справиться с туманившим голову гневом, Блейд так стиснул кулаки, что
костяшки пальцев побелели. Затем он ответил -- и голос его был таким же
размеренным и спокойным, как у бар Нурата:
любой орды твоей армии.
входа в палатку, стараясь обуздать клокотавшую в груди ярость. За полотняной
стенкой раздался голос Ворта:
Потом он произнес почтительно, но с укоризной: -- Зря ты его так,
досточтимый. Парень дело говорил...
Рахи никто не хочет принимать всерьез... Лет десять пройдет, пока он станет
мужем средних лет, чьи слова имеют значение и вес... Впрочем, Ричард Блейд
не собирался ждать так долго. Он напомнил себе, с каким уважением был принят
в Батре; затем, порывшись среди событий последних месяцев, откопал еще
пару-другую эпизодов, когда юный возраст Рахи оказался вполне к месту.
Вздохнув, Блейд решил, что за все в этой жизни надо платить -- в том числе и
за услады молодости.
физиономия Ильтара. Чос, собиравший ужин на походном столике, вскинул на
хозяина тревожные глаза.
цел и невредим!
потом перевел взгляд на хозяина. -- Он говорит, Рахи, что ты устроил мерзкий
дебош на совете... разбил голову красноносому Ворту -- порази его Шебрет
молнией в тощую задницу! -- а потом переломал кости телохранителям бар
Нурата и...
-- заявил он.
головой.
человека из хайритского лагеря -- да к тому же брата вождя?
самом деле было так Нурат сказал -- поглядим завтра в бою, чего стоит этот
парень. А Ворт поклялся, что отрежет себе левое ухо, если окажется, что
ксамиты привели сюда больше пяти тысяч копьеносцев.
нож.
Глава 10. БИТВА
достигло конца долины. Русло пересохшей реки, от которой остались только
лужи да небольшие пруды, соединенные мелким ручьем, отклонялось влево, к
холмам; впереди раскинулся широкий ровный луг с редкими пригорками и
опавшей, пожухлой от зноя травой. Идеальное место для маневрирования плотных
масс тяжеловооруженных пехотинцев, отметил про себя Блейд. Но для
кавалерийской атаки луг подходил не хуже.
упираясь в очередную гряду невысоких холмов. С востока этот миниатюрный
горный хребет прорезала лощина -- вероятно, там продолжалось речное русло,
выходившее в неведомые земли по ту сторону страны холмов. Справа от этого
прохода, гораздо более узкого, чем тот, которым айдениты вышли на равнину,
темнели шеренга ксамитской пехоты. Их было много, очень много.
понял -- предводители армии эдората не сомневались, что бар Нурат приведет
свои орды именно сюда. Это говорило о многом. О том, что пересохшее русло на
самом деле являлось наиболее удобной дорогой в южные пределы, и о том, что
сей факт был ксамитам отлично известен.
бодро. Согласно плану бар Нурата, орды разворачивались в четыре линии,
занимая по фронту ярдов восемьсот; их строй почти перекрывал левую часть
луга. Справа колонной по десять двигались хайриты, обгоняя пешее войско и
прижимаясь к западному краю равнины. Оба фланга прикрывали полуорды
стамийцев; они уже лезли на ближайшие холмы, стараясь занять удобную для
стрельбы позицию. Еще два их отряда шли сразу за первой линией.
наглухо отсеченной сейчас тяжелыми повозками северян, за которыми сгрудились
остальные фургоны. Пять возов, однако, следовали в арьергарде хайритского
строя. В них везли запасные арбалеты и плотно увязанные пучки стрел, и
каждый тащила теперь пара шестиногов, прикрытых кольчужными попонами,
свисавшими почти до земли.
серповидный курган, обращенный выпуклостью к вражеским шеренгам --
естественное место сосредоточения для воинского отряда и превосходный
наблюдательный пункт. Ильтар вел своих людей как раз туда, инстинктом
прирожденного полководца угадав все преимущества этого места; там хайритам
предстояло ждать, пока минует первая фаза сражения и в бой вступит фаланга.
