Чтение 32–й страницы книги ~Встреча с Хичи~

могу оживлять мертвецов, особенно умерших давно. Но личность реальна, со
всеми воспоминаниями, мыслями - почти реальна. Я запрограммировала поиск
исчерпывающей информации об Эйнштейне. Книги. Документы. Корреспонденция.
Биографии. Интервью. Снимки. Все. Даже старый потрескавшийся экземпляр
того, что называлось "Киноновости" - о прибытии корабля в Нью-Йорк в 1932
году. "Пате ньюс". Все вошло сюда, и теперь когда ты задаешь вопрос
Альберту Эйнштейну, тебе отвечает Альберт Эйнштейн! - Она наклонилась и
поцеловала меня в макушку. - Конечно, - похвасталась она, - я добавила
кое-что, чего никогда не было у Эйнштейна. Полный курс пилотирования
кораблей хичи. Все новое в науке и технологии с 1955 года, времени, когда
умер подлинный Эйнштейн. Даже некоторые функции кулинарной, секретарской,
юридической и медицинской программ. Для Зигфрида фон Психоаналитика места
не нашлось, - извинилась она, - но ведь он тебе больше не нужен, а, Робин?
Разве только в воспоминаниях.

Она смотрела на меня с выражением, которое я научился за эти
десятилетия узнавать. Я прижал ее к себе.

- Хорошо, Эсси, давай.

Она уселась у меня на коленях и невинно спросила:

- Что давать, Робин? Ты опять говоришь о сексе?

- Давай сюда.

- О... Да это пустяк. Я уже дала тебе серебряный подарок.

- Что, программу? - И правда, она ее обернула серебряной бумагой - и
тут до меня дошло. - О, мой Бог! Я пропустил нашу серебряную годовщину.
Когда... - Но я тут же смолк.

- Когда она была? - закончила она за меня. - Теперь. Она все еще
есть. Сегодня, Робин. Поздравляю, Робин, дорогой.

Я поцеловал ее, должен признаться, отчасти чтобы выиграть время, и
она серьезно поцеловала меня. Я сказал, чувствуя себя презренным:

- Эсси, дорогая, прости. Когда вернемся, я тебе сделаю подарок, от
которого у тебя волосы встанут дыбом, обещаю.

Но она прижалась носом к моим губам, чтобы я замолчал.

- Не нужно ничего обещать, дорогой Робин, - сказала она с уровня
моего кадыка, - потому что ты ежедневно в течение двадцати пяти лет делал
мне достойные подарки. Не считая тех лет, когда мы просто встречались.
Конечно, - добавила она, поднимая голову, чтобы взглянуть на меня, - мы
одни сейчас, только ты и я и кровать в соседней комнате, и так будет еще
несколько часов. И если действительно хочешь, чтобы у меня волосы встали
дыбом, начинай. Я, кстати, знаю, что у тебя кое-что для меня есть. Даже
моего размера.

То, что я не захотел завтракать, сразу привело в действие всю
тревожную сигнализацию Эсси, но я объяснил, что хочу поиграть со своей
новой игрушкой. И это было правдой. Правда и то, что я довольно часто
вообще не завтракаю, и эти две правды в конце концов отправили Эсси в
обеденный зал без меня; но главное, конечно, заключалось в последней
правде - мои внутренности чувствовали себя не очень хорошо.

И вот я вставил нового Альберта в процессор, появился розоватый
мерцающий туман, и вот и он улыбается мне.

- Привет, Робин, - сказал он, - и поздравляю с годовщиной.

- Это было вчера, - слегка разочарованно ответил я. Я не думал, что
поймаю нового Альберта на таких глупых ошибках.

Он потер кончиком трубки нос, глядя на меня из-под своих густых седых
бровей.

- По гавайскому времени, - сказал он, - сейчас поглядим, - он сделал
вид, что смотрит на электронные наручные часы, анахронически выглядывавшие
из-под рукава пиджака, - сейчас сорок две минуты двенадцатого вечера,
Робин, и ваша двадцать пятая годовщина будет длиться еще около двадцати
минут. - Он наклонился, почесывая лодыжку. - У меня появилось несколько
полезных новых свойств, - гордо сказал он, - включая полный контроль за
местным временем; он действует независимо от того, есть я на дисплее или
нет. Ваша жена - очень хороший программист.

Конечно, я знаю, что Альберт Эйнштейн - только компьютерная
программа, но это все равно что встреча со старым другом.

- Ты отлично выглядишь, - сделал я ему комплимент. - Впрочем, не
знаю, стоит ли тебе носить электронные цифровые часы. Мне кажется, у тебя
до смерти не могло быть такой вещи. Тогда их просто еще не было.

