне в ушах. К утру я пропел обе
песни бесчисленное количество раз. Я чувствовал себя
обновленным, окрепшим.
мешок, и все мы пошли в холмы... Это был длинный
изматывающий путь на низкое плоскогорье... Там я увидел
несколько растений пейота. Но по какой-то причине я не хотел
смотреть на них. После того, как мы пересекли плоскогорье,
Зыков Виталий
Василенко Иван
Конюшевский Владислав
Семенова Мария
Шилова Юлия
Афанасьев Роман