элемент в космической системе. Это не так. Ваша раса вместе с миллионами
других рас - это цемент, скрепляющий мироздание. Именно мыслитель,
задумавшийся в тиши кабинета, оттягивает самые удаленные галактики от
берегов ночи.
времени на благоговение - информация продолжала поступать с безжалостной
скоростью.
ультаны не могут сказать, почему, но вероятность возникновения разума во
Второй Области была настолько низкой, что мы подозреваем чье-то злое
вмешательство на ранней стадии истории Вселенной.
сообщить человеку факты, не интерпретируя их. Применив определение "злой"
к естественным силам мироздания, ты злоупотребил моей терпимостью.
Даллен понял: мы никогда не считали ситуацию необратимой. Мы предприняли
шаги, чтобы нормализовать ее.
Орбитсвиль!"
сначала привлечь формы разумной жизни, а затем переправить их назад,
сквозь время, во Вселенную Второй Области. И момент отправления близок.
еще достаточно подчинен едва угадываемому в темноте пришельцу, и реакция
его была скорее логической, чем эмоциональной. "Это не сработает! Одна
сфера на целую Вселенную не сможет ничего изменить!"
жизнеспособной расы, мы создали подобные объекты в каждой галактике вашей
Вселенной. Каждая галактика, в зависимости от своих размеров, имеет от
восьми до сорока сфер, и все они расположены в зонах, благоприятных для
развития разумной жизни. Тот факт, что ваша раса обнаружила Орбитсвиль,
вовсе не случаен.
Орбитсвилей, разбросанных по Вселенной.
Вселенной Второй Области столько же галактик, сколько в этой, и их нужно
заселить. Того требует Этика.
смутила Даллена, еще больше ослабив убедительность первого. Гарри на шаг
приблизился к своему нормальному состоянию, и, когда эмоции начали
бороться с разумом, мысли его вернулись к Сильвии Лондон. Она на
Орбитсвиле! А Орбитсвиль, поверхность которого теперь пульсировала так
быстро, что глаз воспринимал лишь бешеные удары по сетчатке, вот-вот
должен кануть в прошлое...
интерпретации Этики. - Второй ультан вторгся в его мозг бушующим потоком
черноты. - Я, как и многие мои собратья, осознаю, что ультаны не имеют
права навязывать естественному порядку мироздания свою волю, свои
неизбежно ограниченные представления. Неравновесие между Вселенными Первой
и Второй Областей в настоящем цикле действительно предвещает коренные
изменения, но это естественные перемены, благодаря которым появились и мы,
и все остальное. Противиться им - ошибка. Мироздание должно
эволюционировать.
нестерпимым. - Я всего лишь человек, и у меня есть другие..."
сторонники в этой части Галактики находятся в невыгодном положении,
поэтому мне пришлось действовать украдкой.
я создал другой инструмент, которому достаточно войти в контакт с
оболочкой Орбитсвиля, и она поглотит его, изменит свои свойства, тем самым
навсегда оставшись в континууме Первой Области. Этот инструмент имеет
физическую форму существа, известного тебе под именем Джеральд Мэтью.
потому, что положение, занимаемое им в вашем обществе, позволяло ему
отправиться на Орбитсвиль и беспрепятственно приблизиться к оболочке.
Когда он убил себя, намеренно разбив самолет, я воссоздал его, внес
физические изменения, необходимые для моей цели, и направил его в эту
точку.
этой сферы во Вселенную Второй Области были ускорены. Кроме того, тело
Джеральда Мэтью встретило противодействие огромных сил. Они парализовали
его.
сторон не имеет права оказывать на тебя давление. Только твой здравый
смысл, твои воля и физическая сила могут решить космическую проблему.
успеешь отцепить руки Джеральда Мэтью от троса, продвинуть его тело
вперед, чтобы оно вошло в контакт с оболочкой.
знал, что встреча с ультанами произошла за мгновение, отделяющее два удара
сердца. Беспорядочные возгласы и испуганные крики в телефоне
свидетельствовали о том, что люди на "Хоксбиде" до некоторой степени
разделили его переживания. Три его спутника, находившиеся в центре
событий, знали меньше всех - Кона пребывала в наркотическом забытье, глаза
Микеля как-то странно поблескивали за прозрачным колпаком люльки, а
Джеральд Мэтью, умерший, но не мертвый, примерз к тросу, уходящему вверх,
к...
Вспышки настолько участились, что глаз уже не воспринимал их. Времени на
раздумья не было. Сильвия стояла на краю портала, опасно склонившись над
бездной, Ренард удерживал ее за талию. Гарри почти слышал ее шепот, ее
глаза не отрывались от его лица.
окостеневшее тело Мэтью. Великая ответственность... Он должен протолкнуть
инструмент через последние метры открытого космоса... Но время... Его уже
нет... Оболочка горит, словно солнце...
МОЕ!"
и в безумной спешке ринулся вверх, к краю портала. Сильвия протянула
руки...
от него пучиной времени, глубина которой равна двойному возрасту
Вселенной.
падать в пустоту.
Виннипега. Рядом находился Центральный клиринг метаправительства,
опутанный транспортно-коммуникационными сетями. Сюда струился слабый
транспортный поток с орбитальных станций. Луны и Террановы, единственной
обитаемой планетки, открытой раньше Орбитсвиля и с годами ставшей никому
не интересным захолустьем. Транспорта едва хватало, но он считался важным
вспомогательным звеном процесса Возрождения, хотя требовалось еще немало
времени, чтобы могли появиться резервные возможности и индустрия высокой
технологии.
последнюю роль играл и климат, столь похожий на климат родного Орбитсвиля.
Бывали дни, когда с горных пастбищ на равнину стекал упругий, чистый
воздух, который заставлял Даллена поднимать голову в надежде увидеть небо
в бледно-голубую полоску. Даже в летнюю жару воздух оставался
живительно-свежим.
для жизни и воспитания сына".
лет с тех пор, как Орбитсвиль отправился в другую Вселенную и два
столетия, как первый разведывательный корабль вырвался из системы
Земля-Луна в неведомый мир открытого космоса. И вот, оснащенный и
полностью укомплектованный "Колумб", готов покинуть Первую Полярную зону,
чтобы испробовать свои силы в усеянных звездами пространствах. Сегодняшний
день навсегда останется в исторических летописях землян.
кабинета. Одну стену целиком занимал изготовленный по специальному заказу
застекленный стеллаж розового дерева. Четыре сотни томов, первоиздания,
раритеты. Гарри пробежал глазами по корешкам книг и, ощутив законную
гордость, снова улыбнулся. Он прочел каждый том, от Чосера до наиболее
значительных поэтов XXIII века. Память, натренированная техникой
запоминания, без труда воссоздала обстоятельства, которые сопутствовали
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Самойлова Елена
Маккэфри Энн
Пехов Алексей
Посняков Андрей