Он посмотрел на меня слегка раздраженно, но в ответ тоже сделал
комплимент:

- Вы отлично знаете историю технологии, Робин. Впрочем, хоть я и
Альберт Эйнштейн и чрезвычайно близок к оригиналу, но не ограничен
возможностями реального Эйнштейна. Например, миссис Броадхед включила в
мою программу все известные записи хичи, а мой плотский оригинал даже не
знал о самом существовании хичи. Я также включил в свою программу
большинство своих коллег и многочисленные системы поиска информации. Я
попытался подключиться к главной системе, но в этом, Робин, - он виновато
взглянул на меня, - меня постигла неудача. Впрочем, я включился в военную
систему. Ваш вылет состоится в Лагосе, Нигерия, завтра в полдень, и
самолет вам вернут вовремя, так что вы успеете в Лагос. - Он нахмурился. -
Что-то не так?

Я не столько слушал Альберта, сколько разглядывал его. Эсси проделала
замечательную работу. Никаких мелких погрешностей, когда он начинает
предложение с трубкой в руке, а заканчивает, жестикулируя куском мела.

- Ты кажешься вполне реальным, Альберт.

- Спасибо, - сказал он, открыл ящик стола, достал оттуда спички и
поднес пламя к трубке. В прежние дни у него просто материализовался бы
коробок спичек. - Может, хотите больше узнать о своем корабле?

Я подтянулся.

- Есть что-то новое?

- Если и есть, - извинился он, - я об этом не знаю: я уже сказал, что
не мог связаться с главной сетью. Тем не менее я получил копию сертификата
от Корпорации "Врата". Корабль значится как двенадцатиместный, то есть он
способен брать двенадцать человек, если не предназначается для специальных
исследований...

- Я знаю, что такое двенадцатиместный корабль, Альберт.

- Конечно. Ну, так вот, он снабжен всем необходимым для четверых,
хотя можно поместить еще двоих. Он испытан в полете на Врата-Два и
обратно, весь полет функционировал нормально. Доброе утро, миссис
Броадхед.

Я оглянулся через плечо: Эсси кончила завтракать и присоединилась к
нам. Она склонилась ко мне, тщательно рассматривая свое создание.

- Хорошая программа, - сказала она наконец, потом: - Альберт! Где ты
взял это ковыряние в носу?

Альберт виновато извлек палец из носа.

- Из неопубликованного письма Энрико Ферми к родственнику в Италию.
Уверяю вас, жест аутентичен. Есть ли еще вопросы? Нет? Тогда, Робин и
миссис Броадхед, - закончил он, - я предлагаю вам упаковаться, потому что
только что по полицейским каналам связи получил сообщение, что ваш самолет
приземлился и его заправляют. Вы можете вылететь через два часа.

Так оно и было, и мы благополучно вылетели - или почти благополучно.
Почти. Мы уже садились в самолет, когда сзади от пассажирского аэровокзала
послышался шум, и мы оглянулись.

- Похоже на перестрелку. - удивленно сказала Эсси. - А вон те большие
штуки на стоянке, видишь, они раздвигают машины? Одна из них только что
своротила пожарный кран, и из него бьет вода. Неужели это то, что я думаю?

Я втащил ее в самолет.

- Может, - сказал я, - если ты думаешь, что это танки. Давай
убираться отсюда.

И мы убрались. Без проблем. Для нас, во всяком случае, хотя Альберт,
подключившийся наконец к главной сети, сообщил, что опасения лейтенанта
оправдываются и что действительно началась революция. Итак, у нас проблем
не было, хотя в обширной вселенной происходило многое, и со временем
проблемы у нас появятся, и весьма болезненные.

15. НАЗАД ИЗ НЕПРЕРЫВНОСТИ ШВАРЦШИЛЬДА

Придя в себя, Джель-Клара Мойнлин не была мертвой, как она
справедливо ожидала. Она находилась в исследовательском корабле хичи.
Внешне бронированный пятиместник, но не тот, в каком она была в последний
момент.

Последние ее воспоминания были хаотическими, лихорадочными и полными
боли и ужаса. Она помнила все очень хорошо. Но в этих воспоминаниях не
было худого смуглого мрачного парня в ограничительных ремнях и шарфе.
Больше на нем ничего не было. В воспоминаниях не было места и для
незнакомой молодой светловолосой девушки, плачущей навзрыд. Да, в
последнем воспоминании Клары люди кричали и плакали! И бранились, и мочили
нижнее белье, потому что оказались пойманными за барьером Шварцшильда в
черной дыре.

Но эти люди совсем другие.

Молодая девушка утешающе склонилась к ней.

- Как ты, милая? Тебе действительно трудно пришлось. - Для Клары это
утверждение не было новостью. Она знала, как ей было трудно. - Она пришла
в себя, - сказала девушка через плечо.

Мужчина наклонился, оттолкнув девушку. Он не стал тратить времени,
расспрашивая Клару о ее состоянии.

- Как тебя зовут? И еще орбиту и номер полета - быстрее!