что теперь-то уж нагонит Город без труда. По сравнению с расстоянием,
оставленным позади, пять миль - совершеннейший пустяк, и он рассчитывал
добраться до Города к закату. Путь лежал по местности, совершенно ему
незнакомой: что бы там ни говорил Келлен, а Город в отсутствие Гельварда
продвинулся далеко вперед.
обнадеживающий признак - шрамы от шпал приблизились к нормальным размерам:
остановившись хлебнуть оды, Гельвард тщательно промерил ближайший шрам -
около шести футов.
сомневался, что Город в лощине за гребнем, и вновь прибавил шагу: хоть бы
увидеть его до прихода ночи...
и перед Гельвардом открылась широкая долина. По долине текла полноводная
река. Полотно устремлялось вниз, к южному ее берегу... и продолжалось на
противоположной стороне. Насколько хватало глаз, оно уходило все дальше на
север, пока не терялось в лесу. Города нигде не было.
сумерек, потом - делать нечего - разбил лагерь на ночь.
берег хранил множество следов бурной человеческой деятельности: почва была
истоптана и превратилась в грязное месиво, повсюду валялись куски дерева и
расколотые основания шпал. Да и из воды торчали шпалы, уложенные
штабелями, - очевидно, остатки быков моста, по которому Город переправился
на ту сторону.
потом поплыл. Течение подхватило его и снесло чуть ли не на полмили вниз,
прежде чем он нащупал дно и выкарабкался на северный берег.
не вышел обратно к полотну. Рюкзачок, да и форма казались втрое тяжелее,
чем прежде; раздевшись донага, он разложил одежду на солнышке, а рядом
расстелил спальный мешок и рюкзак, вывернутые наизнанку. Форма высохла уже
через час, и он натянул ее на себя - ему не терпелось двинуться дальше.
Правда, спальный мешок был еще сыроват, но Гельвард надеялся досушить его
на следующей стоянке.
свист и что-то больно ударило ему в плечо. Гельвард стремительно
обернулся, заметил арбалетную стрелу, упавшую на траву, и, за неимением
другого убежища, нырнул в ближайшую яму, выкопанную под основание шпалы.
увидел ничего, кроме густых кустов ярдах в пятидесяти. Он осмотрел плечо:
стрела разорвала рукав, но крови не было. Свой арбалет он потерял вместе
со всем остальным имуществом и теперь чувствовал себя беззащитным.
Гельварда, форме ученика гильдии. Арбалет, зараженный новой стрелой, был
направлен в лицо противника. Гельвард отчаянно крикнул:
Гельварда, пока не замер в пяти шагах от него.
наконец-то признают за своего. - Кто ты такой?
любого из ее пунктов..."
обнялись. Действительно, с тех пор, как они виделись в последний раз,
много воды утекло, и оба изменились до неузнаваемости. Тогда они были
безбородыми сопляками, неспособными приподняться над мелкими обидами и
разочарованиями ясельной жизни; теперь они преобразились не только внешне,
но и внутренне. В яслях Джелмен Джейз прикидывался удальцом, презирающим
вожжи обязательного для всех распорядка, и выдвинулся в лидеры беззаботных
и безответственных юнцов, которые "не торопились" взрослеть. Теперь, стоя
с заново обретенным другом у реки, Гельвард сразу же убедился, что от
былой бравады не осталось и следа. Опыт, приобретенный за стенами Города,
не только обветрил Джейзу лицо, но и отшлифовал характер. Ни Джейз, ни сам
Гельвард ничем не напоминали теперь выросших в одной каюте мальчишек,
бледных, наивных, неразвитых физически; испытания быстро превратили их в
загорелых, бородатых, сильных, закаленных мужчин.
повстречал там, в прошлом?
прошлое почти каждую милю? Нас должно быть видимо-невидимо. И раз мы се
идем одной дорогой, мы должны бы без конца встречаться друг с другом. А на
самом деле ничего подобного. Потому что учеников перехватывают мартышки.
Их самих убивают, а форму забирают себе. На тебя нападали?
хвататься за арбалет.
внимательно осмотрев ее, уложил обратно в колчан.
черт знает сколько миль! Он что, прибавил скорость?
навстречу. Так тот меня уверял, что Город, напротив, замешкался и отстал
от оптимума.
колея наконец-то сузилась вроде бы до нормальных размеров - и разбили
лагерь в лесочке у веселого, прозрачного ручейка.
арбалет, но даже лишний спальный мешок и палатка (отсыревший мешок
Гельварда пришлось выбросить), а также вдосталь еды.
ты?
виде это и испытал, а стало быть, так оно и есть.
долю после яслей. Рассказы существенно отличались друг от друга.
вне Города сложилась у него в принципе очень похоже. Впрочем, была
разница, даже довольно значительная - Джейз еще не обзавелся семьей, а
потому его приглашали проводить время в обществе переселенных женщин. И
когда пришла пора отправляться в прошлое, выяснилось, что он уже знаком с
теми двумя, которых ему отдали под опеку. От них-то он и услышал о том,
какие легенды складывают туземцы о людях Города. Города, населенного якобы
безжалостными гигантами, которые грабят, убивают и насилуют женщин.
испуганы, и стал допытываться, почему. В ответ он услышал, что женщины
боятся объявляться среди своих соплеменников, так как их тут же прикончат,
и хотели бы вернуться в Город. Но к этому моменту Джейз уже обратил
внимание на первые признаки линейных искажений, и его одолело любопытство.
Он отправил женщин назад, полагая, что обратную дорогу они найдут и сами,
и решил провести денек в одиночестве, исследуя необычные явления на свой