Сотня за сотней тароты и их всадники скапливались в полукруге меж пологих
травянистых склонов; наконец он был заполнен от края до края. Всадники
встали плотно, стремя к стремени; раздавались лишь позвякивание кольчуг да
глубокое, но негромкое сопенье таротов. Спешившись, Блейд кивнул Чосу и
полез на гребень, желая бросить взгляд на вражеское войско.
шеренги тянулись от одной гряды холмов до другой, заполняя всю южную часть
долины; невысокие вершины слева и справа, в которые упирались фланги армии
эдората, кишели лучниками. Блейд понял, что видит всего лишь застрельщиков
-- бойцы передовых отрядов, полунагие, с пучками дротиков и кривыми
кинжалами, не могли нанести мощного удара. То была легкая пехота, скорая на
ногу в преследовании, готовая догнать и дорезать побежденных. Сейчас она
ринется вперед, выпустит рой метательных копий и отступит, очистив поле для
главной силы -- несокрушимой ксамитской фаланги.
передниках, словно острова возвышались три плотные группы солдат, сверкавших
бронзой панцирей и щитов. Глухие шлемы с прорезью для глаз скрывали их лица,
лес двенадцатифутовых пик чуть заметно колыхался над красными султанами.
Центральный отряд был больше -- Блейд насчитал двести бойцов по фронту и
тридцать шеренг в глубину; два остальных, подпиравших фланги, казались вдвое
меньшими. Двенадцать тысяч тяжелой пехоты! Если верно то, что ему говорили
про этих воинов, они растопчут айденские орды еще до заката.
расслабившись, откинулись в седлах; передние баюкали на коленях древки
франов, задние -- кто дремал, кто рылся в колчанах с толстыми короткими
стрелами, кто, для проверки, щелкал спусковой скобой арбалета. Двое трое,
спешившись, заталкивали в пасти своих зверей пучки сушеного кра; остальные
шестиноги, мерно работая челюстями, уже перетирали возбуждающую жвачку.
Позади нестройной толпы всадников вытянулись в ряд пять тяжелых возов; над
высокими бортами, окованными железными полосами, громоздились вязанки стрел.
увлечений Блейда, и он прекрасно помнил, что конница -- в исторической
перспективе, конечно, -- всегда проигрывала тяжелой пехоте. Конные стрелки
Персии не могли справиться с македонской фалангой, орды восточных варваров
разбивались о римские легионы, бронированный строй викингов топтал рыцарей
Франции. Пеший боец с большим щитом и длинной пикой оказывался сильнее
конного -- если с боков пехотинца прикрывали другие фалангиты, а сзади стоял
соратник с длинным мечом или доброй секирой. Конница ничего не могла
поделать с этим железным каре; она атаковала -- и гибла. Однако так было на
Земле; кто знал, на что способны эти всадники на чудовищных, невероятных
шестиногих скакунах?
развевались пышные плюмажи военачальников и мельтешил рой посыльных, --
раздался рев труб. Первые шеренги легковооруженных дрогнули и, переходя с
шага на бег, коричневокрасной волной покатились поперек долины. Шесть
полуорд айденитов, разворачиваясь навстречу, приветствовали их улюлюканьем и
грохотом мечей о щиты. Промежутки между плотными квадратами полуорд
заполнили стамийские лучники; зазвенели тетивы их коротких луков, и
красно-коричневый вал огласился воплями раненых. Мимо северных всадников уже
мерно печатали шаг орды второй линии; ее подпирала третья. Четвертая -- три
с половиной тысячи ветеранов -- замерла в сотне ярдов позади; эти были
запасным козырем в предстоящей схватке с фалангой.
окруженный адъютантами и барабанщиками. Блейд видел упрямый блеск глаз под
сверкающим наличником шлема, руку, намертво вцепившуюся в поводья, и жезл,
которым размахивал стратег, поторапливая сардаров и алархов.
целили в щиты, тяжелые наконечники пробивали насквозь двойной слой дубленой
кожи и деревянную доску. Блейду говорили, что вытащить их практически
невозможно -- этому препятствовали специальные крючки, выступавшие на
лезвиях. Пехотинцы несли по три-четыре копья и метали их с завидной
точностью. Однако они не стремились пустить кровь старым соперникам на полях